Инвазия - Александр Грохт

Впрочем, ни то, ни другое никак не способствовало их выживанию.

Забавно, что в полете они все переворачивались своими незащищенным пузами вниз, что и приводило к печальным (для них) последствиям.

При ударе о палубу из тел Дэвораров просто потоками выплескивались их внутренности и серо-зеленая кровь.

Все видимое пространство было покрыто этой отвратительного вида субстанцией, но все же, несмотря на все перипетии, нескольким таки удалось выжить.

Один был довольно большим и, уверен, дай ему время, превратился бы в нечто вроде тех троих, что выползли из корабля. У него уже начали отрастать хватательные передние конечности, да и «форму» начал менять. Этот от удара о палубу сломал несколько своих лап, но таки смог приземлиться не на пузо, что его и спасло.

При этом практически сразу он собрался, как пружина, и совершил мощный прыжок, повис на пилотском модуле робота, тут же выплюнув струю кислоты прямо в смотровую щель. Док панически заверещал в рацию, требуя срочно снять с него эту дрянь.

Я вскинул револьвер, целясь в спину монстра, и тут же раздался крик Элен.

Вторая выжившая тварь была поменьше, вот только приземлилась она очень уж неудачно для нас — как раз в тот самый штабель баллонов с газом, который еще остался на палубе. И сейчас она выбралась оттуда в полуметре от моей напарницы, которая, похоже, просто не заметила вовремя приземление противника, и теперь растерялась, упустив ценные мгновения.

Твою мать! У меня, похоже, назревает сложный выбор.

Вряд ли я успею быстро убить обеих тварей, так что надо сосредоточиться на одной. Но вторая в этот момент имеет все шансы прикончить кого-то из моих напарников. И кому помогать?

Не знаю. Многие, наверное, выбрали бы спасение девушки, но мне эта идея показалась отнюдь не идеальной. Элен вполне может сама прикончить Дэворара, у нее есть и набор оружия ближнего боя, и огнемет, встроенный в панцирь, и опыт бойца. А еще мелькнула у меня в голове подленькая мыслишка: за живой образец можно поиметь денег. Но тащить такую тварь на борту ‒ да ну на хер, не настолько нужны мне эти бабки!

Вот если кто-то будет заражен, то это совсем другая история, и это точно должен быть не док. Док неприкосновенен. Док — это чемодан бабок.

Я определился.

Пусть я говнюк, пусть засранец, но жизнь заставляет быть прагматичным. Да и вообще, не уверен я, как бы на моем месте поступила Элен. Так же? С большей вероятностью…

Так что весь барабан достался тому монстру, который оседлал «Китовраса» с доком внутри.

Хитин твари был прочным, но до уровня матки, даже самой слабой, все же не дотягивал. Поэтому пять прямых попаданий произвели эффект, сравнимый со взрывом гранаты изнутри — монстра практически вывернуло наизнанку.

Правда, кое-чего я не учел, и у дока появился новый повод понервничать — два последних моих выстрела, уже не встретив сопротивления хитина, ударили в и так ослабленный металл над смотровой щелью кабины, и прошили его насквозь.

Дока спасло то, что он от страха съежился в своем пилотском кресле, и обе пули ударили в спинку сидения над его головой, пробив ее, но не навредили самому пилоту.

Сказать по правде, я тогда струхнул не меньше дока. Чуть собственноручно не пришиб его, дубина!

Но обошлось. Робот был на ходу, но из шагающей вооруженной крепости он превратился в просто вооруженную боевую единицу.

Кислота продолжала разъедать переднюю стенку машины и кабину. Впрочем, вроде уже не так жжет, как в начале. Так сказать, эффективность упала.

Но ущерб был колоссальный — по сути, у «Китовраса» просто отсутствовала теперь защита пилота — ее или разъело, или же в ней зияли дыры. Охренеть! Еще один плевок, и…

Элен же тем временем из просто опасной ситуации уже оказалась в критической. Она не успела пристрелить тварь, и теперь удерживала конечности противника, которыми тот пытался ее достать.

Тварь напирала — она подносила свою щелкающую жвалами пасть к шлему Элен все ближе и ближе. И до той секунды, когда эти самые жвалы сомкнутся на лицевой части шлема, оставались считанные мгновения.

‒ Фрэ-э-энк!

Да мать твою, а что я тут сделать могу? Пальнуть не успею, и зацепить саму Элен могу. Добежать — вообще без шансов.

‒ Элен, выруби гравитацию!!! И используй двигатели! — внезапно вмешался в эфир голос дока.

И вправду, это было идеальным решением в данный момент. Как только отключилась сила тяжести — масса монстра перестала иметь какое-то значение, и псевдомускулы брони легко справились с давлением обычных, живых мускулов Дэворара.

Врубив двигатели, Элен воспарила над полом в обнимку с монстром, после чего сильным ударом ноги отпихнула его от себя и послала на пол, сама же, выпустив из доспеха фрезы, ускорилась — устремилась на него, жужжа лезвиями.

Удар импровизированного снаряда был такой силы, что монстр потерял ориентацию в пространстве и на мгновение распростерся на полу, как раздавленный таракан. Упускать такое Элен точно не собиралась, моментально откромсав ему атакующие щупальца лезвиями, а затем прошлась и по мягкому подбрюшью.

Все, тут моя помощь не нужна, сама справится.

А тем временем «королева» таки поняла, что дела у ее детишек не очень. Ну а может дышать ей стало тяжко — аргон ведь заполнил уже весь корабль.

У твари точно был какой-то резерв автономности, иначе бы она не проползла по безвоздушным палубам в обход заслонок, но запас этот явно не бесконечен, и как бы сейчас он не подошел к концу.

Ознаменовалось это сильнейшим ударом в рампу корабля.

Вот и настал час Х.

Хотели мы выманить тварь — нате, получите.

‒ Ладно, док, открывайте рампу. Попробуем хотя бы ранить эту тварь. Глядишь — сама сбежит…

— Кажется, она не просто так лезет. Боюсь, к ней идет подкрепление… Слышите?

Я слышал…это даже не топот, а прямо-таки грохот. Сколько еще тварей сюда ползет?

Плевать! На какое то время наши пушки и охранные комплексы смогут задержать эту орду.

— Отстреляемся!

‒ Сомневаюсь…снарядов не так чтобы много…

‒ А я что теперь могу с этим поделать?

Я, аккуратно переставляя ноги, зашагал к рампе, одновременно вскидывая подобранное только что оружие — огнемет специально лежал здесь и ждал своего часа...

Рампа, сотрясаемая все более сильными ударами изнутри, медленно пошла вниз. Когда она приоткрылась только на треть, сильнейший удар вырвал одну из двух стоек, державших ее, и она «зависла», держась, считай, на одном «честном слове».

А из