Одержимость (ЛП) - Дж. Уорд

Ну, кроме одного раза, в лагере.

Но потеряв Эдди? Он сочувствовал Колину. Отношения тех двух архангелов были самой явной тайной во вселенной. Поэтому это должно быть чертовски больно.

– Гребаная война.

– Аминь, – ответил Джим, откидываясь на стуле и стряхивая пепел.

Будучи бессмертным, Эдриан никогда не думал о смерти в устоявшемся смысле, игра окончена и все такое. Но в последнее время его не покидала эта мысль… несомненно оттого, что он постоянно спал рядом с Эдди.

Это сложно – терять свою половину.

И на этой ноте…

– С Сисси все в порядке? – Когда Джим удивленно посмотрел на него, Эдриан закатил глаза. – Слушай, это все еще не мое дело, что ты с ней делаешь. Но… она в порядке? Она хорошая девушка и… что такое?

– Кардинальная смена мнения у тебя. Не так давно, прошлым утром, ты мне чуть не врезал из-за нее.

Эдриан сделал еще одну затяжку и уставился на кончик сигареты – лучше так, чем смотреть на спасителя. – Не знаю, кажется, я не виню тебя за попытку обрести гавань во всем этом. Просто будь осторожней. В этой игре нет твердого фундамента.

Джим намеренно проигнорировал комментарий.

– Спасибо, что купил одежду для нее. Сколько я тебе должен?

– Все обошлось в две сотни и восемьдесят семь долларов. Но Девина расплатилась кредиткой, поэтому, кажется, это подарок.

– Ты занимался с ней шоппингом?

– Ты сказал мне отвлечь ее, а она любит тряпки. Да пофиг. Секс для меня больше не вариант… хотя, должен признаться, было чертовски забавно наблюдать, как она пыталась поднять мой член.

Джим поморщился.

– Прости.

– За что? Я делал там вещи и похуже. Ее мастурбация в течение часов – отдых по сравнению со всем остальным. Только представь, будь у меня видеокамера, я бы заснял ее как Ким Кардашьян.

Они замолчали, и Эд знал, что они оба вспоминали ее рабочий стол. Эдди – один из них троих, кто не бывал в ее обители с этой целью. Он в принципе никогда не был с Девиной.

Еще одна причина, почему из них троих он должен был держаться до конца.

– Сисси замечательно следит за домом, – пробормотал Эд.

Джим снова посмотрел на него. – В смысле?

– Ну, типа убирается? Все выглядит намного лучше с момента ее появления.

– В последний раз, когда я видел, она пыталась спалить это место.

– Что, прости?

– Длинная история. Переходный период выдался жестким.

Эд кивнул.

– Просто не бывает.

– Так, ты расскажешь, как обстоят дела? Я готов вернуться к работе.

Эд встал и подошел к раковине, опустил сигарету под воду, плохая привычка по-прежнему не помогала ему. Повернувшись, он задумался, с чего начать.

– Колин сказал, что может поделиться лишь частью информации.

– Будем работать с тем, что имеем.

– Именно это я ему и сказал…

***

В другой части города, пока ангелы скорбели, а Джим сообщал последние новости, Кейт сидела за своим столом, стирая слезу со щеки. Она прокашлялась, надеясь, что не рассыплется на части.

– Простите, миссис Бартен, что вы сказали? Связь плохая.

Неправда. Она просто с трудом держала сотовый телефон у своего уха.

– Да, конечно, – сказала она в трубку. – Да, разумеется…

Хотя она никогда не писала на бумаге для рисования, Кейт взяла свежий лист. Она никогда не писала карандашами для рисования, но она убедилась, что записала все детали.

– Это честь для меня. – Она смахнула еще одну слезу. – Да, у меня есть стенды… я знаю, что конкретно нам нужно. Можете рассчитывать на меня. До встречи. Да… если будет на то Божья воля.

Завершив звонок, она медленно встала и пошла в кухню. Все было чисто, как всегда, ни одна тарелка не стояла на полке для сушки… потому что она должна была спрятать их, иначе не смогла бы высидеть за своим рабочим столом.

У нее была какая-то цель, но в итоге она принялась расхаживать небольшими кругами по линолеуму, натыкаясь взглядом на полотенца, аккуратно развешанные на ручке духовки, на салфетки в подставке на столе, две подложки под столовые приборы, которые она доставала, хотя всегда ела в одиночестве. Если она откроет какой-нибудь шкаф? Суповые банки и коробки низкокалорийных крекеров, банки с маринадом – все было выстроено по виду. То же с холодильником. Обезжиренное молоко никогда не стояло вперемешку с йогуртом, маслом или овощами.

Первый шаг в сторону хаоса. Только подумать, она всегда считала, что неудержимая тяга к чистоте поможет, станет своеобразным талисманом в водовороте жизни, способом возобладать над жестокостью судьбы.

Сейчас это совсем не помогало. Не помогало собраться с духом и пойти на обед с Джи-Би, чтобы сказать, что она встречается с другим. Не помогало унять отчаянное предвкушение ночи.

И определенно не помогало с тем, что она собиралась сделать.

– Дерьмо.

Собравшись с духом, она подошла к двери, ведущей в подвал. Потребовалось мгновение, чтобы повернуть ручку и толкнуть панели, протянуть руку и включить свет. Лампа загорелась, освещая необработанные деревянные ступени и темно серый бетонный пол внизу. В нос проник земляной запах бетонных стен из пятидесятых годов и сладкий – от смягчителей для белья.

Длинный спуск. Казалось, что ушла целая вечность, пока она дошла до пола.

Кейт не подошла к стиральной машине и гладильной доске. Она направилась в другую сторону, к запечатанным пластиковым тубам, хранившим ее новогодние украшения, фонари, наборы для Хэллоуина, спальный мешок, который она использовала раз или два.

Все, что не попало на ее полки, заставленные работами, в тубусы с рисунками и коробки с картинами, все упорядочено в хронологическом порядке в зависимости от носителя информации.

Вещи, которые она забрала из шкафчика Сисси в колледже, лежали там, где она их оставила. Кейт пришлось положить несколько своих картин пастелями, чтобы освободить место, раньше она бы испытала дискомфорт… особенно весной, когда шли дожди, и вода затекала в подвал.

Но как бы ни были важны ее картины, вещи Сисси имели большее значение.

Человек, сотворивший их, ушел навсегда.

Кейт унесла папки в два захода и сложила их на кухонном столе. Спустя мгновение она придумала лучшее место и устроила их у окна. Может, стоило оставить их внизу? Вряд ли она забудет принести картины на отпевание в Соборе Святого Патрика.

Кейт смотрела на папки, мыслями обращаясь в прошлое, отмотав своеобразное ДВД ее жизни, пока ей снова не стало двенадцать, тогда она жила под одной крышей со своими родителями. После смерти ее брата, именно она упаковывала его вещи: ее мама и папа исчезли через несколько дней после похорон, уехали в свою первую миссию, а бабушка переехала к ним, чтобы заботиться о ней.