Дикие грехи - Сюзанна Райт

– Ладно, может она просто соскользнула с нескольких ступенек.

– Я не поскользнулась.

Трей покачал головой – ему совсем не нравилось, что это могло значить. Он просто не хотел в это верить.

– Детка… Никто здесь не причинил бы тебе вреда.

Она приподняла брови:

– В самом деле?

– Одно дело раскрасить твою машину…

– А что насчет Эл Джея?

– Кого?

– Ворона. Кто-то убил его и подвесил вниз головой за моим окном. Этот кто-то – неуравновешен.

Данте поморщился:

– Да уж, это реально какое-то больное дерьмо.

– Убить птицу, и серьезно ранить тебя – две разные вещи, – Трей поцеловал неповрежденную сторону лба Тарин и оглядел комнату в поисках Ретта, намереваясь сказать ему, чтобы тот пошел и попросил Грейс сделать кофе для Тарин. В этот момент он заметил Райана. – Райан, а ты что здесь делаешь? Ты оставил ворота без присмотра?

Он нахмурился.

– Сегодня утром не моя смена в карауле.

– Не твоя?

– Нет.

– Сейчас дежурит Тао, – сообщил Трик.

Теперь хмурый взгляд Трея был направлен на Райана.

– Брок сказал, что ты пытался дозвониться до меня из комнаты безопасности.

– Я не пытался дозвониться до тебя.

Неприятное ощущение обрушилось на Трея.

– Где Брок? – парень выглядел растерянным, и шагнул вперед немного с опаской. – Зачем ты сказал мне, что Райан не мог со мной связаться?

Брок дважды моргнул.

– Я этого не делал. Я не разговаривал с тобой все утро.

– Но ты послал на мой телефон сообщение.

– Нет.

– Где он? – потребовал Данте. – Где твой сотовый?

Брок сунул руку в пустой карман и пожал плечами.

– Наверно, я оставил его в своей комнате, или на кухне.

– Очень удобно, – Данте вместе с Маркусом и Триком вышли из комнаты.

Трей переключил свое внимание на Тарин. На её лице отразилось подозрение.

– Они заявили о своей верности тебе, – напомнил он ей, а может и себе тоже.

– Не все они.

Тарин была права, Трей знал, что Сельма и Кирк не любили её настолько, чтобы обидеть, он просто не хотел верить и на минуту, что у них хватило мужества сделать подобное.

Кроме того, они не только прекрасно знают, что Тарин с легкостью надерет им задницы, но и к тому же, получат метку предателей и будут сосланы.

У Сельмы и Кирка не хватит смелости пойти на такой риск, что отчасти объясняет такой отчаянный поступок.

А вот Хоуп… Трей подозревал, единственная причина, по которой девушка не заявила о верности Тарин состояла в том, что она следовала за Сельмой, как и всегда.

Возвращение Данте выдернуло его из мыслей.

– Достал телефон?

Его бета кивнул.

– Сообщение прямо здесь.

Брок залепетал:

– Что значит, сообщение здесь? Я не посылал ему никаких сообщений, чёрт возьми.

– Ну, оно прямо здесь, в папке "Отправленные", – сказал Доминик.

Брок схватил телефон, прочитал сообщение и покраснел.

– Тогда, должно быть, кто-то другой послал сообщение. Я этого не делал. Зачем это мне? Для чего кому-то врать о желании Райана поговорить с тобой?

– Может ты хотел убрать Трея с дороги, чтобы улучить шанс схватить Тарин. Ты знал, что он почувствует её панику и придет на помощь… если, конечно, не будет слишком далеко и не успеет до неё добраться. И что же ты планировал сделать с ней? Или ей?

– Я не посылал это сообщение!

– Если мой папа говорит, что не делал этого, значит так оно и есть, – сказал Кирк, стоя рядом с ним, скрестив руки на груди. – Я не подвергаю сомнению тот факт, что кто-то попытался отвлечь тебя, и убрать подальше от Тарин, – обратился он к Трею. – Но, кто бы это ни был, он, скорее всего, воспользовался телефоном отца, чтобы впутать его, и отвести от себя подозрения. Он этого не делал.

Тарин застонала:

– Я не могу выносить все эти крики.

– Пойдем, детка, – Трей поднял её на руки и понес из комнаты через туннели в их спальню. Он осторожно положил девушку на кровать и лег рядом.

– Теперь ты мне веришь? – Когда он ничего не ответил, Тарин вздохнула. – Мне всё равно, что ты скажешь. Кто-то схватил меня. Если ты не желаешь считаться с фактом, что кто-то из твоей стаи – из людей, с которыми ты вырос – мог сделать это, я пойму. Действительно пойму. Но это не меняет того, что я права. Нравиться тебе или нет, в твоей стае есть тот, кто охотно ранит твою пару, потому что я не вру.

Разозлившись на себя из-за боли Тарин, он провел рукой по её волосам.

– Эй, детка, я никогда не говорил, что ты врёшь. Не в том дело. Просто, может ты сама споткнулась.

– О, ты прав, я действительно споткнулась. С чьей-то помощью.

Переводчики: inventia, marisha310191, silvermoon, natali1875, Craid, lera0711, liliclilic, teratai_lotos

Редактор: navaprecious

Глава 14

Хорошо, можно быть собственником, или безумным собственником, а можно абсолютным говнюком.

Тарин застонала и закрыла лицо руками.

Все, чего она хотела – это отправиться по магазинам с Лидией. Она же не планировала делать покупки на другом континенте или всё время расхаживать голышом.

В любом случае, Трей был категорически против того, чтобы она ушла без него.

Когда надавить на Тарин, чтобы она взяла его с собой, не получилось, он попытался применить реверсивную психологию [24].

Когда и это не сработало, он постарался умаслить её взяткой. Поскольку она до сих пор отказывалась, мужчина опробовал свои силы в эмоциональном шантаже.

Убрав руки от лица, она посмотрела на свою половинку. Тот сидел за кухонным столом с выражением побитого щенка.

– Трей, ради Бога. Меня не будет всего лишь несколько часов. Уверена, что ты справишься без меня.

– Да, но мне нравится быть с тобой.

Это должно было прозвучать банально или жалостливо, но вышло умилительно и заботливо. О, у него хорошо получалось.

За последние несколько недель Тарин узнала, что, хотя по большей части Трей был жесток и нелюдим, но когда хотел чего-то добиться, то мог пустить в ход немного очарования.

Он мог сосредоточить всё свое внимание на ней, и Тарин ожидала, что это испугает её, но вместо этого чувствовала себя обожаемой и в безопасности.

Немного улучшало ситуацию для Тарин то, что Трей бессовестным образом демонстрировал, как ему нравится все время быть рядом с ней.

Он не сдерживался – разве что в плане секса – перед другими.

Наверное, именно поэтому его друзья не высмеивали его за это. Возможно, его полное убеждение, что это нормально, разумно, и у него есть право так поступать, сказалось на других, и они рассматривали такое поведение как естественное и ожидаемое.