Найдёныш - Иван Казаков

— У меня два месяца, не больше. Скоро мы поплывём на Исфирскую границу.

— Да, да…слышал. Печально. Говорят — там очень жарко. Неймётся ведь людям… ну да ничего. Два месяца нам хватит. Ты же не с ноля начинаешь. Я думал, что всё будет гораздо хуже. А ты просто немного не разобрался в своих умениях. Всё будет в порядке. Будешь биться не хуже меня, а может и лучше. Почему и нет? Кстати — ты когда-нибудь бился этим самым копьём против меча? Не приводилось?

— Приводилось — коротко сказал Нед — я убил противника.

— Хммм…если не секрет — кто это был?

— Офицер. Это была дуэль. Они позволили мне вместо меча взять копьё. Это было несколько дней назад на базе. Была дуэль чести. Извините — больше не могу сказать. Это внутреннее дело Корпуса, правила не позволяют нам делиться информацией с гражданскими.

— Понимаю — задумчиво протянул мастер — а вот ты не понимаешь, как тебе повезло. Если бы эти болваны знали то, что знаю я — никогда в жизни даже на арбалетный выстрел не подпустили бы тебя к месту дуэли с таким копьём! У них просто не было никаких шансов! Самонадеянные идиоты… Им надо было настоять, чтобы ты бился мечом. И тогда…тогда тебе бы пришлось плохо. Твои преподаватели боя сумели внести в твои движения сумбур, обучая тебе биться мечом не так, как ты привык. И теперь нам придётся ломать твои привычки и учить тебя заново. Ну что же — не впервой, так что не переживай. Так, на сегодня достаточно. Как только ты приобретёшь тренировочную одежду, найдёшь время, чтобы позаниматься, как следует — приходи. Бумажку Задаре взял? Ага. Пойдём, выручим твою сумку из плена. Я жду тебя, и скоро.

Нед посмотрел на небо — солнце стояло ещё довольно высоко, но уже шло на закат. Усмехнулся — время летит вскачь, как корова от оводов, задрав хвост и пыля копытами по земле… Вроде только что выходил из базы, и вот тебе — уже близится вечер.

Помахав дежурному мальчишке, стоящему у дверей школы, направился туда, куда советовал мастер, со вздохом пристроив на плечо тяжёлый мешок с книгами. Честно сказать, это скопление концентрированной мудрости в виде здоровенных и не очень фолиантов сильно его достало. А ведь ещё с этим мешком тащиться на базу!

Дом знакомой мастера и в самом деле был недалеко. Двухэтажный, крепкий, слегка обветшалый — любой дом требует ухода, и если нет рук, которые его холят и лелеют, быстро стареет, превращаясь в облупленный сарай. Откуда-то сразу берутся плетущиеся растения, обвивающие его, как лианы обвивают деревья в джунглях, норовя высосать из них жизненные соки. Сад захватывают огромные сорняки, колючими головами кивающие своим менее удачливым коллега в соседнем палисаднике. Сквозь трещины в плитах дорожек лезет придорожная трава, довершая разрушение, и показывая, что исчезни человек — ничего в этом мире не изменится. Так же будут цвести цветы, расти трава, и только птица, усевшись на развалины дома, пропоёт ему погребальную песню…

До полного разрушения ещё не дошло, но всё шло к тому. Забор красили несколько лет назад, а ворота, когда-то крепкие и прочные, слегка рассохлись и жалобно заскрипели, после попытки Неда отворить калитку. Калитка была заперта, так что ему пришлось несколько раз хорошенько долбануть кулаком в ворота, а потом, когда это не возымело действия — несколько раз пнуть ногой, отчего с ворот слетели крошки, щепки, и птичьи погадки.

— Иииду…иду! Сейчас! — наконец-то послышался старческий голос, надтреснутый, как у древнего, разбитого вандалами колокола — и не надо так стучать! Я же не на коне скачу по дому! Мне надо время, чтобы дойти. Ведь я не девочка уже! Не знаете, что ли?!

Калитка с визгом, но осторожно раскрылась, будто тот, кто открывал боялся, что она упадёт с петель. В проёме появилась женщина — абсолютно седая, но одетая как на выход в свет — строгое платье, шляпка, туфли. Присмотревшись, Нед увидел — всё довольно старое, слегка выцветшее, как будто эти вещи много раз стирали. Однако женщина была очень элегантна, и видно, что когда-то была красавицей. Нед хотел послушать её мысли, но передумал. Что он может услышать такого, что нужно ему? А забивать себе голову старушечьими мыслями о болезнях и домашней суете было глупо.

Голубые глаза женщины смотрели весело, а морщинистое лицо было доброжелательно и совсем не таково, какое бывает у старых женщин, потерявших разум. Женщина была стара, но явно совсем не глупа. Это стало ясно из первых же её слов.

— И кто это у нас тут стучит? О боги! Какой юноша ко мне пожаловал! Надеюсь, вы пришли не ограбить несчастную старуху? Впрочем — чего с меня взять, кроме этого старого дома… — женщина усмехнулась, и сверху донизу осмотрела своего гостя — что хотели, офицер?

— Хммм… — опешил Нед — вообще-то я не грабить пришёл. Я с запиской от мастера Тираза.

— Гозар? Как он? Давно его не видала. Скажи ему, что нехорошо забывать старую Зараду! Впрочем — не надо. У него дел полно, он всё своих мальчишек учит, целыми днями в школе. Так-то от него постоянно приносят продукты, он никогда обо мне не забывает. Он же с моими мальчишками, сыновьями воспитывался, а потом они умотали в столицу, а он в армию ушёл. Вернулся уже седым… Много, много лет его не было. Но я его сразу узнала, да! Я из ума ещё не выжила! Да что мы тут говорим-то, заходи! Запри калитку — повадились соседские мальчишки в сад лазить, все ветки пообломали, поганцы. Надо Гозару сказать, чтобы приструнил. Ну — рвите вы плоды, а зачем ветки-то ломать? Давай записку, ну-ка, ну-ка, чего он там пишет? Ага…видишь, какое у меня зрение? Молодые позавидут! Нет, меня ещё рано списывать как порванные сапоги…так…Нед? Ага, Нед… ну что же, Нед — хочешь — живи в доме, а хочешь — пойдём, покажу тебе ещё место. Вон, видишь, гостевой домик у колодца? Ага, туда. Воот…ключ я тут спрятала, под крыльцом. Заходи!

Одноэтажный домик был крепким, каменным строением, окружённым садом, заросшим бурьяном и самосевными цветами, сладко пахнущими в вечернем холодеющем воздухе. В саду пела какая-то птичка, выводя трели, и Нед невольно вздохнул полной грудью, впитывая чистый, свежий воздух.

— Хорошо, правда? — усмехнулась женщина — потому я и не уехала в столицу, к детям, хотя они меня и звали много раз. Продай мол, дом, и приезжай. А куда я отсюда поеду? Тут прошла вся моя жизнь. Тут умер мой муж. Тут мы были счастливы, растили детей, любили, страдали и радовались. А там? Что там? Кому я там нужна? Дети присылают мне денег на проживание, так-то я не бедствую, но на сохранение поместья в порядке нужны большие деньги. Они и слышать не хотят, чтобы восстановить отцовское наследство. Видать ждут, когда я помру, а потом продадут дом. Только я никак не хочу их порадовать, скриплю себе и скриплю. Уже всех своих подруг пережила. И всё живая! Когда-то ведь я была красавица, а теперь…древняя старуха.