Чёрный цветок, несущий смерть (СИ) - Ксения Лисицына

— Оставь это, Ланте. Радость встречи старых друзей обычно отмечают объятиями, — он распахнул в приглашающем жесте руки. Но девушка, словно к месту примёрзла, смотря на мужчину, о котором мечтала, когда оставалась совсем одна. Которого, не смотря на своё железное решение, так и не смогла забыть.

Она не видела Райсара три года, и боялась новой встречи, но, оправдываясь своей должностью, продолжала следить за его жизнью и жизнью его королевства. Он всё-таки смог вылечить свою сестру. Сейчас Эрейя уже не напоминала жертву похищения и издевательств и радовала своих подданных цветущим видом. Сестра и брат разделили власть между собой. Сначала был коронован Райсар, а когда поправилась его сестра прошла вторая коронация. Странно, но ей так и не подтвердили информацию о помолвке Его Величества с принцессой второго королевства. И ни с одной другой. Всё было тихо. Лишь пару месяцев назад по Рановии прокатился слух, что их король готов жениться. Она сама отказала ему. Но когда эта информация достигла её ушей, девушка целый день гоняла себя по тренировочному полигону почти до полусмерти, лишь бы не думать о счастье нового правителя и не мучиться кошмарами ночью. И вот сейчас недосягаемый для неё мужчина стоял напротив, ожидая объятий.

Берти незаметно улизнула, видимо почувствовав, что эта встреча весьма личная. А вот Сар, устав ждать действий от девушки, сам пошёл навстречу. Тихие гулкие шаги по паркету заставляли сердце выпрыгивать из груди. Однако, стоило ей очутиться в таких знакомых объятиях, как сердце предательски замерло на мгновение, чтобы застучать втрое сильнее. Пах король всё также солёным морем и свободой. Но запах свободы был теперь знаком и ей, хотя солёные нотки до сих пор вызывали эйфорию.

— Я так рад видеть тебя снова, — прошептал Сар.

— И я рада тебе, Райсар, — слабо улыбнулась Мэл, вылезая из объятий, и потянув мужчину в сторону своего кабинета. — Переместимся в более подходящее для разговора место. Сата, будь добра, ужин на двоих в мой кабинет и лучшее вино для короля Рановии, — крикнула она проходящей мимо служанке.

Она усадила его в кресло и сама села напротив.

— Поздравляю с коронацией. Рада, что твоя сестра поправилась, — милая улыбка озарила её лицо, но глаза остались холодны. И он явно заметил это. — Ты не писал мне, но решил приехать сейчас. Почему?

— Я разобрался со всем, что могло встать между нами раньше, восстановил мир в своём королевстве, заключил новые союзы с соседями. Мне понадобилось для этого три самых долгих года в моей жизни, Мэл. Представь, как сложно мне было оставаться на месте, когда сердце рвалось к тебе, в чужое королевство. Я просыпался и засыпал с мыслями об одной удивительной девушке. Так почему ты спрашиваешь цель моего визита, хотя и сама прекрасно знаешь ответ? Влюбленность проходит быстро, едва стоит провести в разлуке несколько месяцев. Но любовь. Ей не подвластны время и расстояние. С каждым днём в разлуке маленький огонёк из чувств разгорается всё сильнее. И сейчас внутри меня огромный костёр, который не замолкает ни на миг. И я смею надеяться, что и ты не забыла меня за прошедшие годы.

— Я слышала, ты собрался жениться. Но предлагаешь мне возможность быть рядом с тобой. Я никогда не буду второй. Никогда не буду любовницей, даже если бы огонь внутри меня грозился разорвать на части тело, — прошептала девушка одеревеневшими губами.

Он встал, выпрямился во весь рост и сделал шаг, перед тем, как опуститься на колени возле её кресла. Райсар переплёл их пальцы, как тогда на корабле, и посмотрел так проникновенно, что ей стало даже стыдно за свои резкие слова. Кажется, теперь она знала, что он собирается предложить.

— Я бы никогда не оскорбил тебя подобным предложением, моя хитрая шпионка, — предельно честно произнёс он, не отводя взор от её пылающих щёк. — Но я, и правда, хочу жениться на самой прекрасной девушке на свете. На тебе, Мэл. Ты та, ради которой, я победил Совет из старых консерваторов. Хотя, честно говоря, они не особо сопротивлялись. Слухи о твоём новом месте в мире вызывают теперь только восторг, даже у аристократии. Никто не посмеет оспорить моего решения.

— Даже я? Ведь мы обсуждали это три года назад, и мне казалось, я ясно выразилась, что не желаю быть королевой, — на мгновение показалось, что его хватка ослабла, и он снова отступит, как когда-то. Но она была не права, а он настроен весьма решительно.

— Я не прошу тебя быть королевой. Рановии достаточно уже одной. Прошу лишь стать моей женой, моей семьёй, к которой я буду спешить каждый вечер, хранительницей спокойствия нашего дома и наших детей, моей единственной любовницей и самым преданным другом. Не отказываясь от своих увлечений и дел, своего места в этом мире, мне будет достаточно, если ты просто станешь моей. Моей душой и моей жизнью, навсегда и навечно.

Она разрыдалась совершенно некрасиво, чувствуя, как опухают и становятся щёлочками глаза, как противно хлюпает в носу, а всхлипы совсем не так мелодичны, как у героинь самых лучших романов про любовь. Да и жизнь её совсем не похожа на те романы, что читает Адалин по вечерам. Но почему-то её конец отчаянно стремится к счастливому, не давая и шанса страдать от неразделённой любви до конца своей жизни. Заслужила ли она такой подарок судьбы? Хотелось бы думать, что да.

Она даже не заметила, как её стянули с кресла и усадили на колени к сидящему на полу Сару. На столе и вовсе неведомо как очутился поднос с ужином. Ну, вот, что подумала Сата, увидев, как её всегда собранная герцогиня ревёт словно дитя? А есть ли разница?

Райсар что-то шептал ей в макушку, вероятно слова, что могли бы успокоить девушку. И целовал всё, до чего мог добраться. Постепенно истерика смолкала, и она даже стала отвечать на особо настойчивые поцелуи. О, северные боги, ей не было так хорошо целых три года!

Она сползла по удобнее, чтобы сесть к нему лицом и прижаться лбом к его широкому лбу.

— Но ты в первую очередь будешь моим мужем, а не королём соседнего государства. Никогда не смей использовать против меня слово короля в нашей семейной жизни, понял? Равные во всём, — слова давались ей ещё тяжело, голос дрожал и хрипел из-за продолжительных рыданий. Но её собеседник всё прекрасно понял, улыбнувшись по-мальчишечьи, совсем, как в первый день их знакомства. Счастливо смеялись и чёрные, как безлунная ночь, глаза.

— Ты правда… Правда