Космонавты Сталина. Межпланетный прорыв Советской Империи - Антон Первушин

Что характерно, Вавилов, подобно многим участникам конференции, не ограничивал будущие изыскания только лишь стратосферой, – он говорил о высших слоях атмосферы вообще, о создании исчерпывающей физической модели этих слоев и о планомерном «освоении» атмосферы на всех высотах:

"…Прежде всего замечу, что мы не ограничиваем нашей работы стратосферой в полном геофизическом смысле слова, т. е. слоем с приблизительно постоянной температурой, простирающимся в среднем от высоты около 11 км до 40-50 км и граничащим со слоем верхней температурной инверсии, где температура, по крайней мере предположительно, начинает подниматься. Такое ограничение слишком условно, даже гипотетично, оно искусственно выключает ряд интереснейших вопросов, например о полярных сияниях, верхнем ионизационном слое, светящихся облаках и т. д. Поэтому мы говорим об исследовании вообще верхних слоев атмосферы, начиная от нижней границы стратосферы.(…)

Изучив стратосферу, хотя бы крайне несовершенно и предварительно, человечество могло поставить вопрос об ее овладении и теперь; овладевая ею, мы изучаем ее все глубже. Каждый новый полет стратостата приносит новые вести о стратосфере, и вопросы овладения неразрывно переплетены с изучением…"

Что же подразумевалось под овладением стратосферой? Ответ находим в одном из докладов, прочитанных в рамках конференции:

"…Необходимость изучения стратосферы неразрывно связана, помимо общего научного значения, с вопросами летания.

Помимо исключительного значения летания в стратосфере с военной точки зрения (недосягаемость земными орудиями, возможность совершения полетов без опасения быть обнаруженными наблюдениями с земли), летание в стратосфере имеет большой технический и экономический смысл."

В этой связи обращает на себя внимание участие в конференции популяризатора космонавтики Николая Рынина (доклад «Методы освоения стратосферы»), инженеров Михаила Тихонравова (доклад «Применение ракетных летательных аппаратов») и Сергея Королева (доклад «Полет реактивных аппаратов в стратосфере»). Свои выкладки эти трое подкрепляли информацией об успешном запуске первой советской ракеты на жидком топливе «09», созданной ГИРДом по проекту Тихонравова, – в ней видели прототип для создания стратолетов, имеющих как научное, так и военное значение. Получается, что именно на этой конференции впервые в истории всерьез обсуждался вопрос о стратегическом потенциале стратонавтики с ориентацией на военную космонавтику.

По итогам конференции была разработана достаточно внятная программа изучения стратосферы. Новые полеты стратостатов не заставили себя ждать. Отметим один из них.

В июне 1935 года был подготовлен полет стратостата «СССР-1бис» (объем оболочки – 25000 м3 ). В полете должны были участвовать командир Зиле, его помощник Прилуцкий и профессор Вериго, до того поднимавшийся на Эльбрус для изучения космических лучей. Каждый член экипажа был снабжен парашютом, а для спасения самой гондолы (объем – 7 м3 ) на ней был размещен особый парашют.

Утром 26 июня лучи восходящего солнца высветили громаду стратостата, пришвартованного к якорям. На старте присутствовали командующий ВВС командарм Алкснис, государственные деятели, воздухоплаватели, рабочие, журналисты. Прозвучала команда командира дивизиона Прокофьева: «…Отдать поясные! Отдать гондолу!», и стратостат плавно взмыл над Москвой.

Радиосвязь работала устойчиво. Через каждые 500 м высоты члены экипажа передавали сведения о ходе полета на Землю.

Наконец достигнута расчетная высота в 16200 м. Экипаж занят запланированными исследованиями: берутся пробы воздуха, ведутся записи, наблюдения. В гондоле тепло, хотя за бортом – 50°С. Но вот закончен цикл исследований. Земля дает команду на возвращение. Часть газа выпущена, и стратостат начинает плавное снижение. Казалось бы, ничто не предвещало беды. Но неожиданно скорость спуска возрастает – разорвалась оболочка. Экипаж сбрасывает весь балласт, аккумуляторы, продукты, ненужные приборы – все бесполезно. Скорость спуска не уменьшается, достигая 9 м/с!..

В этом случае командир по инструкции должен был отсоединить гондолу от стратостата и выпустить ее парашют. Но он принял другое решение – самому остаться на борту и постараться спасти стратостат с данными наблюдений. Прилуцкому и Вериго была дана команда покинуть гондолу и опускаться на своих парашютах. Для профессора Вериго это был первый в жизни прыжок на парашюте. К счастью, все прошло нормально. Скорость спуска стратостата уменьшилась до 3 м/с, и Зиле обеспечил мягкую посадку близ деревни Труфаново под Тулой.

По заключению Академии наук СССР, это была самая результативная экспедиция по объему и глубине собранных данных. Членов экипажа наградили орденами Ленина…

Исследования высших слоев атмосферы проводились не только с помощью стратостатов, но и свободных аэростатов, запускаемых Центральной аэрологической обсерваторией. Были и совершенно уникальные полеты.

Так, 17 августа 1935 года впервые в СССР на аэростате «ВР-29» был поднят планер «Г-9», который совершил после этого успешный самостоятельный спуск на Землю.

А 13 марта 1941 года воздухоплаватели ЦАО Невернов и Гайгеров отправились в дальний исследовательский полет с целью изучения воздушных потоков в течение двух-трех суток. Синоптики посоветовали им лететь в тылу циклона, который к тому времени уже несколько дней располагался в центре России. В качестве научной аппаратуры в полет были взяты специальный метеорограф с искусственной вентиляцией и два психрометра.

Утром в районе Тамбова взошедшее солнце разогрело оболочку, и аэростат поднялся до высоты 2000 м. Миновали Пензу и вечером пересекли Волгу южнее Сызрани. Вскоре направление ветра изменилось на северное, и они вторично пересекли Волгу в районе Куйбышева.

Утром 15 марта аэростат летел на высоте 3500 м уже над предгорьями Урала. К вечеру, когда газ в оболочке стал быстро охлаждаться, аэростат попал в зону снегопада, и высота полета стала стремительно уменьшаться. Невернову пришлось выбросить почти весь балласт, чтобы не столкнуться с горой. Лишь поднявшись до высоты 4000 м, экипаж смог расслабиться и отдохнуть. Ночью прошли недалеко от Челябинска, а днем уже достигли Омска на высоте 5400 м.

После обеда третьего дня полета экипаж принял решение на приземление. К этому времени они были в Колыванском районе Новосибирской области, и ветер понес их в северном направлении. Балласта уже не было, экипаж устал, ведь спать приходилось урывками, сидя в корзине, площадь которой составляла всего 1, 32 м2 .

У земли был сильный ветер, и аэростат за несколько минут отнесло далеко от места выбранной для приземления площадки. На высоте 20 м над лесом Невернов вскрыл разрывное устройство, и аэростат, скользнув по верхушкам деревьев, провалился сквозь кроны до земли. Это произошло 16 марта в 14 часов 16 минут.

За 69 часов 30 минут аэронавты пролетели 2800 км по прямой линии. Одновременно с выполнением научного задания экипаж перекрыл восемь международных рекордов для аэростатов четырех категорий.

Но самое трудное было еще впереди, когда экипажу в течение трех дней приходилось выбираться из тайги. Аэронавтов не снабдили радиостанцией большой дальности, и теперь им пришлось подумать о том, как самостоятельно выбраться к людям. Снег был глубокий, а лыжи сломались во время спуска гондолы. Сделав самодельные лыжи из подручных материалов, Невернов и Гайгеров сумели выйти из тайги на сельскую дорогу, где их подобрал местный рабочий совхоза, проезжавший на санях. Через несколько часов Невернов послал телеграмму в Москву. На другой день в поселок Шейкино, куда доставили экипаж, прилетели два самолета с корреспондентами новосибирских и центральных газет. Только 23 марта с помощью населения поселка удалось извлечь из тайги аэростат с имуществом. Четыре дня, пока аэростат ехал на санях, аэронавты встречались с тружениками города и смотрели его достопримечательности. 27 марта они выехали в Москву, чтобы получить все почести, почитающиеся героям.

2.9. СТРАТОНАВТИКА СОВЕТСКОЙ РОССИИ: ХРОНИКА КАТАСТРОФ

Как и любая другая деятельность в экстремальных условиях, стратонавтика не гарантировала экипажам абсолютную безопасность. Каждая победа над стратосферой оплачивалась человеческими жертвами.

30 января 1934 года, в дни работы XVII съезда ВКП(б), стратостат «Осоавиахим-1», на борту которого находились Павел Федосеенко, Андрей Васенко и Илья Усыскин, должен был подняться на высоту 22000 м, проведя новые наблюдения высших слоев атмосферы и установив очередной рекорд.

Стратостат «Осоавиахим-1» («C-OAX-I», объем оболочки – 24920 м3 , объем гондолы – 7 м3 ), построенный Ленинградским Осоавиахимом, был готов подняться в воздух в те же сроки, что и «СССР», но его решили приберечь до исторической даты.