Последняя петля 4 - Антон Дмитриевич Емельянов

вправду конец? Или можно попробовать долететь до Хризалиса, где стоит корабль, на «Ласпе», насмешив собранных там Панарианами специалистов, пытающихся прорваться внутрь древнего корабля Солдоков? А может, нарушить уже режим «радиомолчания» и связаться с Ами и Беном? Вдруг они чего подскажут? Так, стоп…

Альтернативный вариант доступа: перенос на корабль

Если гора не идет к Магомету, то Магомет идет к горе. Все настолько логично, что даже немного смешно. Впрочем, это уже нервы. Теперь, когда я успокоился от неожиданно приятной новости, мозг заработал еще лучше. Активация присутствием – это потому что в данной петле фрегат Арика все еще в режиме базы. В таком состоянии космолет сам не двигается, а вот я – вполне.…

Глубокий вдох, и привычная при переходе через гиперпространство ватная тишина надавила на уши. А потом я открыл глаза. Неяркий свет заливал все пространство вокруг – я был на корабле, вот только не в капитанской рубке, а на одной из палуб. Той самой, где в прошлый раз мы схлестнулись с китсом – похоже, не зря он расположился именно в этом месте, знал, где появляются нежданные гости. Вот и сейчас в воздухе явственно витал знакомый змеиный запах, а вскоре появился и его обладатель.

Черный тигр с белыми полосками, обладатель зубастого хвоста с абсолютно неподходящим для такой зверюги именем Вулчик медленно надвигался на меня. Челюсти на конце хвоста противно клацали, когда китс бил им себя по бокам. Сам он одновременно щурил глаза и рычал. Выглядит опасно – да и не только выглядит. В прошлый раз я смог в этом наглядно убедиться – так что сейчас, даже будь у меня самый сильный в мире чхеду-бон из королевского наомита и да все мои силы – победить бы мне не удалось. Но я ведь знал, что эта встреча неизбежна, и пришел сюда не просто так.

- Поговори со мной. Не хочу драться… - в прошлый раз я слышал мысли и чувствовал техники китса, когда тот испытывал яркие эмоции, словно отражающиеся у меня в голове.

Это может быть только моей глупой надеждой, но я почувствовал в этом звере разум, видел, что у него есть возможности для общения, и теперь поставил все на то, что мы сможем понять друг друга.

- Ты хочешь говорить?

Это не было голосом в голове, как частенько описывают подобные ситуации в фантастических книгах. Я просто понимал, что хочет сказать китс. Его мысли словно складывались в слова, которые я не слышал, а воспринимал каким-то неизвестным органом чувств.

- Да, я хочу говорить.

Ответные слова давались с трудом, но это, скорее всего, от неопытности. Главное, не напортачить.

- От тебя странно пахнет.

- Чем?

- Смутно знакомый запах, похожий на моего хозяина. Но чистый.

А вот сейчас китсу вновь удалось меня удивить.

- Запах хозяина? Ты говоришь об Арике Солдоке?

- Да. Только чистый.

- Что это значит?

- Ты не желаешь мне зла. Просто боишься. Не хочешь убить, не издеваешься.

- Но я ведь и не Солдок… - не знаю, зачем я так говорю, быть может, это поможет справиться с негативом к моему дальнему родственнику, державшему китса здесь взаперти.

- Ты Солдок, - огорошил меня Вулчик. – Но твой запах другой. Ты чистый.

Вот ведь заладил. Хорошо, чистый я, и что дальше, интересно? А еще любопытно узнать, с чего вдруг у меня запах изменился – в прошлой петле точно было по-другому. Может, дело в чипе, вшитом в мою ауру? И эта тень, что я видел при вживлении в том странном коридоре – не китс ли это был? Или «запах Солдоков» смыло во время восстановительного сна? А может, еще сказалось то, что у меня сейчас почти нет энергии в запасе?

Не знаю, но почему-то чувствую, что истина, как всегда, где-то рядом.

- Ты пропустишь меня на мостик?

- Что ты собираешься делать?

А ведь неглупая киска – отвечает вопросом на вопрос, вынуждая меня на откровенность.

- Я хочу улететь отсюда.

- Я полечу с тобой?

- Если захочешь.

Меня подмывало ответить просто «да», но разум подсказывал, что все не так просто. А вдруг китс воспримет это как посягательство на его свободу? Или, к примеру, сказал бы я «нет» – не выглядело бы это как попытка его бросить? А так я давал ему выбор решить самостоятельно свою судьбу. Да уж, говорящие, пусть даже мыслеобразами, питомцы пугают похлеще, чем люди или машины.

- Я согласен лететь.

- Я очень этому рад.