Когда отцветут ирисы - Juzy Josey

навь стальная… — Голос девушки понизился. — Навь, впредь в духе обитая. В обмен на жизнь, в обмен на смерть… Спаси того, в чьём духе персть.

Туман под Радкой медленно окрасился чёрным, обволакивая её липкой и холодной массой. Склизкие струйки поползли к кольцу, опуская его в землю.

— Подательница смерти, Живы сестра… — Зашептала Рада, вновь закрыв глаза. — Благоволи воле рабы своей. Да будет так.

Девушка резко вдохнула ледяной воздух, когда её сердце пропустило удар. Она широко распахнула глаза, часто задышав. Тумана не было, перед ней стояла лишь маленькая осина. В окружающее пространство вернулось пение ночных сверчков. Она устало рухнула на землю, пытаясь прийти в себя. На рассвете она дошла до дома, влезая обратно в окно.

Через день к ней прибежал побитый, но живой Яков. Радислава не вставала с кровати всё это время, практически не просыпаясь. Зайдя в её комнату, его глаза расширились ещё больше.

— Радислава… — Низко начал он, медленно закрывая за собой дверь.

Девушка лишь слабо приоткрыла веки. Мужчина приблизился к ней, садясь на кровать. Возмущение на его лице сменилось тревогой. Он медленно провёл рукой по её лицу, убирая волосы с глаз. Он опустил взгляд на её ладонь, выглядывающую из одеяла, от чего сильно сжал челюсти.

— Что ты наделала?.. — Тихо спросил он.

Рада слабо улыбнулась, закрыв глаза:

— Ничего.

Мужчина взял её ладонь, аккуратно проведя пальцем по свежему шраму. Он медленно стянул с неё одеяло, обнажив разодранные в кровь ступни.

— Зачем ты это сделала?.. — С тоской в голосе спросил мужчина. — Рада, ты…

— Я не вернусь сюда больше. — Спокойно сказала девушка, открыв глаза. — Мы больше не встретимся.

Яков опешил, нахмурив брови. Он взял её за подбородок, поворачивая лицом к себе.

— Что за глупости? — Серьёзно сказал он, глядя прямо в глаза. — Сбежать теперь от меня хочешь?

Рада попыталась что-то ответить, но лишь быстро отвела взгляд. По её щекам потекли слёзы, пока она сильно кусала свои губы. Яков поднял её за руку, проведя пальцами по мокрому лицу.

— Что произошло? — Спросил он, оставив ладонь на её щеке. — Расскажи.

— Не могу. — Еле слышно прошептала девушка. — Я обещала.

Мужчина тяжело вздохнул, резко прижав её к груди. Рада уткнулась в его кожаную куртку, от которой привычно пахло сигаретами и одеколоном.

— Мне всё равно, что ты кому обещала. — Сказал он, гладя её по голове. — Теперь уж точно.

— Яков… — Голос Рады дрогнул. — Я… Я не хочу уезжать, я правда не хочу. Не хочу с этим Петром жить. Не хочу… Но я пообещала. Если бы не она, ты…

— С Петром? — Яков хмыкнул. — Что, бабуля всё не умаляет попыток тебя с этим деревенщиной сосватать?

Рада опешила и подняла голову на мужчину. В его глазах засияла сталь.

— Вот оно что, значит. — Сказал он, пристально смотря на девушку. — Можешь передать этому пацану, что если жизнь ещё дорога — на пушечный выстрел пускай к тебе не приближается. И никуда ты не уедешь, только все долги в школе закрыла. Совсем там с ума сошли? Без образования ходить хочешь?

Девушка растеряно заморгала, пытаясь возразить, но он не дал ей этого сделать.

— Значит так. — Строго продолжил Яков. — Прямо сейчас пускай мама твою бабульку вызванивает и отвечает, почему ты никуда не поедешь, пока школу не закончишь, а там уже подумаем, что сделать — это первое. Второе…

Мужчина резко впился в губы девушки, притянув её ещё ближе к себе. Рада лишь сжала пальцами куртку на его груди, пока его ладонь плавно спустилась с щеки на её шею. Он медленно отстранился, большим пальцев приподняв её подбородок.

— Дурочка, думаешь, отпущу тебя? — Тихо сказал он, слабо улыбнувшись. — Рада, если бы не ты, я бы сейчас здесь не сидел.

Рада смутилась и попыталась отвести взгляд, но он не дал ей этого сделать.

— Смотри на меня. — Сказал Яков. — Не отворачивайся. Объясни, что произошло.

Через несколько дней привычная солнечная погода сменилась непрекращающимися ливнями. Радислава стояла у окна, наблюдая, как тело снизу заворачивают в большой чёрный пакет. Девушка сцепила руки за спиной, не в силах оторвать внимательного взгляда от этой картины. Когда в квартиру вернулся Яков, она даже не обернулась, вцепившись глазами в молодое дерево.

— Последнего вынесли. — Сухо констатировал мужчина, смахивая капли дождя с волос.

— Ещё нет. — Холодно ответила девушка. — Сегодня ночью будет ещё одна женщина. Жена его.

Яков опешил, непонимающе уставившись в спину своей подруги.

— А это ещё зачем? — Низко начал он. — Она даже не в этой стране сейчас.

— Затем. — Рада устало приспустила веки. — Не оставит она вас в покое. Хоть это и женщина, но не делай поспешных выводов.

Мужчина шумно выдохнул, растрепав мокрые волосы. Он медленно подошёл за спину Рады, уставившись в окно.

— Почему именно здесь?.. — Тихо начал он, не спуская глаз с поляны. — Ребята мне уже втык вставили за такую неосторожность.

— Ну прости. — Рада слабо ухмыльнулась. — Вариантов немного было.

Яков обвил холодными руками плечи девушки.

— Душа моя, скажи, что с тобой всё будет в порядке. — Начал он, сильнее прижав её к себе. — Если это будет стоить твоей жизни, ты же знаешь, что я этого не прощу.

Радислава медленно развернулась, внимательными глазами изучая его лицо.

— Я знала, на что иду, Яша. — Спокойно ответила девушка. — У таких просьб очень высокая цена. Но всё равно…

Она снова развернулась к окну, обняв себя за плечи.

— Если бы пришлось сделать это заново — я бы сделала. — Твёрдо сказала Рада. — Есть вещи дороже нескольких лет своей человеческой жизни.

— Ты… — Голос Якова понизился. — Ты отдала годы своей жизни?

Радислава печально улыбнулась, смотря на осину за окном.

— Не знаю. — Тихо ответила она. — Знаешь, в детстве бабушка рассказывала мне одну сказку…

Радислава развернулась, привычно запрыгнув на подоконник. Она облокотилась на стекло и ласково улыбнулась, смотря на ошарашенное лицо своего друга.

— Очень давно один богатый купец влюбился в молодую крестьянскую девушку… — Начала она. — Как бы не звал он её с собой в поместье, она не соглашалась, боясь оставить семью. Работая не покладая рук, однажды, она подхватила очень сильную хворь. Как бы не старался купец, сколько золота бы не потратил, ничего ей не помогало — ни один лекарь, ни один отвар… Тогда же он склонился над её кроватью, пока девушка испускала дух. Любовь его была настолько сильна, что великая богиня услышала его мольбы. Слёзы его были настолько горьки, что смог он разжалобить её ледяное сердце из снега. Она отпустила девушку из своих цепких рук, даруя ей ровно половину