Звездный час по тарифу - Антон Леонтьев

Имя Сан-Донато открывало любые двери, и начальник дворцовой охраны доложил Ксении, что сеньора президентша, несмотря на поздний час, готова принять ее. Супруга президента Коста-Бьянки встретила ее в роскошной зале – дама лет пятидесяти, с побитым оспой лицом и неповоротливой фигурой, прославилась необычайной страстью к драгоценностям. Она была дочерью мельника и только благодаря удачному замужеству и тому, что ее муж несколько лет назад совершил государственный переворот, стала первой леди.

– Сеньора, – Ксения опустилась в глубоком реверансе, – я умоляю вас о помощи!

Президентша поинтересовалась:

– Чем я могу помочь вам? Да и мой супруг находится сейчас не в столице...

Ксения распахнула кофр, в котором засияли драгоценности – ожерелье, два браслета, тиара, серьги и перстень с отборными изумрудами. Этот гарнитур был сделан лучшими ювелирами, на его изготовление пошли самые ценные и крупные камни, найденные на рудниках Сан-Донато.

Президентша умиленно всплеснула белесыми руками и прошептала: «О, какое чудо! Я впервые вижу такую красоту!»

– Сеньора, я сочту за честь преподнести вам это в подарок, – смиренно продолжила Ксения.

Президентша алчно схватила тиару и водрузила ее на седые волосы. Следом за этим она нацепила на себя весь гарнитур, который не делал ее краше, а, наоборот, подчеркивал все недостатки ее возраста.

– О, я никогда не забуду вашей щедрости! – президентша была польщена. – Это станет венцом моей коллекции. Но скажите, сеньора Сан-Донато, что вы хотите в обмен на это?

Ксения, скромно опустив глаза, ответила:

– Сеньора, мне хотелось бы получить беспроцентный кредит от государства.

– И о какой сумме идет речь? – спросила, вертясь перед зеркалом, президентша.

– Пять миллионов!

Президентша поперхнулась и заявила:

– Сеньора, вы же знаете, в каком состоянии финансы нашей республики! Увы, в бюджете нет такой суммы для выделения частного кредита.

– Ах, как жаль, – Ксения распахнула кофр и, подойдя к президентше, сняла с нее тиару. Мадам, кусая губы, заявила:

– Впрочем, если министр финансов прибегнет к резервному фонду...

Ксения водрузила тиару обратно на голову президентше и сказала:

– Ну конечно же, резервный фонд! Думаю, в нем найдется поболее, чем пять миллионов!

Резервный фонд был личной копилкой президентской семьи, к которому обращались в экстренных случаях – если происходил переворот, начинались народные волнения или требовалось построить новую резиденцию. Ксения верно рассчитала – супруга президента не сможет устоять перед блеском изумрудов.

Президентша велела привезти во дворец министра финансов, и когда заспанный старик был доставлен, велела ему немедленно выдать Ксении пять миллионов.

– Но моему мужу, сеньор министр, знать об этом вовсе не обязательно, – поглаживая изумрудное ожерелье, заметила президентша. – Вы ведь хотите еще занимать эту должность?

– Сеньора, президент ничего не узнает! А вы сегодня, как всегда, обворожительны!

В понедельник утром, когда банкиры предъявили к оплате легендарный чек на пять миллионов, на счету Сан-Донато имелась необходимая сумма – предыдущей ночью три кареты доставили в банк мешки с золотом из «особого» фонда главы государства. А президентша поразила во время следующего публичного приема высший свет столицы и дипломатический корпус огромными изумрудами.

Год 1909-й принес очередные несчастья. Ксения никак не могла смириться с тем, что четверо ее детей скончались, но не хотела заводить с мужем разговор об этом. Случайно она узнала, что у Алексея появилась молодая любовница-мулатка, которой он купил особняк и осыпал с ног до головы подарками.

Темной августовской ночью, когда за окном бушевала непогода, к дому Сан-Донато подлетела взмыленная лошадь. С нее соскочил курьер, который бросился в кабинет к Ксении.

– Сеньора, – произнес он, – ваш муж...

– Что с ним? – не отрываясь от просмотра бумаг, спросила Ксения.

Алексей редко появлялся в особняке, его часто видели прогуливающимся под руку с любовницей.

– На сеньора Сан-Донато совершено покушение!

Ксения отправилась в здание недавно основанного банка Сан-Донато, где располагалась резиденция Алексея. Она застала полицейских и следователей, которые суетились в холле.

– Где мой супруг? – спросила она.

Кто-то молча указал на кресло, в котором полулежал Алексей. Ксения бросилась к нему – муж был бледен, а на груди расплылось кровавое пятно. Над ним склонилось несколько врачей.

– Сеньора, мы делаем все, что возможно, – уверил ее медик. – Когда ваш муж выходил из здания банка, на него напал неизвестный и дважды ударил кинжалом в грудь.

Ксения опустилась на колени перед Алексеем. Она провела рукой по его лицу. Он был без сознания.

– Нападавший скрылся, его лица никто не видел, только со спины – черный плащ и длиннополая шляпа, – докладывал начальник столичной полиции. – Кучер даже не понял, что произошло, а когда обнаружил сеньора Сан-Донато на тротуаре, то было слишком поздно. Убийца притаился за колонной около входа...

Врачи заявили, что тревожить раненого нельзя. Холл банка переоборудовали в импровизированную больничную палату, прибыл лучший хирург столицы, который честно признался Ксении:

– Ранения очень серьезные, задеты печень и легкое. Я сделаю все, что от меня зависит!

Холл перегородили белыми ширмами, было принято решение делать срочную операцию на месте. Ксения опустилась на кушетку, стараясь не думать о том, что произойдет, если...

Она увидела молодую мулатку в шикарном платье и огромной шляпе – любовница Алексея, узнав о случившемся, прибыла в банк. Ксения подошла к ней и надменно спросила:

– Сеньорита, что вам здесь надо?

Мулатка растерялась, она не ожидала встретиться с законной женой.

– Сеньора, я хотела узнать... мне очень жаль... я понимаю, что должна уйти...

Гнев, который душил Ксению, исчез. Она сухо сказала:

– Сеньорита, я разрешаю вам остаться. И вы сможете увидеть его – после того, как я сделаю это!

Мулатка принялась благодарить ее, Ксения же заметила вокруг ее запястий браслеты с рубинами и бериллами – их Алексей когда-то подарил ей, а теперь они украшали его пассию.

Появилась плачущая Пелагея, которую поддерживал Степа. Молодой человек за последние несколько лет вырос, превратившись в изящного темноволосого юношу. Он увлекался музыкой, посещал занятия в консерватории, и профессора пророчили ему великолепное будущее.

– Что с ним?! – Пелагея упала в объятия Ксении. – Где мой сыночек, я хочу его видеть!

Им пришлось дождаться окончания операции, и без десяти трех ночи главный хирург Эльпараисо вышел из-за ширмы. Четыре пары глаз обратились к нему – Ксения, Пелагея, Степа и любовница-мулатка хотели немедленно знать, как самочувствие больного.

– Я сделал все, что мог, – ответил медик. – Шансы выжить – пятьдесят на пятьдесят. Сегодняшняя ночь станет самой важной в жизни сеньора Сан-Донато. Сеньора, вы можете пройти к нему!

Ксения оказалась около кровати, на которой лежал Алексей. Он был мраморно-белым, находился еще под действием наркоза. Ксения поцеловала его в лоб и подумала, что любит его, как и раньше. Они совершили массу ошибок и глупостей, но когда Алексей выздоровеет, то все будет иначе. Она не станет делить его с любовницами! И у них родятся и вырастут дети! Судьбе не удастся разрушить их счастье.

– Я люблю тебя, – произнесла Ксения, и ей показалось, что веки Алексея затрепетали. Хирург сказал, что он находится без сознания и не в состоянии ее слышать, но, быть может, слова донеслись до него?

Успокоенная, Ксения вышла от мужа и сказала Пелагее и Степе, что с Алексеем все в порядке.

– И я знаю, кто стоит за этим преступлением, – произнесла она.

Степа пробормотал:

– И кто же? Уличные бандиты?

– Нет, – ответила Ксения. – Ринальдо Баррейро! Он окончательно рехнулся и никак не может успокоиться, что мы одержали над ним победу! Он подослал наемного убийцу или даже сам подкараулил Алешу.

Милостиво Ксения разрешила и мулатке-любовнице повидать Алексея. Она не держала зла на девицу, которой было едва ли больше двадцати, и внезапно подумала, что ей самой скоро исполнится тридцать. Вроде бы совсем недавно она прибыла на борту величественного «Посейдона» с maman и papa в Коста-Бьянку, хотя с того момента прошло почти двадцать лет. Почти двадцать лет она знает и любит Алешку! И она никому не позволит забрать его у себя!

Пелагея и Степа не захотели покидать банк и остались до утра. Ксения решила дождаться того момента, когда к мужу вернется сознание, но заснула в кресле. Она пришла в себя от резкой боли в спине – поза была на редкость неудобной. Ксения потянулась и взглянула на настенные часы: стрелки замерли на четверти седьмого. Пелагея мирно спала на кушетке, любовница-мулатка по-детски сопела в соседнем кресле.