Сокровенное сказание монголов. Великая Яса - Чингисхан

Чингисхан приказал «не убивать султана, а постараться взять его живым». Он послал Укер-Гулиджу и Гугус-Гулиджу оттеснить султана от берега. Те смогли придвинуться вплотную к воинам султана, сражавшимся уже на берегу. Тем временем монгольское войско пошло в атаку на правом фланге, который удерживали воины хана Мелика. Когда они были разгромлены, хан Мелик бежал в сторону Пешавара. Но монгольские войска преградили ему путь и убили.

Также был разбит и левый фланг [обороны султана]. Сам султан во главе семисот воинов сражался в центре и продержался с рассвета до полудня. Потеряв всякую надежду на спасение, он кидался то вправо, то влево, то набрасывался на монголов по центру. Так как было запрещено пускать в него стрелы, то кольцо окружения вокруг него все сужалось.

Когда он понял, что бессмысленно противостоять горе и сопротивляться водной стихии, султан вскочил на свежую лошадь и бросился на наступающих монголов, заставив их отпрянуть.

Потом султан повернул коня назад, перекинул за спину щит и, подхватив свое знамя, стеганул коня и через мгновение был уже на противоположном берегу…

Чингисхан от изумления даже прикрыл рукой рот. Затем, указывая в сторону Джалал ад-Дина, сказал сыновьям: «Таким должен быть сын своего отца!»…

Монгольские воины, увидев, что султан бросился в воду, хотели последовать за ним, но Чингисхан запретил им [преследовать его]. Все войско султана было перебито; все его сыновья, вплоть до младенцев, были умерщвлены, а красавицы из его гарема – расхищены. Так как бо́льшая часть казны султана состояла из золота, серебра, драгоценных камней и вещей, он приказал в тот день все это бросить в реку Синд. Чингисхан повелел, чтобы ныряльщики подняли со дна все, что сумеют отыскать…

Рассказ о возвращении Чингисхана с берега реки Синд, его пребывании в местности Перван, разорении Газни и его окрестностей

Когда султан Джалал ад-Дин переправился через реку, Чингисхан отправил за ним Бала-нойона и Дурбай-нойона, а сам весной года Овцы возвратился к верховьям реки Синд[489]. Угэдэй был послан в низовья реки Синд, дабы покорить те края. Угэдэй захватил и разграбил Газни, ремесленников и искусников отослал в восточные пределы, прочих предал смерти, а город разрушил…

Чингисхан в ожидании Бала-нойона провел то лето в степной местности, которую монголы называют Перван. Все прилегающие к ней области он захватил и разграбил. Когда пришли Бала-нойон и Дурбай-нойон, Чингисхан ушел оттуда…

По причине [неподходящего для монголов] климата большая часть армии захворала…

Поскольку Чингисхан преодолел сопротивление султана Мухаммеда и его сына Джалал ад-Дина, из коих один умер, а другой скитался [на чужбине], и отправил Зэва и Субэгэдэя захватить султановы владения: Арран, Азербайджан, Ирак и Ширван, он считал дело сделанным и был на этот счет спокойным. Во всех городах, которыми он овладел, он поставил своих правителей. Когда воины поправились, Чингисхан замыслил о возвращении [в Монголию] через Хиндустан и царство Тангуд.

Сделав несколько [дневных] переходов [в том направлении][490], Чингисхан получил известие, что тангуды снова подняли восстание. На пути монгольского войска возвышались высокие горные кручи и росли труднопроходимые леса; климат этой местности был непривычен и неблагоприятен для монголов. Из-за этого и нехорошей [питьевой] воды воины снова начали заболевать. И Чингисхан поворотил войско назад, в Пешавар, и было решено возвращаться [в Монголию] той дорогой, по которой пришли сюда.

Рассказ о возвращении Чингисхана после завоевания страны таджиков в свои старинные кочевья и о событиях, случившихся в пути

Чингис после завоевания страны таджиков в год Обезьяны (1224 г. – А. М.) осуществил свое намерение возвратиться из Пешавара в свои родные кочевья и верховную ставку. Причиной поспешности было то, что пришло известие о восстании жителей [царства] Тангуд[491]. По причине продолжительного его (Чингиса) отсутствия, они позволили себе крамольные замыслы…

Перейдя через Джейхун, он провел ту зиму (1223 г. – A. M.) в окрестностях Самарканда. Когда он выступил оттуда, Чингисхан приказал, чтобы Туркан-хатун, мать султана Мухаммеда, и весь его гарем, выйдя на дорогу, громко оплакивали царство султана, пока [все монгольские] воины не пройдут мимо них.

Когда Чингисхан пришел к реке Фенакетской (Сырдарья), все его сыновья, за исключением Жочи, собрались к нему, и (весной 1224 г. – A. M.) был устроен хуралдай. После того все откочевали оттуда и шли тихо и спокойно от одной стоянки до другой, пока не пришли к пределам родных кочевий…

Возвращаясь из завоеванной страны таджиков, Чингисхан провел в пути лето и зиму (1224 г. – A. M.). Когда он достиг пределов своих кочевий, ему навстречу прибыли одиннадцатилетний Хубилай-хан и девятилетний Хулагу-хан. И сошлись (в октябре 1224 г. – A. M.) они в местности Алмак-Уй, на границе (бывшего. – A. M.) улуса найманов, близ Амол-Худжин, за рекой Гилэ, что протекает рядом со страной уйгуров. [Прямо перед их встречей дети охотились,] и Хубилай-хан убил зайца, а Хулагу-хан подстрелил (дикую) козу.

Когда мальчик-монгол в первый раз охотится, по их обычаю, его большой палец полагается смазать жиром и мясом [убитого им животного]. [Тогда] Чингисхан сам совершил это помазание. При этом Хубилай-хан едва дотронулся до большого пальца Чингисхана, а Хулагу-хан крепко за него ухватился. Тогда Чингисхан сказал: «Этот [парень] чуть не оторвал мой палец!»

Двинувшись оттуда, они пришли в местность Бука-Сучигу (Буга Сочигай). И повелел Чингисхан воздвигнуть золотую ставку и устроил там хуралдай и большой пир[492].

Так как почва того места была мягкой и легко поднималась пыль, Чингисхан повелел, чтобы все [в его свите] набросали мелких камешков вокруг ставки. Все сделали, как приказал Чингисхан. Один только Тэмугэ отчигин, младший брат Чингиса, вместо камней набросал веток. И поэтому Чингисхан пожурил его.

Когда через некоторое время они выехали на охоту, Тэмугэ отчигин не держался в общей цепи [загонщиков], а замешкался позади. За два этих проступка его семь дней не допускали в ставку [к Чингисхану]. Тогда Тэмугэ отчигин сказал, что, если он еще раз совершит предосудительный поступок, пусть его серьезно накажут. После этих заверений Чингисхан простил его и разрешил прибыть в ставку.

Весной года Курицы (1225 г. – A. M.) они прибыли и расположились в [Верховной] ставке. В ней Чингисхан провел лето и соизволил дать умные повеления. Когда его оповестили, что тангуды снова восстали[493], он, снарядив войска, отправился в те пределы.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});