Мир приключений 1986 - Альберт Иванов

Андрей подвигал ногами. Ноги были послушны.

Теперь правая рука. Правая рука откинула одеяло и поднялась в воздух. Андрей поглядел на нес, как на живое существо, ему не принадлежащее. Он легко сел на кровати. Голова закружилась. Ноги сделали привычное движение — так они делали уже много лет, — чтобы надеть шлепанцы. Пятки скользнули по полу. Андрей сосчитал до двадцати, голова перестала кружиться. Он поднялся. Рука в упругой эластичной повязке легла вдоль бока. Было больно. Интересно, чем же кончилась эта история с нападением?.. А Витас? Именно беспокойство за Витаса заставило Андрея скинуть оцепенение.

Андрей дотронулся до кнопки двери. Дверь должна была отойти в сторону. Она не шелохнулась. Сначала ему даже не пришло в голову, что дверь может быть закрыта. За годы жизни на кораблях Андрей еще не сталкивался с такой ситуацией — двери не должны запираться. За исключением одного случая: если нарушена герметичность.

Он шагнул обратно к койке, нажал на столике вызов интеркома. Слава богу, хоть вызов работает. Экран как бы нехотя ожил, пошел зелеными полосами. Вспыхнул белым. Андрей вызвал отсек управления.

На экране был ВосеньЮ. Не просто ВосеньЮ. Его не узнаешь с первого взгляда.

Костюм ВосеньЮ был ему велик. Разумеется, велик, потому что Андрей выше его и шире в плечах. Значит, это ВосеньЮ надо было, чтобы его приняли за Андрея. Зачем? Чтобы захватить корабль.

И за мгновение, прежде чем он увидел знакомую ухмылку ВосеньЮ, Андрей уже все понял.

«Значит, — подумал холодно Андрей, утопая в ненависти, — значит, это ты, мой скромный помощник, убил ПетриА. Она помешала тебе, и ты ее убил».

— Ее кровь — моя кровь, — сказал Андрей, глядя на ВосеньЮ.

— Что? — ВосеньЮ ожидал всего что угодно. Только не этих слов, сказанных на языке города. Но он был сообразителен. И сообразил. — Это неправда, — сказал он. — Я ее не убивал. Клянусь богиней ОрО. Я никого не убивал.

— Где Витас Якубаускас? — спросил Андрей. Он был совершенно спокоен.

— Болеет.

— Кто у вас главный?

— Нас ведет Пруг Брендийский.

— Вызови его.

— Я не знаю, захочет ли он с тобой говорить.

На экране возник Пруг Брендийский. Он, видно, не знал, как переключается связь, и потому попросту оттолкнул ВосеньЮ.

Наследник Брендийский был в боевом наряде и высоком шлеме. Полосы боевой краски на надутых щеках, подсиненные, заплетенные в косички усы. И настороженные черные глаза.

— Ты хотел говорить со мной? — сказал он. — Говори.

— Что произошло?

— Ты сам пришел к нам, — сказал Пруг. — Мы тебя не звали.

Он смеялся. Добрые лучики веером разбежались от уголков глаз, крепкие желтые зубы открылись за лиловыми губами.

— Я требую… — Голос звучал неубедительно. И Андрей оборвал фразу.

— Понял? — спросил Пруг. — Не надо требовать. Надо благодарить. Теперь ты нам совсем не нужен. Даю тебе слово. А мы тебя не бросили. Мы тебя подобрали, пожалели.

— Зачем все это нужно?

— Приведите его ко мне, — приказал Пруг.

***

Ситуация была неординарной, тревожной и грозила дальнейшими бедами. Очевидно, корабль оказался в руках людей, которым не положено командовать космическими кораблями. Корабль движется в неизвестном направлении с неизвестной целью. Однако цель эта должна быть достаточно серьезной для тех, кто захватил «Шквал». Нападение — не наскок под влиянием момента, а запланированная акция. Наследник Брендийский решился сам подняться в космос. Не Галактический же Центр они намерены завоевать.

Андрей ждал. Дверь отъехала в сторону.

ВосеньЮ стоял напряженно, будто готов был в любой момент отпрыгнуть вбок. Но сделать это было бы нелегко, так как два горца в кольчугах, с ножами в руках, стояли вплотную за ним.

Андрей почувствовал, что ВосеньЮ очень боится его, даже раненого, но и боится выглядеть смешным. И потому кажется смешным. Чужой костюм сидел криво. Привыкнув за эти годы к ВосеньЮ, Андрей к нему не приглядывался. А теперь вдруг увидел: худой человек ниже среднего роста, не старый еще, узколобый, с тщательно проведенным пробором, прямой нос кажется продолжением пробора, а остальное несущественно.

Не отпуская взглядом зрачков ВосеньЮ, Андрей сделал шаг к нему. ВосеньЮ отпрянул. Натолкнулся спиной на воинов. Те не шевельнулись. Воины были похожи, один постарше. Наверное, братья — одинаковая клановая татуировка на щеках.

Андрей спросил:

— Куда идти?

— Направо, — сказал ВосеньЮ с облегчением и пошел по коридору первым, склонив голову набок и вывернув назад, чтобы не выпускать Андрея из поля зрения.

«Я тебя убью, — повторял Андрей, глядя ему в спину. — Я тебя убью, подонок».

Пруг Брендийский ждал в кают–компании. Он занимал половину дивана.

— Рука, — спросил Пруг, — не болит?

— Я хочу видеть капитана Якубаускаса, — сказал Андрей.

— Я думал, — сказал Пруг и снял парик. Голова под париком была совсем лысой, — ты будешь спрашивать о более важных вещах… — Пруг не скрывал, что у него отличное настроение.

Рука ныла, как будто в нее воткнули гвоздь и медленно поворачивали. Даже подташнивало от боли. Еще не хватало упасть перед ним в обморок.

Андрей опустился в кресло напротив Пруга. Тот приподнял кустистую бровь. Охранник, вошедший за Андреем, кинулся было к Андрею, но Пруг поднял руку:

— Пускай сидит. Он слаб. Люди неба хороши, пока вокруг них много приборов и штучек. Когда они голые, в них нет силы.

— Где Витас? — сказал Андрей упрямо. Не будет же он спорить сейчас с горным князьком, в лапы которому попал новейший звездолет Галактики.

— Я отвечу, — сказал Пруг. — Твой Витас жив. И не нужен мне, как не нужен ты. Но жив. Где доктор?

— Сейчас, — сказал ВосеньЮ.

Стараясь не проходить рядом с Андреем, ВосеньЮ добрался до экрана у рояля. В кают–компании был рояль. На корабле Андрея не было рояля. За роялем молча стоял ДрокУ. Желтоволосый воин, которого Андрей видел в доме Пруга.

— Медотсек слушает, — раздался голос.

Голос возник чуть раньше, чем изображение доктора. Интересно, сколько человек оставалось на «Шквале»?

— Скажи ему о капитане, — произнес Пруг на космолингве.

Доктор смотрел на Андрея.

— Как ваша рука? — спросил он. — Я хотел бы, чтобы вы зашли ко мне. Вам надо сменить кокон и сделать обезболивание.

— Я тебе задал другой вопрос, — сказал Пруг. — На мои вопросы надо отвечать сразу.

Доктор пожал плечами. Он был уже немолод, худ, сутуловат. И растерян, хотя и пытался это скрыть.

— Не надо пугать меня, — сказал доктор. — Я не играю в разбойников. Капитан Якубаускас в тяжелом состоянии. Я поместил его в ожоговую камеру. Он спит. Прямой опасности для жизни нет, но требуется покой и длительное лечение…