Антология Сатиры и Юмора России XX века. Том 42. Александр Курляндский - Олешкевич

телевизору и обращусь к народу. Или дам интервью, или к силовикам прибегну. Тогда за все мне ответите. И за развал, за все. И за самозванца тоже.

К такому обороту никто не был готов.

— Помилуйте, Николай Борисович… Но…

— Без всяких «но». Развели тут, понимаешь… Как при Брежневе.

Блинов прикинул варианты. Скрутить «Лжедмитрия» и отправить в Лефортово. А если настоящий не найдется?.. Нет! Надо тянуть. Как с террористами. Попытаться задобрить, уговорить…

— Включите связь! — скомандовал Блинов.

— Так-то лучше, — сказал «Президент». — Одумался, молодец. Может, и дальше на лад пойдет. Соедините меня с премьер-министром.

— Помилуйте. Двенадцать ночи. У него утром встреча со своим блоком.

— Ничего. Там и выспится.

Блинов снова кивнул. Помощник нажал несколько кнопок правительственной связи. Раздался по-военному четкий голос:

— Лейтенант Попков слушает.

— Попков? Говорит Блинов. Можно Степана Викторовича?

— Он спит.

— Приказано разбудить.

Через несколько минут раздался сонный голос премьера:

— Ну, что там еще случилось?

«Президент» взял трубку:

— Завтра поговорим. Спокойной ночи!

И кинул трубку на аппарат:

— «Что случилось?!» Ему — мало… «Что случилось…»

Он с трудом успокоился:

— А теперь — самое главное… Указы… Малышко, принеси. Они — в вертолете, в моем чемодане. Тащи быстрей!

Малышко хотел сказать «пару ласковых», но Блинов подмигнул. Мол, хрен с ним, потерпи. Скоро разберемся.

Полковник вышел. Все угрюмо молчали. Блинов думал, как, с какого края зайти, чтоб повернуть ситуацию?

— Принес? Молодец!

«Президент» раскрыл замки обтрепанного чемодана. Из-под рубах, полотенец, сала, кальсон достал картонные с тесемками папки. «Дело № 1»… «Дело № 2»… и так далее.

— В первой — борьба с преступностью. Самое важное. Если не обуздаем, грош нам цена. Тогда остальное можно и не смотреть.

Блинов потянул за тесемочки, развязал бантик, стал просматривать исписанные от руки листы бумаги. Он умел скрывать свои мысли, но на этот раз не вышло.

— Помилуйте. Но нельзя же так. За взятку — расстрел.

— А страну разорять можно?

— Ну, хорошо, — Блинов решил смягчить ситуацию. — Когда в особо крупных размерах… Предположим… А если человек первый раз взял, сотнягу-другую? По глупости. Что же, сразу к стенке его?

— Да! Чтоб больше не брал.

— А семья? Дети? Будем сирот плодить?

«Президент» задумался. Неожиданный довод на него подействовал.

— Семью жаль. И детей. Хорошо. Давай осадим. Расстрел — в крайнем случае. Когда много берут.

— Что значит много и что значит мало? — На помощь Блинову пришел его первый «зам» — полковник Кариков.

— Много? Для меня и двадцать тысяч много, — сказал «Президент».

Кариков пожал плечами.

— Двадцать? За них и квартиру не купишь. Это — в круиз сплавать да в «Арлекино» сходить.

Стало понятно, что присутствующие говорят на разных языках.

— Понимаете… Николай Борисович, — вмешался Блинов. — Ваш указ противоречит кодексу. Нельзя менять статьи, меру пресечения. Задержание — да. Как в прошлом году. Установили месяц, пожалуйста. Никто и не пикнул.

— Тогда так и сделаем. Увеличим задержание. До пожизненного. Кто доживет — отпустим.

Блинов полистал другие папки. «Права органов милиции… Трудовые лагеря… Выдворение иностранных граждан СНГ… Таможня и пошлины… Лицензии и налоги… Наука и культура…»

«Президент» расширял права органов милиции, ужесточал таможенный режим, увеличивал налог на капитал. Многие его идеи высказывал и сам Блинов. К сожалению, появлялось второе лицо и все портило. Вечером, в хорошем настроении Президент соглашался, а утром оно появлялось.

Много, много тут есть полезного… Опубликовать — вот начнется! Впрочем, народ будет рад. Вот здесь, в третьей папке. «Увеличить минимальный оклад до прожиточного уровня бизнесмена». А деньги где взять? Найти волшебную палочку? Или золото партии? Вот было бы здорово! Да-а… Если опубликовать, второе лицо хватит «кондратий».

Эта мысль была настолько неожиданной, что Блинов улыбнулся.

— Ты че? — заметил его улыбку «Президент».

— Так…

«Много, много здесь ценного. Придет настоящий — поймет. Покричит, обматерит и успокоится. Он и сам не против. Только надо начать».

— Ну? Будем печатать?! — спросил двойник.

Блинов завязал тесемки, сложил папки, одну на другую.

— А я тут при чем? Вы — Президент, решайте.

10. Ширится волна протеста

В Москве, на Пушкинской площади, теплым субботним днем состоялась демонстрация. Трудно было предположить, что ее участники, настроенные весьма агрессивно, представляют одну из самых мирных категорий общества — наше славное чиновничество. Многие скрывали лица под низко надвинутыми кепками и шляпами, оно и понятно, работало телевидение, щелкали затворами корреспонденты — кому охота показывать лицо в свете новых указов.

Жара стояла невероятная, совсем не апрельская, не только асфальт, тела плавились. Ни облачка, ни тучки. Лишь отдельным счастливчикам повезло, кто попал в тень великого поэта, слева от бронзовой спины. Но таких были единицы. Тень поэта была хоть и длинная, но тощая. Остальные же, и в их числе полковник Малышко, изнемогали от жары. Три банки «Туборга», выпитые за обедом, выходи ли из всех пор малышкинской кожи, щекотали спину, заливали глаза. Полковник ничего не знал о предстоящей демонстрации (это было не по их ведомству) и назначил свидание здесь, у памятника, а теперь ищи ее…

— …выражаю решительный протест непродуманным действиям Президента! — выкрикивала со ступенек толстая бабенка. — У меня сын, маленькая дочь, муж-алкоголик. Да. Беру взятки. Беру и буду брать!

Собравшиеся зааплодировали.

— А что мне? На панель идти?!

«Там тебя только и ждут», — подумал Малышко, вспоминая стайку ухоженных «курочек» у «Националя».

— А я скоро выйду на пенсию, — говорил оратор в шляпе с подшитой вуалью. — Я садовнику плачу в месяц больше, чем получаю за год. И за это меня будут сажать?

Малышко, как ледокол, раздвигал толпу. Всматривался в каждое симпатичное женское лицо. Лица не догадывались о причинах его внимания и старались побыстрее спрятаться.

Микрофон взял крепко сбитый мужчина в маске сварщика. Узнать его было невозможно, но голос…

— … Вы с другого конца на проблему взгляните. Станет ясно, кому нужны такие указы. Взятка — не только взятка. И не столько. Это самый быстрый способ решить дело. Без нее все развалится, замрет. Заводы, транспорт, такси. Где достать бензин, зерно? Кто просто так даст?! Этого они добиваются? Долой антинародный указ! Долой антинародную масонскую политику вождей!

Толпа с энтузиазмом подхватила:

— До-лой! До-лой!!

Кто-то запел:

— Весь ми-ииир… на-силь-я мы-ыыы…

Малышко кожей чувствовал, что становится опасно.

Он выбрался у «Известий» и лишний раз убедился в чувствительности своей кожи. Милиционеры, стоявшие группками, то тут, то там, у подземного перехода, у «Макдоналдса»,

у входа в метро, пришли в движение, взяли «наизготов» палки. Откуда ни возьмись, подкатили зеленые автобусы. Из них выпрыгивали ребята в форме курсантов. Начиналось действо, согласно одному из новых указов Президента.

И тут