Warm. Генезис - Сергей Анатольевич Панченко

сказал надо, — Гурьян повел глазами в сторону Александра, продувающего в этот момент стволы ружья.

— Он шеф над тобой, или вообще шеф? — поинтересовался другой мужчина, с укороченным «калашом» за спиной.

— Это глава нашего поселения, а до катастрофы был моим начальником, — рассказал, не вдаваясь в подробности, Гурьян.

— Вы, друзья, если честно, на бойцов не больно похожи, — признался бородатый мужчина. — Тощие, как из Бухенвальда. Как бы отдача из ружья вас не поубивала.

— Не поубивает, стреляли уже. Лопату дадите?

— На, — бородатый мужчина протянул свою лопату Гурьяну. — Не высовывайтесь под шальную пулю. Если не сдержим, ждите, когда подойдут ближе, может и завалите кого из ружья.

Гурьян взял в руки инструмент. Деревянный черенок привычно лег ему в ладони.

— Спасибо, — поблагодарил он мужчину.

— Да не за что. Тут еще непонятно кому больше спасибо говорить.

— Но пасаран! (они не пройдут) — Гурьян сжал руку в кулаке, развернулся и пошел к Александру.

Шеф нарисовал на земле носком обуви контуры будущего укрепления.

— Сектор обстрела будет в ту сторону, — он показал вперед и вправо, — будем прикрывать правый фланг в случае окружения.

— Как дико это звучит, неправдоподобно, как в кино. Прикрывать правый фланг. День назад нас беспокоила только еда со дна озера, — поделился своими мыслями Гурьян.

— А еще несколько дней назад мы понятия не имели, что есть озеро, на дне которого сохранились припасы. Все меняется кардинально с каждым пройденным километром от нашей Зарянки. Оказывается, жизнь вокруг кипит, — Александр замолчал на мгновение. — И смерть тоже.

Прошло два часа с начала объявления тревоги. Все укрепления были вырыты, замаскированы и проверены по несколько раз. Александр отходил от своей огневой позиции, вырытой для ведения огня из положения лежа метров на тридцать, чтобы проверить маскировку, заставляя Гурьяна изображать из себя стреляющего бойца. Бруствер сливался с окружающим пейзажем полностью, но мечущаяся в бойнице голова напарника выдавала его.

— Надо меньше шевелиться, — сделал вывод Александр. — Так неприметнее будем.

— Да мне-то вообще можно просто лежать на дне, — Гурьян прилег на дно окопа головой на свою дорожную сумку, — шикарно. Если убьют, можно прикопать здесь, не трогая мое тельце.

— Да ну тебя, никого не убьют. Все будет хорошо, — уверенно произнес Александр.

Ожидание нападения затянулось. Солнце уже прошло зенит и начало клониться к закату. Александру и Гурьяну принесли похлебку и кусок черствого, но настоящего хлеба.

— Спасибо вам огромное, — Гурьян с благоговением взял в руки хлеб и вдохнул его запах. — Аах, тот самый хлеб.

— Пайка для тех, кто на выходах, в лагере почти не едим, — сообщил мужчина принесший еду.

— Что думаете насчет нападения? — поинтересовался Александр у него. — Не передумали там наши враги?

— Вряд ли. Сан Саныч считает, что нападут либо вечером, когда нам солнце будет слепить в глаза, либо ночью, — ответил мужчина. — Посуду принесите потом на кухню.

Ему явно не по душе были разговоры о предстоящем сражении. Упрекать за это его не стоило. Александр и Гурьян имели о предстоящем бое только теоретическое представление, и оно казалось им выигрышным по всем статьям.

Как они ошибались, стало понятно совсем скоро. Западная часть небосвода начала стремительно темнеть. Ветер сменил направление и подул в сторону набирающей силы грозы, верная примета к тому, что она будет сильной. Мужчины в окопах заволновались. Дождь был идеальным прикрытием для атаки.

— Лежать теперь придется в воде, — догадался Гурьян. — Надо сток прокопать.

Он взял лопату и приступил к отведению из окопа будущих осадков, благо склон позволял это сделать. В это время двое бойцов поставили две растяжки на дороге на расстоянии ста и двухсот метров от своих позиций.

Гроза стремительно приближалась. Сан Саныч обошел с инспекцией и боевым напутствием все огневые точки, проверяя состояние и дух вверенных ему людей. Подошел он и к окопу, в котором лежали его новые знакомые.

— Как настроение? — спросил он.

— Пока нормально, — ответил Александр. — Непуганые еще.

— Если они не дураки, то подойдут незаметно вплотную, так что и ваше ружье может пригодиться. Смотрите в оба, на вас правый фланг.

— Будем смотреть, — пообещал Гурьян.

— Ладно. Рад знакомству, вижу, вы неплохие парни.

— Спасибо. Вы тоже, — Александр кивнул головой и хотел добавить «если что», которое прозвучало бы как простоватая эпитафия, произнесенная при жизни.

Подполковник поправил автомат и вернулся на свою позицию.

Гром гремел, не переставая. Молнии сверкали друг за другом, окружая небольшой отряд мужчин, готовящихся к сражению. Стена дождя приближалась, неся за собой угрозу. Александру начинали мерещиться в ней темные силуэты людей с автоматами наперевес. Он протирал глаза и силуэты исчезали на время.

— Так и до настоящего боя не выдержишь, — обратился он к Гурьяну. — Нервы сдадут.

— Как говорят рукопашники, бой выигрывается еще на стадии обмена взглядами, — изрек напарник. — Я же верю, что никакого боя не будет. Дурацкая идея жертвовать людьми ради всякого хлама. Пусть эти зэки и безжалостные, но ведь и они должны понимать, что люди не бесконечны. Куда проще найти нетронутый никем поселок и разграбить его.

Гурьян расслабленно лежал на спине на дне окопа, опершись головой о край ямы в противоположной от бруствера стороне.

— Вот потому ты и …

Александр не договорил из-за громкого щелчка. Кажется, сработала дальняя растяжка, накрытая пеленой дождя. Бойцы, как по команде припали к бойницам. Гурьян рывком сменил положение. Лег рядом с Александром и выглянул поверх насыпи. Увидеть ничего не удалось. Дождь был слишком сильным, впрочем, в последнее время он был таким всегда.

— Гурьян, я смотрю перед собой, а ты правее, — посоветовал Александр, опасаясь, что враг сможет их обойти незаметно.

— Хорошо, — Гурьян переместился к правой стороне окопа.

Минуты потекли бесконечно долго. Ливень накрыл позиции обороняющихся, ограничив видимость парой десятков метров. Нервное напряжение росло. Все понимали, что враг рядом и готов ударить в любую секунду, но он медлил, и это могло быть его тактикой изматывания нервов.

Александр часто вытирал глаза из-за дождевой воды, затекающей в них с головы. Под ним набиралась лужа, но она тревожила его меньше всего. Мужики слева, вооруженные автоматами, едва были видны, что очень беспокоило. Он чувствовал себя отделенным от отряда, не ощущал их поддержки в случае огневого контакта.

Вдруг, локоть Гурьяна больно ткнул ему в ребра. Александр хотел возмутиться, но по глазам обернувшегося друга понял, что тот сделал это неспроста. Противник заходил справа. Александр со своего места не видел его, поэтому ему пришлось вынуть ружье из бойницы и, неловко задевая Гурьяна, выглянуть справа от бруствера.

Он увидел человека с автоматом, приставленным к плечу и готового открыть огонь. Противник не