Адептус Астартес: Омнибус. Том II - Энди Смайли

Тяжесть исчезает вместе с ускорением, мы ощущаем легкие толчки в разные стороны, пока рулевые двигатели наводят торпеду на корабль ксеносов. Это продолжается недолго, видимо, враг почти не прибегает к маневрам уклонения. Наше судно вздрагивает от ударной волны, но обстрел довольно слабый. С низким гудением запускается мелта-установка на носу торпеды, и, долю секунды спустя, мы врезаемся в корпус чужацкого космолета. Магнитные замки удерживают меня на ногах, но я чувствую, как сдвигаются от сотрясения внутренние органы.

Пока торпеда прожигает дорогу внутрь, мы слышим скрежет траков на внешней стороне её корпуса. Мелты плавят, гусеницы тянут вперед, и наше штурмовое судно вгрызается в корабль ксеносов.

Внезапно всё замирает. Снаружи доносится шипение герметизирующей пены, выброшенной из форсунок торпеды. В нашей ситуации нежелательна атмосферная декомпрессия, поскольку это может нарушить структурную целостность космолета или привести к случайной гибели объекта от удушения.

Носовая часть абордажного судна широко распахивается четырьмя лепестками. Мы выходим в слегка округлый коридор, усеянный обломками и остывающими лужицами металла. Вокруг клубятся облака дыма и пара, воют сирены. Мы на борту.

Первые выстрелы стучат о пластальные нагрудники, слышится лязг сабатонов по палубе. Братья рассредоточиваются, я приказываю Кааву взять четверых из отделения «Эбеновое крыло» и отправляться на нос корабля, где расположен мостик. Остальные одиннадцать бойцов следуют за мной на корму.

— Наша добыча близко. Начинаем поиски с хвостовой части.

Сигнал маячка, имплантированного в черепную коробку предателя изменников, ровно пульсирует на моем визоре.

— Так точно, брат-сержант, — отвечают бойцы, и мы отправляемся за победой.

Глава двенадцатая

Когда завыли сирены, мы перекусывали в галерее салона-вестибюля для дипломатов. Гвардейцам Ворона вновь удалось каким-то образом подобраться к нам незамеченными. Едва мы услышали сигналы системы предупреждения о приближении врага, как «Да’колсуйо» резко накренился на правый борт, уходя от столкновения. Момент инерции не совпал с вектором искусственной гравитации на палубе, так что еда и напитки улетели со стола по очень своеобразным траекториям. Весь звездолет трясся от близких разрывов вражеских снарядов и содрогался, выстреливая в ответ тысячи кинетических болванок.

То, от чего пытался уклониться «Да’колсуйо», всё равно врезалось в нас. Раздался грохот и визг рвущегося металла, за которым последовал интенсивный шум фузионных резаков. Взрыв известил о прибытии Гвардии Ворона на борт космолета.

В выступающих округлых секциях галереи, выходившей на широкий салон, располагались зоны отдыха: диванчики со столами по центру. Вдоль неё шла длинная, прямая лестничная площадка. Дизайн помещения был продуман так, чтобы производить впечатление на потенциальных новичков тау’ва. Растения в горшках, образчики искусства и архитектуры, модели, интерактивные экраны для демонстрации технологий, всё в таком духе. Очень симпатичный салон, в привычном для тау стиле — гладком, немного пресном. Там хорошо было утрясать детали договоров о присоединении или перекусывать по-быстрому, чем мы и занимались. А вот для перестрелок местечко было паршивое.

Быстро похватав снаряжение, мы надели шлемы и проверили оружие. В распахнувшиеся двери со стороны носа вбежали воины огня, облаченные в броню стандартной иссиня-черной расцветки космопехоты. Эти шас’ла всю жизнь тренировались для пустотных боев и абордажных операций, но сейчас им противостояли лучшие в этом аспекте воины Галактики. Мне подумалось, что тут не поможет ни выучка, ни численность тау.

Очень скоро появились и космические десантники, словно знали, куда идти.

Грохот битвы в ограниченном пространстве был просто ужасным. Несмотря на встроенные глушители шлема, в ушах у меня звенело от быстрых тройных хлопков каждого болт-заряда: выстрел, ускорение, взрыв. Я затащил пор’эля в укрытие, уже не сомневаясь, что он является целью врага. Космодесантники собирались перебить нас всех и уволочь Умелого Оратора, для Император знает каких пыток. Я не собирался этого допустить. Каждый раз, когда дипломат пытался встать, толкал его обратно на пол. Проблем это не доставляло: в целом, люди сильнее тау, и каста воды — не самая крепкая из всех.

Оглядевшись, я увидел, что с балкончика можно быстро перелезть к двери, которая ведет из салона в служебный коридор. Кроме того, между столом и низкой опоясывающей стеной галереи имелась прямая линия обстрела на лестничную площадку. Затем я попытался соединиться с тактической сетью тау, но не сумел, на дисплеях шлема появился только «снег». Не сомневаюсь, что её глушили, поэтому у меня было крайне ограниченное понимание общей ситуации.

Дальше я попробовал выглянуть из-за ограды балкончика в нижний зал, но не успел выставить верхушку шлема, как болтерная очередь загнала меня обратно. Пара зарядов пронеслась над головой, пылая двигателями, ещё два врезались в стену передо мной, последний пробил в ней дымящееся отверстие сбоку от нас. Я своим телом прикрыл Умелого Оратора от разлетевшихся вокруг кусков композита.

Пор’эль пытался что-то сказать, умоляюще глядя на меня. Думаю, он хотел объяснить, что должен сдаться. Не помню точно, что говорил дипломат, только то, как я несколько раз орал ему «Нет!». Злился я на него, тут уж никаких сомнений.

— Надо вытащить его отсюда, пока космодесантники не добрались до лестницы на галерею! — крикнул я Голиафу и Отельяру.

Парни стреляли по Гвардейцам Ворона, высунувшись над балконной оградой. Голиаф хладнокровно целился, когда воина огня рядом с ним отбросило назад. Импульсная винтовка тау свалилась за край, он сделал пару неловких шагов спиной вперед, а затем болт у него в груди взорвался. Нас всех забрызгало телесными соками. Бывший пират даже не вздрогнул, хотя у него кровь текла по шлему, а спокойно продолжил стрелять. Отельяр, напротив, неистовствовал. Лицо бойца было скрыто под визором, но я предполагал, что он рычит от ненависти к элитным воинам Императора. Теряет самоконтроль, становится нашим слабым местом.

Голиаф довольно быстро подчинился и прекратил огонь, а Отельяр повиновался только после того, как я повторил приказ, да и то нехотя.

— Шас’уи! Шас’уи! — позвал я, обращаясь к командиру воинов огня. Откликнулся он не сразу.

— Хочу выводить пор’эля отсюда, — объяснил я на очень исковерканном тау’но’поре. Многие тау с трудом понимают человеческие акценты, мы ведь не добираемся до высоких нот и не способны как следует управлять глубиной вибрато, а эти многочисленные гортанные приступы просто убивают наши связки. Впрочем, шас’уи уловил суть.

— В служебную дверь! — крикнул я.

Пронесшаяся над нами ракета вырвала кусок потолка. Из дыры вывалился бешено искрящий клубок проводов, и значительная часть освещения в галерее вырубилась. В разных местах вспыхивало пламя; думаю, космодесантники внизу палили из прометиевых огнеметов. Видимо, системам жизнеобеспечения тоже досталось, потому что галерея наполнилась клубами ядовитого черного дыма. Разбрызгиватели судорожно выбрасывали огнестойкую пену, но пострадали и они, так что пожар выигрывал сражение.

— Скоро прибудет о’ва’Дем, — сообщил шас’уи, имея в виду своего командира. Раньше я о нем не слышал и не понял, из каких слов составлено это имя.

— Я уходить сейчас. Если командир прибывать, пор’эль дальше оставаться в опасности. Гуэ’рон’ша забрать его. Они подняться по лестнице — они убить нас всех, забрать пор’эля. Я увести его отсюда, ты не пропускать врага!

На это шас’уи ничего не ответил, и я проклял свое человеческое горло. Очевидно, услышанное показалось тау неразборчивой мешаниной звуков.

— Мы уходить сейчас! — прокричал я так чисто, как только смог, указывая сначала на себя, затем на Умелого Оратора.

Болт-заряды уже то и дело влетали в галерею, поэтому отличный шанс объясниться с шас’уи был упущен. Навстречу миниатюрным ракетам космодесанта почти так же часто неслись импульсные разряды, и нам предстоял опасный рывок через простреливаемый участок.

— Я должен сдаться им! — вмешался пор’эль. — Уже пролилось достаточно крови!

Ни я, ни воин огня не обратили на него внимания.

— Готовься, — сказал я дипломату. — Ты понял? — шас’уи.

Кивнув, тау подозвал трех своих бойцов.

— Прикрывайте галерею, чтобы пор’эль Умелый Оратор смог спастись, — скомандовал он. Дверь открылась, поджидая нас.

— Прекратить огонь!

Импульсные очереди смолкли, как и приказывал шас’уи. Трое воинов огня бросились в коридор, закрывая собой от болтерного огня подходы к спасительной двери. Пригибаясь, мы рванулись следом за ними.