Ключ из жёлтого металла - Макс Фрай

— Не знаю, — пожала плечами пани Гражина. — А в чем, собственно, дело? Вы захотели купить тот ключ и мой любезный музейный эксперт послал вас ко мне?

— Совершенно верно.

— Очень странно. Может быть, этот пан просто забыл, что помог мне продать этот ключ? Он уже немолодой человек, а старики бывают чрезвычайно рассеянны. Не все, конечно, — поспешно добавила она, явно вспомнив о собственном почтенном возрасте. — Некоторые. Но бывают.

— Тем не менее ключ он вспомнил сразу. И вас тоже. И даже ваш немецкий адрес.

— Мой немецкий адрес?! — Ее изумлению не было предела.

— Ну да. Город Хаген. По указанному адресу обнаружился музей современного искусства, но тамошний директор сообразил, что надо позвонить бывшему сторожу, который раньше жил в служебной квартире.

— А, — улыбнулась пани Гражина. — Ну конечно. Франк мой старинный друг. Несколько раз я у него гостила. Собственно, именно он подсказал мне, кому следует показать ключ. И я написала письмо в Прагу. Да, теперь все сходится.

— А у меня что-то не очень, — вздохнул я.

— Расскажи все по порядку, с самого начала, ладно? А я тебе кофе за это налью. Уже сварился.

— А излишек мне, пожалуйста, — неожиданно подал голос посетитель в жокейской кепке.

— Конечно, Макс, — мягко сказала пани Гражина. — Не волнуйся, о тебе не забуду, я покорный данник.

Она сняла джезву с плиты, плеснула туда ложку холодной воды, налила кофе в керамический стаканчик, который поставила передо мной, а остатки аккуратно сцедила в обычную чашку и отнесла ее обладателю кепки, который уже снова уткнулся в свою книгу и, кажется, не обращал на нас никакого внимания.

Попробовав кофе, я впервые в жизни понял, что он действительно может быть вкусным. То есть не горьким пойлом, чей аромат веселит дух, а химический состав бодрит тело, но просто чертовски вкусным напитком, который я с наслаждением пил бы просто так, для удовольствия, а не ради приятных и полезных побочных эффектов.

— Рассказывай, — напомнила пани Гражина. — По порядку, как договаривались. Мне очень интересно.

И я рассказал ей все по порядку. Про Карла, его коллекцию и про нашу таинственную Дверь-в-Подвале, которая, согласно мнению экспертов, на несколько веков старше дома. Об украшающих дверь трех женских фигурах, которых Карл считает изображением богини Гекаты, владычицы мест, где смыкается наше и иное. О том, как Карл втайне лелеял надежду отыскать когда-нибудь ключ от этой двери и в один прекрасный день действительно нашел через интернет-форум. О том, как я отвез ключ эксперту, узнал о существовании оригинала и получил адрес его — как оказалось, теперь уже бывшей — хозяйки. Как отправился в Хаген, допросил директора музея, а тот — бывшего сторожа. И вот я в Кракове, сижу в кафе «У Гражины», спасибо доброму серебряному монстру, обитающему на Главном Рынке, без него я бы ни за что не нашел это благословенное место, где всякий пирожок служит напоминанием об утраченном райском блаженстве, а вкус кофе помогает примириться с этой утратой.

Но на сей раз пани Гражина не обратила внимания на мои комплименты.

— Дверь — это и правда очень интересно, — возбужденно сказала она, когда я умолк. — У нас была своего рода семейная легенда: дескать, однажды мой прадед приволок домой старую железную дверь. Тяжеленная была, прадед уж на что богатырь, а пополам сложился, пока нес. То ли он ее в карты выиграл, то ли выменял, то ли просто на улице подобрал, теперь уже не разберешь. На двери, согласно преданию, была «намалевана срамная баба». Видимо, недостаточно скромно одетая. Или вовсе голая. А тетя Беата — та самая богатая краковская родственница, которая меня тут поначалу приютила, — рассказывала, что там была не одна, а сразу несколько раздетых красоток, и посмотрели бы вы, как очаровательно она при этом краснела! В общем, разные были версии, сами-то рассказчики дверь в глаза не видели, в доме она не задержалась. Прабабка заявила, что не потерпит такой срам, и велела выкинуть трофей. Прадед пошумел, конечно, но в итоге послушался — не то действительно выбросил, не то старьевщику продал. Потом до конца жизни жену попрекал — дескать, такую красоту из дома убрать велела… Это я все к чему — может быть, у вас в подвале нашлась та самая дверь и мой ключ действительно от нее? На ключе-то никаких «срамных баб» нет, и прадед вполне мог оставить его себе на память. Тем более он с виду как золотой, такой рука не поднялась бы выбросить. Я, понятно, не знаю, как было дело, и спросить уже давно некого. Но, теоретически, все сходится.

Она взяла ключ и принялась внимательно его разглядывать.

— Выглядит в точности как мой, — сказала она, когда я наконец умолк. — Я бы, пожалуй, решила что это он и есть, а тебе просто морочат голову. Но одно отличие все-таки имеется. Видишь, небольшая царапина, вот здесь? — Она постучала ногтем по головке ключа. — На моем никаких царапин не было. Такой древний — пятнадцатый век, да? — а выглядел как новенький. С другой стороны, поцарапать ключ — дело нехитрое. Ломать не строить, как говорится. Так что, может статься, пан Шнипс совершенно напрасно гоняет тебя по всей Европе.

— А смысл? — мрачно спросил я. — Какой смысл выдавать оригинал за более позднюю копию? Если бы наоборот, я бы понял…

— Не все гонятся за выгодой, — отмахнулась пани Гражина. — Некоторые люди больше всего на свете любят дурачить остальных. Просто так, ради удовольствия выставлять ближних дураками.

— Все может быть, — вздохнул я. — Но для начала все-таки надо выяснить, кому вы продали ключ. Или вы не знакомились с покупателем?

— Почему же, познакомилась. Этот любезный господин из музея устроил нам встречу в каком-то дорогом ресторане, где удручающе скверно кормили. Более того, мне там подали грязную вилку. — Пани Гражина брезгливо поджала губы, но тут же снова улыбнулась. — Это был очень забавный господин. Такой элегантный, в дорогом пальто и шикарных ботинках, а деньги принес завернутыми в платок, за пазухой, как крестьянин. Впрочем, он представился врачом, а они часто с причудами…

— А как его звали, вы помните?

— Сейчас, погодите. Фамилия у него тоже была забавная. Доктор, доктор… Грошик? Нет, как-то иначе, «Грошик» — это уже я его так про себя назвала.

— А может быть, Грочек? — с замирающим сердцем спросил я. — Пан Станислав Грочек? Нет?

— Похоже, так, — пани Гражина нахмурилась. — Вы его знаете? Это тот, кто продал вам копию?

— Не он. Его приятель. У вашего было круглое лицо? И сросшиеся брови? Тощий как скелет, да?

— Скорее как вешалка, — кивнула пани Гражина. — У скелета хоть кости есть, а на этом одежда болталась, как будто под ней пустота. А лицо при этом круглое, как у толстяка. Точно он. Очень смешной человек, правда?