Профессия: ведьма - Ольга Громыко

– Больно надо!

– Тогда что тебе не нравится?

– Я с тобой даже разговаривать не хочу!

– Угрозы, Вольха, одни угрозы, – вампир со смешком застегивал штаны. – Ты ведь поедешь со мной?

– Куда?

– Возвращать свой приз.

– Ты собираешься обчистить сокровищницу валдаков? – осенило меня.

– Мы собираемся это сделать, – Лён сделал ударение на первом слове.

– Я еще не давала своего согласия!

– Но дашь, не так ли? – коварно осведомился беловолосый.

– Лён, ты… ты… вампир!

– О да! – с самодовольной ухмылкой согласился он.

– И что нам теперь делать?

– Прежде всего поищем для меня подходящую обувь. Сумку с запасной одеждой я выкрал с постоялого двора – как это унизительно, красть свои же вещи! Но другого выхода не было, как и вторых сапог – во время трансформации вся одежда распыляется и исчезает. Ты мне поможешь?

– Моя жизнь – служение вам, Повелитель, – едко ответила я.

– Всегда бы так, – невозмутимо заметил вампир.

Мы приобщились к преступному миру, «одолжив» сапоги у Алмита. Это было несложно. Вымытые и начищенные до блеска штатными домовыми, сапоги преподавателей стояли напротив их комнат. Нет, мы не просто схватили первую попавшуюся пару и бросились наутек, Лён перемерил не меньше десятка, но ему то жало, то скрипело, то хлябало, то краска облупилась. По-моему, он делал это специально, чтобы подразнить меня, но с таким непроницаемо-серьезным лицом, что доказать это было невозможно.

Запасная куртка у Лёна была – та самая, обшарпанная, в которой он разгуливал по Догеве и в ней же приехал в Стармин.

– Что теперь? – Происходящее казалось мне дурным сном, тем более что на дворе прочно утвердилась ранняя и темная осенняя ночь. Свет в холле не горел, что было нам только на руку, хотя несколько замедляло спуск по пустынной лестнице.

– В конюшню. Берем лошадей и как можно скорее выезжаем из города. Ближайшее валдачье поселение находится к западу от Стармина в трех днях пути. Точнее выяснить не удалось, но можно порасспрашивать у гномов-торговцев в деревеньках – обе расы большую часть жизни проводят под землей и наверняка многое знают друг о друге.

– Лён, ты рехнулся! – не выдержав, вспылила я. – Что за ерунда?! Ты покидаешь Стармин ночью, тайком, как какой-нибудь тать из разбитой банды, вместо того чтобы прямо попросить помощи у Ковена Магов! Неужели ты думаешь, Учитель тебе откажет?

– Да, – отрезал он, предупредительно распахивая передо мною входную дверь.

– Ну почему ты так считаешь?

– Прежде всего, он захочет узнать, для чего мне понадобился этот камень.

– Не только он, – пробормотала я себе под нос.

– Вольха, ты мне друг? – Вампир неожиданно остановился и, развернув меня к себе лицом, пытливо заглянул в глаза.

– Ну… да, конечно.

– Так будь другом и не задавай лишних вопросов! – отрезал он, ныряя в темный коридор конюшни.

– С друзьями так не обращаются… – неуверенно заикнулась я.

Лён фыркнул, уверенно распахивая Ромашкино стойло. Ну конечно, Вольт снова был там.

– А с кем, по-твоему? С врагами?

– Какие, к лешему, враги? Ехал бы с Учителем… он наверняка знает, где валдачий город, да и защитит, если что. А то нашел кого в подручные брать!

– Я предпочитаю неопытного друга опытному чужаку, – сказал, как отрезал, Лён.

Но от меня не так-то просто «отвязаться».

– Учитель, Учитель… – проворчала я, затягивая пряжку на Ромашкиной уздечке. – Странно ты как-то к нему относишься. Словно презираешь и уважаешь в то же время. Признавайся, что тебя с ним связывает?

– Жизнь, – просто ответил Лён. Я ожидала продолжения, и он добавил: – Моя жизнь.

– Он твой отец?! – возопила я в священном ужасе.

– Тьфу, сплюнь! – открестился вампир, возмущенный не меньше меня. – Нет, все произошло чуть позже. Я выбрал самое неподходящее время и место для появления на свет – шел третий день битвы за Догеву, люди прорвали первое кольцо обороны и, воодушевленные успехом, бились со вторым. Ночная атака была внезапной, вчерашний тыл превратился в передовую, и большинство мирных жителей не успели ее покинуть. Старики, дети… не говоря уж о рожающей женщине. Отец защищал ее до последнего…

– Гля, парни, упыриный выродок! – хохотнул воин, брезгливо поднимая за ножку розовый вопящий комочек. Обступившие его дружки с жадным любопытством разглядывали новорожденного. Ребенок был совершенно нормальный, доношенный и симпатичный. Любая мать пришла бы в неописуемый восторг, приняв из рук повивальной бабки подобного младенца. Но воины взирали на ребенка с нескрываемым ужасом, замечая лишь зачатки крылышек на спине. Державший его человек оглянулся в поисках стенки или ствола, чтобы прекратить несмолкающий, противный писк. Не обнаружив ничего подходящего, наемник вышел из палатки, таща ребенка в вытянутой руке. Кое-кто из его дружков задержался, обшаривая изрубленный труп вампира.

В воздухе плавали хлопья копоти. Дымились огромные костры – тела вампиров надлежало сжечь до заката, а пепел развеять по ветру, чтоб поганцы не посмели воскреснуть. Наемник с наслаждением пошевелил горбатым носом, недоуменно глянул на ребенка и, приняв логичное решение, вразвалочку подошел к ближайшему костру. Размахнулся и бросил.

Маг, немолодой уже человек с нитками седины на коротко подстриженных висках, неожиданно матюгнулся и кинулся наперехват. Успел, упал, сжимая в руках захлебывающееся плачем тельце. Чудом не раздавил.

– Рехнулся, папаша?

Маг медленно сел, не удостоив воина ответом. Куртка, брюки, ребенок – все было покрыто слоем грязи пополам с кровью. От крика младенца звенело в ушах.

– Оглох, кудесник? Чего руки мараешь? Упыриное отродье-то, щас за руку цапнет и поминай тебя как звали. А нам без чаровников с упырьем биться несподручно. Бросай в костер, пока одежу не изгадил!

Уже лежа на земле и пытаясь восстановить сбившееся дыхание, воин осознал свою ошибку. Никогда не стоит перечить магам. Какая бы дурь ни взбрела им в башку.

– Чего это он? – удивленно осведомился друг, помогая ему подняться.

– Пес его знает. Может, чучелу из гаденыша набить хотел аль в декокте сварить. Дык сказать надобно было, а не молоньями швыряться. Тронутые они все малость, чаровники-то. Чародействование, оно по мозгам шибко ударяет!

– Зато силища-то в ём какая! – глубокомысленно добавил друг.

… – Примерно через три недели Ковен Магов собрался в полном составе, чтобы принять судьбоносное решение. Магам опротивела война. Она мешала заниматься наукой, воспитывать подрастающее поколение и, как ржавчина, разъедала нравы, – продолжал Лён. – Бандитизм, убийства, грабежи, ставшие нормой поведения; расплодившиеся упыри, средь бела дня пожирающие младенцев; заброшенные пашни; толпы вдов и сирот, умирающих с голоду. А тут еще эльфы сформировали двенадцать отрядов лучников и бросили их на оборону Долин, причем наконечники, которые вытягивали из трупов, были кованы элгарскими гномами и заговорены рирскими друидами. Пора, давно пора было что-то предпринять. Но в чью пользу? Споры затянулись на четыре дня. Большая часть магов принадлежала к человеческой расе, но, надо отдать им должное, высказывалась объективно, и скрытое голосование было проведено в спокойной, дружественной обстановке.