Светящийся - Стивен Кинг

Деркин наклонился к его уху:

— Верно, вы узнаете о вещах таким же образом, как Говард, — сказал он, — но вам это не поможет. Хотите, я вам дам ружье?

— Не думаю, чтобы оно пригодилось! — закричал Хэллоранн в ответ.

— Ну, дело хозяйское. Если заполучите мальчишку, везите его прямо ко мне, на Пич-лейн, 16. Жена будет держать для вас на плите суп.

— О’кей, спасибо за все.

Хэллоранн тихонько выжал ручку газа. Снегоход мягко тронулся с места, разрезая узким лучом света густо падающий снег. В зеркальце заднего обзора он увидел, как Деркин поднял на прощанье руку и тоже прощально помахал. Потом повернул руль на Главную улицу и помчался по гладкой дороге вдоль цепочки уличных фонарей. Спидометр показывал скорость в тридцать миль. Было десять минут восьмого. Как раз в это время в отеле «Оверлук» Венди и Денни засыпали, и Джек Торранс беседовал о жизни и смерти с бывшим смотрителем.

Через пять кварталов фонари оборвались. Еще с полумили тянулись домишки, засыпанные снегом. Когда дома кончились, Хэллоранна окружила ревущая мгла, прорезываемая только тонким лучом фар. В ночной тьме ему стало жутко — какой-то детский страх, расслабляющий и лишающий мужества, охватил его. Он никогда не чувствовал себя таким одиноким. Пока в зеркальце еще мигали огоньки Сайдвиндера, он испытывал непреодолимое желание повернуть назад. Ему припомнилось, что при всей озабоченности Деркина судьбой малыша Денни, тот все же не предложил ему поехать вместе на другом снегоходе.

Это местечко пользуется у нас дурной славой.

Стиснув зубы, Дик еще сильнее нажал на ручку газа и следил, как стрелка спидометра поднялась до сорока миль в час и остановилась на цифре 45. Ему казалось, что он мчится со страшной скоростью, но и этого ему было недостаточно. С такой скоростью ему понадобится не менее часа, чтобы добраться до «Оверлука», но при большей скорости он рискует вообще не попасть туда.

Его глаза были прикованы к мелькающим мимо столбикам дорожного ограждения с небольшими отражателями света на каждом из них. Многие столбики были занесены снегом. Дважды он едва не пропустил указатели поворота и, почувствовав, что снегоход взлетает на сугробы, скрывающие обрыв, вовремя успел свернуть туда, где летом была дорога. Спидометр отмерял мили страшно медленно: пять, десять и, наконец, пятнадцать. Даже под лыжным шлемом у него стало мерзнуть лицо, а ноги совсем окоченели.

Я отдал бы сотнягу за теплые лыжные штаны!

С каждой оставленной позади милей его ужас возрастал, словно ядовитая атмосфера отеля становилась плотнее по мере приближения к нему. Неужели и раньше так было, только он не замечал этого? Он никогда не любил отель, и многие разделяли его чувство.

Он все время ощущал внутри враждебный голос, пытавшийся пробиться к нему, как и тот, который чуть не погубил его по дороге в Сайдвиндер. Этот голос пытался проникнуть до самого его нутра, пробив защитную преграду, воздвигнутую им вокруг себя. Если голос был так силен на расстоянии двадцати пяти миль, то насколько сильнее он стал теперь? Хэллоранн не мог полностью отключить его. По временам он прорывался, захлестывал его мозг мрачными подсознательными образами. Все чаще перед его взором возникал образ избитой женщины, с рукой, поднятой в тщетной попытке защититься от удара. И он не мог отделаться от ощущения, что эта женщина была…

Осторожно, ради Бога!

Перед ним возник снежный вал, и, погруженный в видения, он пропустил указатель поворота. Дик круто повернул руль снегохода, который едва не опрокинулся на повороте. Послышалось скрежетание от удара лыжей по выступу скалы. Ему показалось, что снегоход выбросит его из седла, так сильно он накренился, прежде чем, скользнув юзом, вынестись на более или менее ровную дорогу. Впереди был обрыв, фары осветили край пропасти и темноту за ним. Дик развернул снегоход, чувствуя, как сердце пульсирует где-то в горле.

Держись дороги, Дикки, старина!

Он с трудом заставил себя прибавить газу. Теперь стрелка спидометра застыла на цифре чуть ниже пятидесяти. Ветер свистел и выл в ушах. Фары пронизывали тьму.

Хэллоранн потерял чувство времени, но вдруг, обогнув очередной поворот, увидел впереди мерцающие огоньки. Огоньки мелькнули и пропали, скрывшись за складкой местности. Они показались на короткое мгновение, и Хэллоранн решил уже, что выдает желаемое за действительное, когда за новым поворотом его глазам снова открылись на какое-то время огоньки отеля, теперь более близкие. На этот раз у него не осталось сомнений в реальности. С этой точки дороги он не один раз видел «Оверлук». Огни горели, вероятно, на втором этаже.

У него пропали остатки страха — страха свернуть с дороги в пропасть или угробить снегоход на каком-нибудь незаметном повороте. Машина уверенно вписалась в сложный изгиб дороги, каждая пядь которой ему была знакома, как вдруг фары высветили

Спаситель наш Иисусе, что это?

фигуру зверя. В черных и белых пятнах. Сперва Хэллоранн подумал, что это огромный лесной волк, вынужденный спуститься с гор из-за глубокого снега. Затем, подъехав к зверю поближе, он узнал его, и страх перехватил ему горло.

Это был не волк, а лев. Кустарниковый лев, похожий на густую черную тень, припорошенную снегом. Он припал к земле, готовясь к прыжку. И прыгнул, взметнув из-под лап беззвучные кристаллы снега.

Хэллоранн вскрикнул и резко повернул руль вправо, одновременно пригнувшись. Лицо, шею и спину полоснула обжигающая боль. Лыжный шлем был располосован на затылке. Он вылетел из седла, упал в снег, пропахав борозду.

Зверь снова приблизился к нему. Из его ноздрей валил запах зеленых листьев и падуба. Огромная лапа опустилась Дику на затылок — он пролетел по воздуху и распластался на снегу, как тряпичная кукла. Снегоход, как лошадь без всадника, ударился о снежную стенку, вздыбился, послав луч света в темное небо, повалился набок и заглох.

Кустарниковый лев навалился на Дика. Что-то рвануло его парку, раздирая ее в клочья. Это могло бы сойти за тугие ветки ограды, но Хэллоранн знал, что куртку рвут когти.

— Тебя тут нет! — крикнул Дик в оскаленную морду зверя. — Тебя вовсе нет здесь! — Он с трудом поднялся на ноги и был на полпути к снегоходу, когда лев снова прыгнул и ударил острым, как иголка, когтем по голове. Хэллоранн очутился на снегу — искры посыпались у него из глаз.

— …нет здесь… — прошептал он замирающим голосом и пополз к снегоходу. Правая половина лица превратилась в кровавую рану. Лев ударил его, перевернул на спину, как черепаху. Он явно забавлялся.