Академия Горгулий. Напарница дракона - Елена Обухова

крышку люка, я выбралась на поверхность, держа в руках фонарь, которым в прошлый раз мы пользовались с Рабаном. Сейчас мне совершенно не нужна была маскировка. Марин и Влад вылезли вслед за мной, тревожно оглядываясь по сторонам.

Ветер вновь зло трепал наши волосы и раскачивал деревья, с которых летела листва и какой-то мелкий мусор. Свет фонаря разгонял мрак вокруг люка, но упирался в стену древесных стволов и зарослей высоких и низких кустов. Они шевелились и шуршали на ветру, создавая иллюзию того, что сквозь них кто-то лезет.

– Мортена! – крикнула, стараясь перекричать ветер. – Мортена, сюда! Иди на мой голос! И на свет фонаря!

– А если ее уже схватили и убили? – опасливо поинтересовался Влад, озираясь. – Как долго мы будем ждать?

Я не знала, что ему ответить, но все равно не успела бы: мрачным предзнаменованием над нашими головами громко каркнул ворон.

– Черт… – успела выдохнуть я, поворачиваясь к особенно громко зашуршавшим кустам.

Оттуда прямо на меня вышел зомби. И как тогда в мертвой деревне, в первый момент, увидев ходячего мертвеца так близко, я застыла, парализованная страхом, и позволила ему подойти ближе. Где-то за моей спиной почти в один голос охнули Влад и Марин, послышалось тихое рычание и хрип, но я даже не обернулась, беспомощно глядя на приближающуюся ко мне смерть.

Зомби был уже совсем рядом, ему оставалось только протянуть руку, чтобы схватить меня, но неожиданно за его спиной взметнулась тень, в мгновение ока превратившаяся в худощавого мужчину в черном одеянии и с длинными, спутанными черными волосами. Он схватил мертвеца за затылок – и тот замер на месте. А потом осыпался к моим ногам горсткой праха.

Я встретилась с мужчиной взглядом, немыслимым образом узнавая в нем ворона, который точно так же смотрел на меня в доме столь внезапно исчезнувшего некроманта. Незнакомец вдруг подмигнул, а потом ринулся вперед, бросая боевое заклятие в мертвеца, идущего на Марина.

На какое-то время все вокруг превратилось в беспорядочное мельтешение в почти кромешной темноте: фонарь я благополучно выронила, и он теперь едва светил из травы. Неизвестный мужчина помог нам отбросить мертвецов от входа в подземелье, а потом хрипло скомандовал:

– В люк. Быстро!

Марин подчинился приказу первым, поскольку в тот момент был ближе всего к люку, а Владимир пропустил вперед выбежавшую из темноты перепуганную Мортену.

Я в последний раз применила дистанционный удар к одному из мертвецов и ринулась к люку, но путь мне преградил другой зомби. Сзади зашевелился, рыча, тот, кого я отбросила раньше, а из кустов уже лезли еще трое. От люка я оказалась отрезана, а незнакомец стоял прямо у него. Наши взгляды снова встретились. Наверное, в моем была безмолвная мольба о помощи, но мужчина только опустил глаза и проворно юркнул в люк, закрывая его за собой.

Однако прежде, чем меня успело охватить отчаяние, я услышала, как вновь захлопали крылья, и на этот раз судя по звуку они должны были принадлежать какой-то гигантской птице.

На землю стремительно опустилось что-то темное и огромное. Оно заняло собой почти все пространство вокруг люка, мощными лапами раскидало ближайших ко мне мертвецов, потом схватило того, что подбирался со спины, и в считаные мгновения разорвало в клочья. Та же участь постигла и остальных.

В какой-то момент я попятилась, запнулась и шлепнулась на попу, так что наблюдала за стремительной расправой – битвой это было назвать трудно – с земли. Возможно, еще поэтому явившийся монстр показался мне особенно огромным.

Когда все мертвецы превратились в груду частей тел, существо применило какое-то заклятие, и останки вспыхнули яростным огнем. Тот добавил света к мерцанию оброненного мной фонаря, и я наконец смогла рассмотреть монстра. Лишь на считаные секунды, потому что, взмахнув крыльями, тот стремительно взмыл в воздух и исчез в темноте неба, но я все равно была уверена в том, кого видела. Это была горгулья. Огромная, настоящая… Совсем не такая, как те, что оживил заклятием Колт.

Кусты опять зашевелились, но зазвучавшие рядом человеческие голоса снова не дали впасть в панику. Разнообразия ради, ко мне пробирались не мертвецы, а миллиты.

Глава 31

Суматошная вышла ночка. Кажется, до самого утра в замке никто не спал, а потому занятия в понедельник были отменены приказом директора.

С того момента, как огромная горгулья взмыла в ночное небо, я плохо помню некоторые события и собственные ощущения.

Помню, что нас всех отправили на карантин до рассвета. Мортена к тому времени впала в беспамятство, и Марину пришлось ее нести. Они с Владом рассказали, что загадочный незнакомец, так неожиданно вмешавшийся в спасение девушки, успел дать ей какое-то зелье, которое та послушно выпила. Потом мужчина растворился в темноте подземных коридоров, а Мортена потеряла сознание.

Я сказала о мужчине миллитам, чтобы они не упустили его. В моем понимании он и был тем некромантом, который все это устроил. Каждый раз мертвецы появлялись, когда он в образе ворона начинал каркать. Вполне вероятно, что Мортена по ночам встречалась именно с ним и по какой-то причине доверяла, раз спокойно выпила зелье из его рук. Это давало ему возможность использовать ее, чтобы обвинить Рабана, но что-то, вероятно, пошло не так. Вероятно, девушку вовлекли в эту историю против воли, и ей удалось сбежать из того места, где некромант ее держал, а он отправил за ней мертвецов, чтобы избавиться от ненужного свидетеля. И сам наблюдал за происходящим, обратившись в птицу. Когда стало понятно, что у Мортены есть шанс спастись, он вмешался, чтобы оказаться рядом и дать ей какое-то зелье.

Версия была неплоха, но в ней многое не стыковалось. Почему некромант просто не убил Мортену с самого начала, ведь с трупом обвинение в убийстве выглядит более убедительно? Зачем вмешался в нашу схватку с им же посланными мертвецами, если мог просто дождаться, когда те разорвут нас вместе с его беглянкой? Да и зелье его не убило девушку… Чтобы узнать ответы на все вопросы, нужно было незнакомца поймать, поэтому я сказала миллитам и о том, что он умеет обращаться в ворона. Те недоверчиво переглянулись, явно подозревая, что у меня от пережитого ужаса поехала крыша,