Годы и войны - Александр Горбатов

Итак, чтобы избежать напрасных потерь, мы решили перейти к обороне, но с этим не был согласен командующий фронтом. Он категорически требовал продолжать наступление на Бобруйск. Мы впервые разошлись во мнениях с таким авторитетным и уважаемым в войсках человеком. В дело вмешалась Москва. Ставка рассудила, что правы мы. Я побаивался, что после этого у нас с К. К. Рокоссовским испортятся отношения. Но не таков Константин Константинович. Командующий фронтом по-прежнему ровно и хорошо ко мне относился. Зная, что перед нами крупные силы противника, мы были постоянно настороже. Войска на плацдармах спешно окапывались, создавали надежную систему огня и глубину обороны. Обороняющим плацдарм за Друтью было указано, что их основная задача - не допускать вклинения противника с фронта. Обеспечение флангов было поручено войскам, оборонявшимся на восточном берегу. Через эту реку уже к 26 февраля было построено два свайных моста. Артиллерийские группы произвели пристрелку подступов к плацдарму,

Наши опасения за этот участок полностью оправдались. 1 марта после мощной и длительной артподготовки противник предпринял атаки - три днем и две ночью. Все они были отражены с большими для фашистов потерями. Между населенными пунктами Озеране и Веричев враг в двух местах врывался в нашу первую траншею, но рукопашной схваткой был выбит, оставив в траншее восемьдесят три человека убитыми и ранеными.

Весь следующий день гитлеровцы непрерывно обстреливали огнем артиллерии плацдарм и мосты. Сорок четыре "юнкерса" обрушивали на этот район свой бомбовый груз. Противник несколько раз разрушал мосты, но каждый раз наши саперы их восстанавливали. Утром немцы провели разведку боем, в которой участвовали два батальона пехоты с танками. По-видимому, противник рассчитывал, что наши войска не выдержат артиллерийской и авиационной подготовки и оставят плацдарм. Но и эта атака была отбита с большими для немцев потерями.

Вечером враг произвел особо сильную артподготовку. Огонь сосредоточивался на плацдарме по нашим первой и второй траншеям. Спустя полчаса противник перенес огонь на переправы, не допуская подхода наших резервов, и пошел в наступление пехотой. Потом заревели и двинулись танки. Не обогнав еще своей пехоты, танки включили фары, и на фоне их света были видны густые цепи наступающих. Со своего НП - с вышки, установленной на берегу реки, я по свету фар насчитал пятьдесят танков и на этом прекратил счет. Мы наблюдали частые вспышки выстрелов наших орудий прямой наводки, слышали сплошной треск стрелкового оружия и грохот орудийной стрельбы. Море огненных всплесков переливалось над полем, где наступал противник, над плацдармом и мостами - это рвались тысячи снарядов. С тревогой вслушивались и вглядывались им в картину ночного боя. Выдержат ли защитники плацдарма такое суровое испытание?

Немецкие танки, обогнав свою пехоту, выключили свет, и наступающих цепей не стало видно. Я пожалел об этом, считал, что огонь нашего стрелкового оружия будет не столь метким и станет слабее; но треск выстрелов из винтовок, автоматов и пулеметов не слабел, а стрельба из орудий прямой наводки все нарастала.

Вдруг фары снова зажглись почти одновременно на всем участке, но это уже были отдельные и короткие вспышки света, притом в сторону противника, и в эти мгновения была снова видна его пехота, но уже отступающая. На НП раздались восклицания: "Танки повернули назад!", "Атака отбита!". Немного позднее было получено донесение с плацдарма, подтверждающее, что атака гитлеровцев всюду отражена.

От имени Военного совета армии всем защитникам плацдарма и артиллеристам, стрелявшим с левого берега, я объявил благодарность и в то же время предупредил их, чтобы готовились к отражению повторных атак.

Через два часа противник перешел снова в яростное наступление, но уже о меньшим количеством танков. Наши герои, воодушевленные предыдущим успехом, отбивали эту атаку с еще большим мужеством, и она, а также последовавшие за ней в эту ночь третья, четвертая и пятая атаки захлебнулись. Чуть забрезжил рассвет, многие тысячи глаз начали всматриваться в лежащую впереди местность. Первыми показались силуэты шестнадцати подбитых танков и самоходок, некоторые из низ еще дымились. А когда стало совсем светло, мы увидели поле, усеянное трупами фашистов.

В эту ночь лейтенант Шапкин и сержант Беляков из пушки подбили танк недалеко от нашей траншеи. В промежутке между атаками они решили взять "языка", вылезли из своей траншеи и отправились к подбитому танку, но оказалось, что из трех человек его экипажа ни один не остался в живых. Артиллеристы, забрав документы убитых, благополучно вернулись к своим, а вскоре немцы начали новую атаку. "Если бы мы чуть запоздали вернуться, сказал Беляков, - нам пришлось бы сидеть у вражеского танка до утра".

Командующий фронтом объявил благодарность всей защитникам плацдарма. Несравнимо больше, чем за плацдарм на реке Друть, приходилось беспокоиться за основные силы армии, находившиеся за Днепром. Мы боялись, что не успеем построить высоководный мост до начала разлива. На всякий случай мы завезли за Днепр пятидесятисуточный запас продовольствия и достаточное количество боеприпасов. Усилиями мостостроителей под руководством опытнейших специалистов - начальника инженерных войск фронта А. И. Прошлякова и начальника инженерных поиск армии Б. А. Жилина - мост был построен за пять суток до паводка. Как только долина реки начала наполняться водой, на высоком мосту все время дежурили офицеры инженерной службы: следили за повышением уровня воды и за тем, как реагирует на половодье двухкилометровый мост на тысяче девятистах двадцати высоких сваях.

Когда вода подходила уже под верхнее строение моста, сваи у двух пролетов подмыло. Саперы кинулись спасать мост, но эти два пролета оторвало и вместе с людьми понесло вниз по течению. Положение осложнилось тем, что пятнадцатью километрами ниже наши войска находились только на левом берегу, а на другом был противник. Оторванный кусок моста, как плот, с громадной быстротой уносило течением к расположению врага. Вдогонку были посланы катера. Люди были сняты с плота, когда оставалось лишь четыре километра до противника... Много труда потребовалось от инженерных частей, чтобы восстановить разрушенную часть моста. Но люди победили бешеное течение реки, и мост вступил в строй.

Боясь за быховское (северное) направление, мы подобрали туда самых квалифицированных наблюдателей. В период разлива мы трижды проверяли готовность войск к отражению внезапного нападения противника. В то время мы провели много бессонных ночей. Я не раз рассказывал товарищам о событиях 28 марта 1917 года, когда немцы уничтожили наши три пехотные дивизии на плацдарме за рекой Стоход во время ее разлива. Спаслось тогда всего лишь восемь человек из двадцати пяти тысяч. Рассказывал и о марте 1942 года, как мы с генералом А. И. Родимцевым обороняли плацдарм за рекой Северский Донец, когда вешние воды залили долину шириной один километр. Немцы тогда забрасывали нас листовками, предупреждая, что будут нас купать в реке, но я говорил: "Раз они нам угрожают, то более чем вероятно, что активничать не будут. А держать ушки на макушке все равно надо".