Чего не видит зритель. Футбольный лекарь №1 в диалогах, историях и рецептах - Гагик Карапетян

И вот представьте: выходим мы в этой жеваной одежде в аэропорту Боготы и видим англичан в красивых, глаженых темно-зеленых костюмах. Уж на что Хурцилава – матерый мужик, ничем, казалось, не проймешь. Но и тот, помню, подошел ко мне и говорит: «Да мы уже здесь им проиграли…»

А еще был случай. Накануне чемпионата Европы-1988 мы играли товарищескую игру в Болонье. Бургомистр пригласил нас на торжественный прием. Итальянцы пришли одетые с иголочки, в синих костюмах с национальными эмблемами. А мы – кто в чем: в джинсах, брюках, спортивных костюмах. Не только Симонян, который всегда ухитрялся одеваться хорошо, со вкусом, но и не очень-то в этом притязательный Лобановский не знали куда глаза девать.

– Ну, тут только нашим вождям не было стыдно! А ведь не только в мире, но и у нас, дома, веками бытовала пословица: «Встречают по одежке, провожают по уму». Вот и старался Никита Павлович, чтобы и одежка у наших ребят была не хуже, чем у граждан принимающей стороны. Да и ума-разума чтобы поболее набирались. Он ведь – о чем вы не раз и не два говорили – в наших сборных 1970—1990-х, чуть ли не роль главного культуролога выполнял…

– А что – ведь очень важной, нужной она была. В сборной Никита Павлович чаще всего сам, по собственной инициативе брал на себя хлопоты по организации культурной программы. Здесь я ему с удовольствием помогал. Да и кто, как не он? Ходили в театры, к нам приезжали артисты. Я рассказывал, кого только не было: Высоцкий, Джигарханян, Миронов, Яковлев, Гундарева, Ширвиндт, Державин, Менглет…

Никита Павлович театр очень любил. И мне, зная, что я тоже завзятый театрал, доверял безоговорочно. Сам человек исключительно интеллигентный, Симонян предпочитал иметь дело с людьми такого же склада. Взять хотя бы его окружение, тех, с кем он дружил и дружит. Не буду всех перечислять. Назову только земляков – людей, так сказать, «ближнего круга: главный режиссер Большого театра, народный артист СССР Юрий Симонов, профессор Леон Бадалян, прекрасный детский врач-невропатолог, тот же Джигарханян с Кеосаяном.

В этой связи можно много и с полным на то основанием говорить о потрясающей способности Симоняна к коммуникации. Однако это никогда не означало то, что в народе называется «душа нараспашку». Никита Павлович мог тепло, интеллигентно общаться почти с каждым. Но в душу к себе впускал очень немногих.

– Известно, что люди, профессионально связанные с таким родом деятельности, где присутствует фактор везения или невезения, частенько бывают не то что суеверными, а верят в приметы. Тренеры – не исключение.

Я в одном из ваших интервью прочитал, что Лобановский, например, в день игры не обедал со всеми, а кушал у себя в номере, куда ему приносили… Что-то такого подобного за Симоняном не наблюдалось?

– Да как-то не замечал…

– Я ведь почему об этом спросил. Ваше упоминание кинорежиссера Кеосаяна заставило кое о чем вспомнить. Не истолкуйте превратно, что я будто бы по-родственному стараюсь здесь «примазаться» к создателю «Неуловимых мстителей» – фильма, после выхода которого на экран Кеосаян «проснулся наутро» всесоюзно знаменитым. Просто мы, действительно, хоть и дальние, что называется, седьмая вода на киселе, но родственники.

Лаура – замечательная актриса и жена Эдмонда Гарегиновича приходится моему не менее замечательному ереванскому дяде двоюродной сестрой. Однако дело не в этом. Я ведь почему спросил вас о том, верит ли Никита Павлович в приметы? Да потому что по-родственному знаю: одно время – а это как раз совпало с тем периодом, когда ведомый Симоняном «Арарат» сделал «золотой дубль» – Эдмонд, или, как мы его дружески называли, Эдик служил Никите Павловичу своеобразным живым талисманом.

Он имел постоянное место на тренерской скамейке рядом с главным тренером «Арарата». И даже выезжал с командой на матчи в другие города. Согласитесь, что это уникальное зрелище: знаменитый режиссер – на лавке у бровки футбольного поля в едином ряду с запасными и главным тренером Симоняном…

– Так вот кому, оказывается, на самом деле был обязан «Арарат» своим успехом! Не знал! Однако, если серьезно, то и не мог знать. Я же все-таки с Никитой Павловичем бок о бок не в «Арарате» работал, а в сборной. Так вот там у нас, если Кеосаян и присутствовал, то или в гостях, или на трибуне. Тогда, кстати, в глаза бросалось, что они – давние и настоящие друзья. Из тех, что всегда вместе – и в радости, и в горе.

– Ох, как вы, Савелий Евсеевич, это точно подметили! Я тому стал свидетелем в конце 1980-х. У Джигарханяна случилось большое горе: трагически погибла дочь Лена. Никита Павлович, тоже переживший похожую драму со своим сыном, не мог в те дни не находиться рядом. Точно так же повели себя и остальные друзья.

В квартире Армена Борисовича, расположенной в одном из арбатских переулков, за сугубо мужским столом (жена Татьяна находилась в Норвегии) рядом с хозяином сидели Симонян, Кеосаян, упомянутый главный детский невропатолог Москвы Бадалян, кинорежиссер Нерсес Оганесян…

Потом они вместе отправились во Внуково. Чтобы оттуда проводить друга в Ереван, к Елене Васильевне, бабушке Лены. Она ничего не знала о случившемся. Мне со своим товарищем, жившим в армянской столице, удалось уговорить армянских связистов временно отключить ереванский телефон Джигарханянов.

– Никита Павлович всегда умел подставить плечо ближнему. И даже в пылу бескомпромиссной борьбы с оппонентами никогда не ожесточался, не переходил грань человечности. Умел мгновенно обуздать свой горячий, южный темперамент. Это, кстати, можно было наблюдать еще у Симоняна-игрока.

Вспоминается финал Кубка СССР 1957 года, когда его родной «Спартак» встретился с «Локомотивом». У железнодорожников играл уже упоминавшийся в наших беседах Евгений Рогов, очень жесткий защитник. Он, что называется, невзирая на лица, «в кость играл». От него больше всего признанные «технари» страдали.

Николай Петрович Старостин о поведении Рогова в том матче часто вспоминал. И каждый раз рассказывал, как тогда вышел в составе «Спартака» Сергей Сальников – замечательный нападающий, коллега Симоняна. На поле Сережа появился, только-только оправившись после весьма неприятной травмы – перелома ребра. На установке перед игрой Николай Петрович его предупредил:

– Сереж, учти, поосторожнее! Ты знаешь, Рогов играет, а от него все можно ожидать!

Далее мне подробнее уже Никита Павлович рассказывал:

– Идет игра. Сражения завязываются на каждом участке. А Сергей, смотрю, встал у углового флага. И из этой зоны – ни вперед ни назад. Я к нему подбегаю:

– Серега, ты же видишь, какая рубка! Что стоишь-то? Чего позицию занял непонятную?

А он в ответ:

– Знаешь, Никита, этот Рогов, кажется, мне два ребра сломал…

Вот так – уже успел!

Далее Никита Павлович поведал, как Рогов тогда и за него взялся. Симоняна удержать – страшно сложно было. А уж когда Никита выходил один на один с вратарями – тех просто жалко становилось: гол, считайте, обеспечен. И вот вылетает Симонян на убойную позицию, впереди бедняжка вратарь один… И вдруг получает сзади страшный удар. А это, оказывается, оставшийся у него за спиной Рогов ему в подкате сразу по обеим ногам засадил. Нападающего завалил и сам свалился. Дальнейшее Никита Павлович мне так описывал:

– Вскочил я, рассвирепевший, бросился к нему. И даже будто ногу, чтобы садануть, назад отвел:

– Ну, Женька, – говорю, – сейчас карать буду!

А он так жалобно снизу на меня смотрит и простодушно говорит:

– Никита, а что же мне оставалось?..

Ну, что с ним, обормотом, делать? Махнул рукой, пошел прочь…

– Да, характерная история о Симоняне-футболисте, который на поле был – сама корректность. Ведь сколько терпел от соперников на поле? И ни разу не отмахнулся. Не ответил на удар ударом. Наказывал своей потрясающей игровой интуицией, невероятной по чистоте исполнения обводкой, разящим ударом с обеих ног.

Недаром сегодня, когда видишь Симоняна в кадрах ретрохроники, сразу вспоминаешь, как много он забивал. Ведь его бомбардирский рекорд в отечественном футболе побил лишь Протасов. Да и то, как считает большинство специалистов, при весьма туманных обстоятельствах.

– Да чего там туманного? Симонян так долго был непревзойденным рекордсменом по количеству мячей, забитых за один сезон (34), столь блистательно забивал из года в год, что сомнений относительно его «голеадорского» подвига никогда не возникало. А вот с Олегом, при всем личном к нему уважении, все ведь неоднозначно.

Много было тогда людей – и не только в украинском футболе или руководителях «Днепра» – страстно желавших ему помочь и сделать таким образом новым рекордсменом. Мне для понимания хватило последней в том сезоне игры с московским «Торпедо». И мое сомнение тогда разделило большое количество компетентных в нашей области людей…