Следователь и Демон - Александр Н. Александров

кристалла связи. Я сам дам вам знать, если это будет необходимо. Ни в коем случае не пытайтесь связаться со мной самостоятельно — по крайней мере, до рассвета… Доктор, если с Мари все будет совсем плохо — не ждите. Включайте ваш морозильник.

— Фигаро… — Король схватил следователя за рукав, — простите меня, ради всего святого… Я был не в себе… Черт, я и сейчас не в себе, но все равно — простите. Я угрожал вам и вообще вел себя как скотина… Это ведь из-за меня она глотала эти пилюли. Я-то могу неделю не спать — наследственность. А она…

— Успокойтесь, Ваше Величество, — покачал головой следователь. — Я вас прекрасно понимаю, поверьте. И обещаю сделать все возможное. Но гарантий дать не могу. Это ясно?

Фунтик молча кивнул и отвернулся.

— Заприте дверь.

…Медленно, очень медленно следователь спустился с крыльца. Порыв ветра ударил его в лицо и Фигаро почувствовал на щеках холодные брызги дождя.

Перехватив поудобнее ручку саквояжа, он решительно зашагал вперед. Под ногами хрустел гравий подъездной дорожки.

Вспышка молнии и сразу же — гром. Буря была совсем рядом.

Электрический фонарик, позаимствованный у кого-то из королевской охраны, почти ничего не освещал. Казалось, тьма тут же пожирает бледный желтый свет крошечной лампочки в пять свечей. Следователь больше полагался на слух и память: вот дорожка вниз по склону холма, вот узкая полоса леса, а вот и пруд — беспокойная черная бездна, отражавшая всполохи небесного электричества, сверкавшего над головой, уже, казалось, без перерыва.

Если бы не зрение следователя, «обновленное» Духом Пружинной фабрики, он бы, наверное, в конечном счете, оказался в болоте или просто переломал бы ноги в какой-нибудь канаве. Но сейчас Фигаро без проблем нашел нужную тропинку: все вокруг казалось залитым мягким жемчужным светом — где поярче, где потусклее.

«У вас расширен спектр восприятия», сказал Артур, когда проверял состояние здоровья следователя Орбом Мерлина. «Этот хренов десептикон, на которого вы нарвались, перестроил вам все тело… Ничего страшного, не волнуйтесь. Даже наоборот, круто: армированные кости, улучшенная печень, обостренные чувства… Черт, вы теперь видите часть инфракрасных волн и немного в ультрафиолете! Я тоже так хочу!»

«Оу… А этот… „десептикон“ — это такой вид Других?»

«Ха-ха-ха!.. Нет, это такой насос для откачивания бабла… А теперь проверим прямую кишку… А ну, стоять!..»

Мостик — старый, почти разрушенный. Внизу плещется вода. Пустырь, заросший высоким сухим сорняком. И снова лес: черные тени деревьев гнулись на ветру, что-то быстро рисуя тонкими ветвями в мутной бездне неба.

Пошел дождь, поначалу мягкий и вкрадчивый, а потом — быстрый, резкий и холодный; крупные тяжелые капли громко застучали Фигаро по шляпе. Следователь поднял воротник и побежал: нужно было торопиться.

Сверкнула молния, гром разорвал мир на части и на некоторое время следователь почти оглох. Что-то маленькое и черное с писком пролетело у него перед носом — птица.

«Воробьиная ночь», подумал Фигаро. «Самое время для колдовства».

И вот, наконец, поваленное дерево и темная гладь озера.

Он поставил саквояж на камень (в темноте высеченной на нем лилии не было видно, но Фигаро знал, что древний символ там), открыл его и достал аккуратно завернутое в мягкую ткань устройство, немного похожее на корону: наскоро спаянный из тонких полосок серебра шлем, ощетинившийся острыми шипами электродов и увитый, словно лозой, пучками проводов. Снял свой котелок и, морщась от холодной влаги тут же хлынувшей за ворот, он аккуратно надел аппарат на голову.

* * *

— Быстрее, Артур, быстрее! Мне нахрен башку отрубят, если вы забыли!

— Вас не это волнует, сударь, — призрак меланхолично пошевелил пальцами и инструменты, парящие над письменным столом запорхали чуть быстрее.

— Да, — следователь яростно взъерошил волосы, — не это. Мари может умереть.

— Вы думаете, ее смерть будет на вашей совести?.. Ладно, в конце концов, ваши моральные терзания меня не особо волнуют. А вот состояние вашего здоровья — очень… — Артур задумчиво дернул себя за ус. — Если Фунтик вас пристрелит, то это ерунда, я все починю. А вот если отрубит голову… Тогда беда — назад я ее не приделаю.

Следователь витиевато выругался и пнул валяющиеся на полу останки эфирного сканера (Артур, не мудрствуя лукаво, разобрал прибор на запчасти).

— Чем я могу вам помочь? А то сижу тут как индюк на ученом совете…

— Выпейте водки, — посоветовал призрак. — Повышает психическую чувствительность. Можно даже чертей увидеть, если постараться… Да не носитесь вы по комнате! Еще минут пятнадцать и все будет готово.

— Легко сказать… Так что это за головоломную приблуду вы мастерите?

— На самом деле, — Артур усмехнулся, — это довольно простое устройство. В нем два контура: первый снимет сигнал вашей ауры и, усилив его, станет транслировать на всю округу. Это как вай-фа… фу, блин! Как радио… Нет, тоже не то… Как поливалка. Знаете, есть такие поливальные форсунки, которые разбрызгивают вокруг воду? Вот так и эта штуковина. Любой порядочный Другой вылезет проверить что это там за «алярм».

— Допустим, драугир вылезет. А дальше что?

— А дальше врубится второй контур. И начнет с сумасшедшей скоростью откачивать из твари энергию. Это простой эфирный заземлитель, или если хотите, «заэфириватель»; у меня нет времени собирать турбонасос. Драугиру для его проявлений нужна сила. Вытяните ее, и…

— Он сдохнет?

— Нет. Но лет семьдесят мы его не увидим. И это также лишит его влияния на своих жертв.

— Отлично! — Фигаро со злобной ухмылкой потер руки. — То, что надо!

— Но есть загвоздка. Вам придется как-то занять тварюку, пока моя машинка будет работать.

— Занять?! — брови следователя поползли на лоб. — Это как же, простите, мне его «занимать»?!

— Не знаю, — пожал плечами Артур, — прочитайте ему новогоднюю речь Фунтика для кабинета министров. Вдруг драугир проникнется.

— С ума сойти… — следователь без сил рухнул на диван.

— А вот этого не нужно. — Призрак строго покачал указательным пальцем. — Психические травмы я лечить не умею… В общем, берегите себя, очень вас прошу.

* * *

Следователь повернул маленький переключатель, и устройство на его голове тихо зажужжало. Затем он кое-как нацепил на макушку котелок; хоть Артур и утверждал, что аппарат равнодушен к дождевой воде, у Фигаро не было ни малейшего желания рисковать лишний раз.

С минуту он стоял, прислушиваясь к своим ощущениям. Ничего не изменилось; во всяком случае, единственным, что чувствовал Фигаро, было довольно неприятное давление электродов на виски. Но его чутье колдуна, многократно обостренное сильнейшим стрессом, подсказывало: прибор работает.

Он сложил из больших и указательных пальцев рук «очки», поднес их к глазам и произнес недавно