Надбавка за вредность - Вера Эпингер

последний будильник и прикрываешь глаза на пару минут? Я тоже люблю рисковать.

Когда я, умытая и расчесанная, вышла из ванной, увидела Кирилла, по — хозяйски устроившегося на кресле в моей комнате. М-да…

— Доброе утро, — благосклонно кивнул Воронцов, осматривая меня. — Я вижу, вы так и не встали через пять минут.

— Не встала, — не стала отрицать я. — Я сейчас оденусь. Вы чай будете?

— Кофе, — привычно отозвался он. — Если есть. Не буду вас смущать своим присутствием. Подожду на кухне.

Удивленно посмотрела вслед начальнику. А сразу он на кухню пройти не мог? Ведь знал же, где она находится. Блуждать в двушке негде.

Одевалась по рекордному быстро, выглянув в окно и «понюхав погоду», как любила выражаться мама. Мудрствовать не стала — юбка и блузка. Волосы… не до волос пока. Сначала завтрак, все остальное потом.

До кухни Воронцов не дошел — я нашла его в коридоре, снова рассматривающего мамину картину.

Вопрос вырвался против воли.

— Любите море?

Кирилл взглянул на меня.

— Люблю. Вы должны были это заметить, Кира.

— Конечно, — кивнула я. — Парусник у вас в кабинете.

— Предугадывая ваш вопрос, который так и вертится на языке. Нет, фотографию я держу не из — за Кристины, — ни с того, ни с сего вдруг проронил он.

— Но я не собиралась вас спрашивать об этом, — покачала головой я.

— Да бросьте. Вас же любопытство мучило с того самого дня, когда вы на нее наткнулись. Кира, вы еще не столь опытны, чтобы скрывать эмоции. При желании вас можно легко прочитать.

— Да? — вскинулась я. — И о чем же я сейчас думаю?

Кирилл полностью повернулся ко мне и убрал с моего лица прядь волос, заправив за ушко.

— Вы желаете позавтракать и выехать на встречу. Я смущаю вас, Кира. Вам не нравится, что мы здесь вдвоем. И вы ненавидите меня.

— Ненавижу? С чего вы это взяли? — интересно, откуда он взял подобную глупость.

— Разве нет? В ваших глазах я строгий и жестокий начальник, наплевавший на чувства своих сотрудников.

— Нет, — сжала я губы. — Я вас не ненавижу. Вы мне нравитесь, — честно призналась я, но тут же шумно выдохнула. Я ведь не хотела это говорить!

— Нравлюсь? Как начальник? Или как мужчина? — голос у Воронцова был безразличным, что всколыхнуло обиду.

— Вы знаете ответ на этот вопрос, — выкрутилась я, постаравшись увеличить расстояние между нами. Не преуспела. Кирилл шагнул в мою сторону, перегородив путь.

— Знаю, — кивнул он. — Дайте подумать, Кира… Первый вариант не подходит.

— Вы в этом уверены?

— Абсолютно. Вы же пожелали избавиться от меня. Испытывайте вы ко мне симпатию, как к работодателю, не стали бы писать заявление. Остается второй вариант.

Воронцов улыбнулся и погладил меня по щеке, как тогда, в автомобиле. А я пошевелиться не могла — вновь попала во власть его глаз. День в квартире — не лунная ночь. Но дело ведь не в месте и обстановке, не так ли?

— Вы хотели позавтракать. Поверьте, в «Элоизе» нам будет не до еды.

Неожиданно поняла, что испытываю разочарование. От чего? От того, что он сказал совсем не ту фразу, которую я ожидала? Моргнула, прерывая контакт с глазами цвета стали.

— Вы правы.

Кирилл отступил, пропуская меня на кухню, словно не заступал мне дорогу мгновение назад.

Делала завтрак, спиной ощущая взгляд Воронцова. Проницательный, чтоб его. Ненавижу юристов! От этой мысли на губах расцвела улыбка.

— Знаете, Кирилл Романович, а вы опять не правы, — хотелось отомстить за ситуацию в коридоре. Он меня из равновесия вывел своим поведением. Замерла, как змея перед заклинателем. Но я — не змея, а он — не заклинатель, а потому…

— И что на этот раз? — заинтересованно спросил Воронцов, делая глоток кофе.

Я села напротив него и прижала руки к горячей кружке.

— Вы забыли про третий вариант. Вы мне нравитесь, как человек, — повторила я безразличие в голосе, которое так сильно меня обидело. Нечего играть со мной, как кошка с мышкой. — Вы довольно интересная личность, общение с которой доставляет истинное удовольствие, — завернула я.

Кирилл поперхнулся, а я уставилась на него с хищным оскалом.

— Что-то не так?

— Нет, — усмехнулся начальник. — В таком случае не могу не спросить: какой интерес перевешивает?

Быстро же он сориентировался. Несомненно, он отлично импровизирует в суде.

— А почему вы так заинтересованы в моем ответе? На вас не похоже, — продолжила наступление я.

— Я уже говорил вам о своем отношении. Вы хотите услышать эти слова снова? — приподнял он бровь.

— Я бы с радостью, — не получилось у него меня смутить. — Но только правду.

— Вы думаете, я врал вам? — обманчиво спокойно поинтересовался Воронцов. Но спокойствие лишь маска. Я снова его задела — и опять специально. Возможно, коготки у меня выпускаются не всегда и с некоторой задержкой, но это не значит, что их не существует.

— Я не думала об этом, — пожала плечами и допила чай. — У юриста должно быть предчувствие. Так вот, мое предчувствие, Кирилл Романович… — забирая у него чашку, нагнулась над его спиной так, чтобы выдохнуть ему в шею. — Говорит, что вы не совсем честны со мной. И с собой тоже. А я так не играю. — Отстранилась и, как ни в чем не бывало, убрала посуду в раковину.

Если уж он решил выказать расположение ко мне в столь странной манере, то почему бы и мне не стать его отражением? Неприятно, когда один играет, а второй пытается понять, что происходит. Опыта у меня мало, но способности и желание — есть. Обжечься… уже не обожгусь. Потому что, как бы там ни было, но что-то к Воронцову я испытывала, а потому было вдвойне обидно от его поведения. Понравилась девушка — будь мужиком, признайся. Увы, не случай Кирилла. И это не мои, а его тараканы дадут фору. Интересно, если их познакомить, что произойдет?

За пятнадцать минут с помощью Воронцова накидала основные вопросы Ольге, которые обязательно следовало прояснить. Кирилл посоветовал узнать, не передумала ли она насчет картин.

— Девушки — существа непостоянные, — пожал он плечами на мой удивленный взгляд.

— Про мужчин вообще говорить не стоит, — огрызнулась в ответ я, вызвав у начальника смешок.

На встречу ехали в паркетнике Воронцова. Мои доводы о необходимости раздельной поездки он выслушал внимательно, но «перебил» своими.

— Я собиралась к Мишке, — выдвинула я тогда тяжелую артиллерию.

— Кира, — твердо произнес начальник. — Я отвезу вас домой. В любом случае мне по пути.

Настаивать не стала — раз уж он решил побыть джентельменом, то пусть. Тем более, я давно не