На волоске (СИ) - Марьяна Брай

для читателей, а для слушателей. Дашала все еще была похожа на мальчишку, и если отправить ее с Палией ближе к Храму, то, скорее всего, хоть пара женщин да заглянет в мой салон. Жаль, нет фото, чтобы показать, что я умею. Да и картин в этом мире я не видела.

Рассказав девушкам что от них требуется, проводила до места и показала пример:

— Первый в Синцерии салон красоты для самых красивых ридганд. Ваша прическа будет лучшей на балу. Первая прическа почти даром! - страшно фальшивя и стесняясь, выкрикивала я.

Девочки должны были провожать заинтересовавшихся, передавать их мне, греться чаем, и продолжать свое выступление.

За платьями к Валии женщины шли каждые пару часов. Но пока она не смогла больше ни одну уговорить подняться ко мне. Мое настроение начало падать, а в голове закрутились мысли, вроде «ведь может ничего не получиться», которые я отгоняла, как назойливых мух.

Ажиотаж на первом этаже достиг своего апогея, когда в салон к Валии вошла женщина в дорогой меховой шубе и шапке. Я смотрела на нее в окно. На сегодня посетительниц больше запланировано не было, значит, какая-то случайная женщина или старая заказчица. Но такая богатая!

Выглядела я, как Крита и Нилена, поэтому вполне могла затесаться среди них, играя роль белошвейки. Платок был снова на голове, потому что после испытания эля наружно на волосы и пары глотков внутрь, это гнездо нужно было чем-то прикрыть.

Я хотела аккуратно рассмотреть женщину. Такая точно оценила бы мой труд, а может, даже согласилась бы о нем рассказать своим подругам. Только вот… предложить ей что? Денег у нее явно достаточно. Значит, я должна постараться и уговорить ее. Смахнув невидимые пылинки с подола юбки, я шагнула на лестницу. Эль точно сделал меня бесстрашной. Уверенность прибывала, хоть колени и тряслись.

Когда я шагнула на последнюю ступеньку лестницы, внутри салона и снаружи началась суета. Незнакомая ридганда развернулась и заторопилась на выход. Наши движения совпали, и ее локоть, зацепившись за мой, свалил меня назад.

Я уселась на лестницу с каким-то дурацким бравым видом, и на ум пришла фраза из «Бриллиантовой руки».

— Чьорт побьери, - брякнула я, и если бы не появившаяся слабая боль, рассмеялась бы от души.

— Гипс снимают, клиент уезжает, - ответила женщина, на лице которой я отчетливо увидела чувство вины. Она как-то наспех помогла мне подняться, отряхнула мой подол и, извинившись, заторопилась на улицу.

В эту секунду меня словно окатили ледяной водой. Мурашки, размером с хорошего таракана, поползли по спине. Я часто видела в фильмах героев, у которых якобы отрубает «звук». Он слышит или звон, или шипение, как в радио. Теперь я отчетливо могла описать это. Вокруг меня суетились девочки, а я стояла и не могла даже моргнуть.

«Гипс снимают, клиент уезжает» - она сказала это хоть и тихо, но отчетливо. Новая волна мурашек прокатилась аж до колен, во рту пересохло. Это могло быть миражом, я могла придумать или изменить в сознании ее слова, подбирая нужные, но не так. Не после крылатой фразы «Черт побери»!

Сердце застучало сильнее, внутри образовался ком, из-за которого сложно было дышать. Я облизала пересохшие губы и увидела, что Нилена подает мне кружку с водой. Большими глотками я выпила почти всю.

Дверь открылась, впуская холодное облако. За ним появилась та самая женщина, но теперь в компании мужчины. Странный старик, внешне похожий на людей с тех земель, откуда родом Палия. Я назвала бы его Стариком Хаттабычем, только одет он был, как многие мужчины здесь, в Гордеро.

Женщина что-то говорила Валии, потом на тарабарском языке принялась молоть с Хоттабычем, а мне все это казалось каким-то сумасшествием. Слова, которые я хотела произнести, жгли мне горло и губы. Я просто хотела спросить, откуда она знает о «Бриллиантовой руке»?

Но я молчала, потому что боялась нарушить сказку, убить надежду, только-только родившуюся во мне. Я боялась даже мечтать о том, чтобы здесь оказался кто-то еще, знающий о Земле, о мороженом, о фильмах, о картинах великих художников.

— Малисат, если ты меня понимаешь, не подавай вида, - в тарабарской речи я вдруг четко выделила русские слова. Зацепившись сначала за произнесенное имя, я только потом поняла, что это мой родной язык.

Внутри оборвалась какая-то ниточка, которая связывала меня с реальностью, не давая полностью погрузиться в этот волшебный придуманный моим разумом островок надежды. Все закружилось, но я четко понимала, что это не обморок, а расшалившиеся нервы. Нет, мне точно не показалось.

— Семё-он Семёныч! – только и смогла ответить я.

В голове снова зашумело. Ридганда, которая так много раз дала понять, что мы из одного места, похоже, тоже несколько разнервничалась. Я присела обратно на лестницу, но тут ко мне подлетел тот самый Хоттабыч и принялся массировать мое лицо.

После этого мысли стали прозрачнее, появилось ощущение реальности происходящего. Вскрикнувшая ридганда полностью привела меня в чувство. Я так и не поняла, что случилось, но она потирала ладонь, будто стукнулась или прищемила пальцы.

Валия и девочки так и стояли, растерянно наблюдая за ними, не понимая что происходит, и мне пора было дать понять, что со мной все хорошо. Столько внимания нам явно было не нужно. Теперь надо как-то уговорить темноволосую незнакомку подняться ко мне, но я все еще боялась начать разговор.

— Вы в порядке? – ее голос вывел меня из задумчивости.

— Вполне, - ответила я и улыбнулась, посмотрев на нее уже более внимательно. Шапки на ней теперь не было. Видимо, в суете она ее обронила или сняла, потому что в небольшой мастерской стало жарко от печи и толпы.

Когда она сделала первый шаг, согласившись на прическу, я выдохнула. Значит, она тоже понимает, что мы должны поговорить. То есть, это все мне совсем не кажется.

Я встала и с помощью Палии начала подниматься на второй этаж. А незнакомка приступила к примерке костюмов. Нам обеим сейчас нужно было отдышаться, но я чувствовала себя, как ребенок, которому привезли коробку с подарками, но она должна постоять до