Порочная игра - Кристина Уэллс

Вейн никак не прокомментировал это заявление. До сих пор ему ни разу в жизни не приходилось сталкиваться со случаями инцеста, но он уже давно перешагнул тот возраст, когда считал, что инцест невозможен в принципе. Верно то, что в своем письме, призывая Бринсли помочь их беременной сестре, Питер категорически отрицал обвинения Дженни, но это ведь вполне объяснимо. Мужчина может зачать ребенка вне брака, и общество посмотрит на это снисходительно. Но зачать ребенка с собственной сестрой — это совсем иная история.

Тем не менее, версия Питера казалась правдоподобной, особенно в той части, где он просил Бринсли поддержать его. Ну что ж, Бринсли мертв, а прилежный детектив с легкостью подтвердит или опровергнет утверждение Питера о том, что он отсутствовал в городе в то время, когда был зачат ребенок. Вейн склонялся к тому, чтобы поверить Питеру, но делать окончательные выводы до получения неоспоримых доказательств не стал.

Питер раздраженно вздохнул.

— Послушайте, Вейн. Что бы вы ни думали обо мне, вы должны поверить, что моя сестра — душевнобольная. Она опасна. Господи, вы знаете, что она сделала, чтобы задержать меня? Она подсыпала мне в чай сонный порошок. Та беременность, стыд, бесчестие, боль, последовавшая за родами продолжительная болезнь — я думаю, все это роковым образом повлияло на ее мозг. Она пыталась убить ребенка вскоре после того, как он родился. Мне пришлось отнять его у нее.

— Выходит, вы знали Мэгги.

Питер кивнул:

— Ее нашел для меня Бринсли. Сказал, что он позаботился о том, чтобы она держала рот на замке. И она действительно молчала до самой его смерти. — Питер брезгливо поморщился. — Она специально отправилась на похороны Бринсли, чтобы увидеться со мной. Сказала, что Сара облаивает не то дерево и думает, что это ребенок Бринсли. Мэгги сказала, что подыграла ей. Мэгги хотела, чтобы я заплатил ей за молчание. — Питер с горечью признался: — Мне пришлось заложить кое-что из фамильных драгоценностей, но я ей заплатил.

Вейн нахмурился. Так вот где он раньше видел эту женщину: на кладбище, с Питером.

После довольно продолжительного молчания Питер сказал:

— Боюсь, что Дженни поехала в Сент-Олбанс не для того, чтобы увидеться с сыном, а для того, чтобы убить его.

Вейн с шумом втянул воздух, потрясенный догадкой.

— Это она убила Бринсли, не вы.

Питер опустил голову и промолчал. И это уже было признанием.

Наконец он заговорил тихим дрожащим голосом:

— Я догадывался, куда пошла Дженни. Она узнала о том, что Бринсли меня шантажирует. Он выжимал из меня деньги до тех пор, пока мне уже нечего было ему дать, и тогда он стал требовать от меня платы иного рода. Он рассчитывал, что я буду подбрасывать ему сведения, составляющие государственную тайну. — Питер покачал головой. — Я мог давать ему деньги, но я не мог предавать тех, на кого я работал, не мог предавать свою страну. И, находясь в расстроенных чувствах, поддавшись слабости, я совершил роковую ошибку: рассказал обо всем Дженни.

— И она решила покончить с угрозами раз и навсегда.

— Да. — Питер пошевелил губами и несколько раз сглотнул, словно ощутил во рту горечь. — Знаете, а я ведь был там в ту ночь. Чуть раньше. Она заметила меня и решила переждать или действительно вначале поехала в другое место — я этого до сих пор не знаю. Когда я постучал в дверь Бринсли, мне никто не ответил. Но похоже, она вернулась, когда Сары там уже не было.

— Теперь понятно, почему Бринсли не назвал имени убийцы, — сказал Вейн. — Должно быть, кое-какие родственные чувства он все же в себе сохранил. Но скажите, почему вы так уверены в том, что его убила именно ваша сестра? У вас есть доказательства?

Питер покачал головой:

— Никаких доказательств нет, я об этом позаботился. Не существует никаких улик, которые могли бы указать на причастность моей сестры к смерти Бринсли. Только ее признание. Да, она сама во всем призналась. Но на допросе я бы об этом молчал.

Вейн бросил на Питера испытующий взгляд.

— Если все то, что вы мне говорите, правда, ваша сестра не просто сумасшедшая, она — убийца. Вы должны подумать, что с ней делать. Нельзя допустить, чтобы она вошла во вкус. Завтра она решит убить вас.

Питер невидящим взглядом смотрел на дорогу.

— Она в меня влюблена. Помешалась на мне. Она пытается представить меня деспотом, который держит ее под домашним арестом и не дает жить, но все обстоит совсем наоборот. Я не могу ухаживать ни за одной женщиной, потому что тем самым подставлю ее под удар. Одному Богу ведомо, что сделает с ней Дженни, если почувствует в ней соперницу. Я думаю, что она связалась с тем неизвестным мне негодяем лишь для того, чтобы заставить меня ревновать. Потом она сказала мне, что ребенок появился на свет лишь потому, что я отказался ответить на ее любовь. Она по-прежнему во власти этой пагубной страсти. Я думаю, она верит в то, что получит меня, если ей удастся избавиться от мальчика.

По спине Вейна пробежала дрожь отвращения. Кони неслись на бешеной скорости. Он надеялся, что Сара не встанет этой женщине поперек дороги, но понимал, что надеется зря. Сара не была бы собой, если бы не попыталась ей помешать.

Он молился Богу, чтобы Сара осталась жива.

Мальчик играл в солдатики под цветущей яблоней в саду перед домом. Он был светловолос и слегка полноват. Судя по сосредоточенному и серьезному выражению его светло-карих глаз, игра была непростой. Он что-то бормотал себе под нос, расставляя фигурки на траве — поле грядущей битвы.

От мальчика их отделяла какая-то сотня ярдов. Сара, сама не зная почему, предчувствовала недоброе. И это предчувствие с каждым пройденным ярдом становилось все острее. Озираясь по сторонам, она искала глазами взрослых, кого-то, кто спросил бы у них, что они тут делают. Но мальчик был в саду один. И тишину нарушало лишь пение птиц да журчание реки неподалеку.

Бросив тревожный взгляд на свою компаньонку, Сара вдруг увидела в ее руках пистолет.

Слишком поздно.

Сара в ужасе закричала и толкнула Дженни в тот самый момент, когда безмятежную тишину разорвал звук выстрела. Птицы с тревожным гомоном вспорхнули с веток и взмыли в небо.

Сара всем телом навалилась на Дженни, сбив ее с ног, пытаясь выхватить у нее пистолет. Сцепившись, они покатились по земле. Завязалась борьба.

— Беги! — успела крикнуть мальчику Сара. Она надеялась, что Дженни не попала в него, но полной уверенности не было. — Быстро! Зови на помощь!

Стремясь обезвредить Дженни до того, как та выстрелит вновь, Сара не смотрела по сторонам и потому не увидела, послушался ли ее Том. Сара всеми силами пыталась вырвать у Дженни пистолет, но ее золовка, похоже, обладала нечеловеческой силой. И в ослеплении безумия не чувствовала боли.