Категории
Самые читаемые
Лучшие книги » Проза » Русская современная проза » С неба упали три яблока. Люди, которые всегда со мной. Зулали (сборник) - Наринэ Абгарян

С неба упали три яблока. Люди, которые всегда со мной. Зулали (сборник) - Наринэ Абгарян

Читать онлайн С неба упали три яблока. Люди, которые всегда со мной. Зулали (сборник) - Наринэ Абгарян

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 78 79 80 81 82 83 84 85 86 ... 142
Перейти на страницу:

Дальше все завертелось в каком-то чудовищно быстром круговороте. Вера выскочила, навалилась на него, не давая дотянуться до ружья. Таксист резко повернулся на бок, приложил ее согнутым коленом, вцепился в горло. Вера попыталась высвободиться, не смогла, задыхаясь, пошарила кругом – в поисках какого-нибудь камня, загребла горсть колючей придорожной земли, залепила ему глаза. Таксист резко взвыл, вывернулся, подмяв под себя Верину руку, – плечо хрустнуло, натянулось до предела, еще чуть – и выскочит из сустава. Силы ее стремительно убывали, дышать было нечем – таксист не выпускал ее горла. Она зачем-то полезла в карман пальто, нашарила ложку. Замахнулась – и всадила ее узорной ручкой в его вздутую венами шею. Ложка зашла неглубоко, Вера надавила на нее сильней, захрипела сквозь сжатые зубы – дернешься, сука, я тебе сонную артерию перережу!

Таксист ослабил хватку, замер. Лицо исказила чудовищная гримаса, щека со шрамом задергалась в нервном тике, глаза вылезли из орбит и сильно слезились. Вера надавила на ложку еще сильней. Ребро ладони окрасилось теплой кровью.

В ту же секунду распахнулась задняя дверца машины – Марья, наконец, справилась с заевшей ручкой. Она кинулась к ним, рухнула на колени, вцепилась в руки таксиста, оторвала их от горла дочери.

– Выдерни пояс моего пальто, обвяжи ему ноги. Быстро! – скомандовала Вера.

Таксист заелозил, захрипел, попытался вырваться.

– Не двигайся, если хочешь жить, гётверан!1

Марья обвязала ноги таксиста крепким узлом – такими узлами полвека назад они скручивали в военном госпитале дезертиров, надо же, кто бы мог подумать, что это умение когда-нибудь ей пригодится вновь, Марья крепко стянула веревкой ноги таксиста и, убедившись, что тот не может шевельнуться, помогла дочери высвободить из-под него руку.

– Повернись на живот, – скомандовала Вера.

– У меня трое детей, – захрипел-заворочался таксист.

– Поворачивайся, сука. И без фокусов, у меня в руках нож. Заведи за спину вторую руку. Быстро! Мам, свяжи его чем-нибудь.

Марья сдернула с головы косынку, связала запястья таксиста. Вера, наконец, убрала ложку, осторожно села, прислушиваясь к себе. Кружилась голова, сильно саднила голень, болело горло. Она пошевелила плечом – вроде вывиха нет, поднялась, вытащила из машины сумку, захлопнула дверцы. Нашла ружье, закинула его себе на плечо.

– Нужно уходить. По дороге не пойдем, нас могут заметить.

Марья рассмотрела рану на шее таксиста.

– Неглубокая, жить будет. Главное, чтобы не замерз.

– Не замерзнет, его быстро хватятся. До Алябайли рукой подать. Не дождутся, пойдут его искать. Машину с дороги видно. Нужно спешить, чтобы они потом не догнали нас.

Она наклонилась, глянула в глаза человеку, который собирался ее убить.

– Живи теперь с мыслью о том, что я тебя не убила. Хотя могла.

Таксист завозился щекой по земле, о чем-то зашептал, заплакал. Вера не стала прислушиваться, перешагнула через него, протянула руку Марье.

– Пошли.

Азербайджанское бранное слово.

Они спустились в неглубокий, тянувшийся вдоль дороги овраг, какое-то время шли молча, потом выбрались наверх, пошли полем. Солнце скатилось за горизонт, оставив за собой лишь неровный блеклый отсвет – еще немного – погаснет и он, уступая место глухой декабрьской ночи. Слева, через дорогу, лежало Алябайли. Холодный, пронзительный ветер нес с собой терпкий, густой запах горящего кизяка, далекий лай собак, грустное мычание коров. Женщины шли мимо, не поворачивая головы, Вера придерживала на плече ружье, Марья помогала ей нести сумку. Небо загоралось далекими, холодными, редкими по зиме звездами, нависало поникшими крыльями над голыми макушками молчаливых каменных холмов. Время тянулось бесконечно долго, так долго, что казалось – замерло навсегда, захлопнув-закольцевав будущее прошлым.

Марья заговорила, лишь когда Алябайли осталось позади:

– Вера, у тебя ничего не болит? Давай я тебя осмотрю.

– Тело ломит, и навалилась дикая усталость. Но это так, ерунда. Ты как? Хочешь передохнуть?

– Нет, дочка, не хочу.

– Он сразу понял, кто я такая. Потому и заехал домой, чтобы взять ружье. Вот почему не сдал нас в Товузе. Поглумиться хотел. Отец троих детей. Сволочь.

– Не думай об этом. Вырвались – и слава богу.

Вера остановилась, перекинула ружье на другое плечо. Взялась за ручку сумки.

– Мам, ты знаешь, мне отец приснился. Перед тем как все это случилось. Сказал, чтобы я возвращалась туда, где живу.

– Предупредить хотел.

Они вывернули на дорогу, пошли по обочине. Совсем недалеко, казалось – на расстоянии вытянутой руки, возвышался Старухин камень – огромный согбенный холм с покрытыми вековым лесом покатыми плечами, и ветер приносил уже совсем другие запахи и звуки: аромат свежевыпеченного хлеба, пряный дух сушеного майорана, сытый звук деревянной маслобойки – масло из такой маслобойки получается яркожелтым, зернистым, подернутым каплями солоновато-кислой пахты.

Впереди маячили долгие, тяжелые, страшные годы войны, но Вера об этом ничего не знала. Она вела свою мать туда, где переливались огнями окна каменных домов, где, связывая невидимой пуповиной небеса с землей, вился из невысоких труб теплый печной дым, где каждый оборот скрипучего колеса деревенской арбы рассказывал о том, что было и чего уже никогда не вернуть.

Жизнь – она там, где нас любят, думала Вера. Жизнь – она там, где нас ждут.

Нани Тамар

1

– Справишься?

– Справлюсь.

– Пойдешь обратно – ступай тихо, чтобы не разлить молоко. И не забудь деньги отдать.

– Хорошо!

Девочка вышла на веранду, поскакала вниз по лестнице, пришептывая на каждом шагу – раз-два, раз-два, раз-два. Боцман с радостным лаем выскочил из конуры, забился огромным палевым хвостом, восторженно завизжал – унии, унии.

– Бо-о-цман! – Девочка зависла на последней ступеньке с протянутой рукой, пес подлетел, подставил под ее

ладошку большую ушастую голову, замер с зажмуренными глазами.

– Со-ба-ка! Бо-о-цман! – засюсюкала Девочка, теребя его за ушами. – Ну что, пойдешь со мной за молоком?

Боцман с готовностью гавкнул, в несколько огромных прыжков преодолел расстояние до сада Тамар, ткнулся носом в калитку и терпеливо стал ждать, когда Девочка отопрет ее.

Вера запахнула у горла ворот кофты, вышла на веранду, зябко поежилась, вдохнула полной грудью молочный декабрьский воздух. Над головой, цепляясь за ветви старой груши рваным подолом, стелился туман. К полудню он рассеется, затаится на покрытой голубым ельником макушке Хали-кара, но к вечеру обязательно вернется назад и будет нести долгую ночную вахту, затопив своим молчаливо-безбрежным присутствием все и вся.

Скрипнула калитка – Девочка, пропустив вперед Боцмана, нырнула в сад. Веселый желтый помпон мелькнул за забором и растворился в тумане.

Вера зашла в дом, аккуратно прикрыла за собой дверь. Нужно успеть приготовить завтрак, пока не проснулся Петрос.

Девочка шла по узенькой тропинке, прижав к груди эмалированный бидончик. Слева тянулась стена большого погреба, дальше, чуть свернуть направо – каменная толстобокая печь. Снега еще не было, но им уже пахло – вовсю, так истово и явственно, что казалось – он уже совсем над головой, протяни руку – и поймаешь первые снежинки.

– Главное – не забыть загадать желание, – напомнила себе Девочка. – Нани говорит, что первый снег всегда исполняет желания.

Боцман уже крутился у забора Вардик, несколько раз угрожающе гавкнул в туман – в назидание Гектору. Гектор зазвенел тяжелой цепью, но смолчал.

– Вардик-тетя! Вардик-тетя! – позвала Девочка.

Где-то далеко, словно на другом конце света, скрипнула дверь.

– Иду! – раздался голос Вардик.

Скоро она вынырнула из тумана, вытирая огрубевшие от тяжелой деревенской работы руки подолом фартука. Девочка поднялась на цыпочки, передала ей бидон.

– Ваши уехали? – спросила Вардик.

– Ага. Тата, дед, нани.

– Когда возвращаются?

– Сегодня.

– Петрос их отвез?

– Нет, папа не смог – работал. Дед Арам отвез.

– Какой дед Арам? Кязим, что ли? Муж Шушик?

– Его зовут Арам, – упрямо загудела Девочка.

Вардик хмыкнула, пожевала губами.

– Ладно, жди.

Девочка молча смотрела ей вслед. Со спины Вардик казалась огромной и неповоротливой из-за большого, висящего ниже колен ватника. Ватник словно тянул-прибивал ее своей тяжестью к земле, и она шла, чуть согнувшись, мелко переступая ногами в рваных старушечьих ботах.

Прошло несколько минут, и Вардик снова вынырнула из тумана, словно огромная снежная баба.

– На, – протянула через забор бидон с молоком. – Осторожно, не пролей.

– Хорошо.

Девочка поставила бидон на землю, порылась в кармане куртки, достала монеты.

– Как дед Леван?

– Совсем рехнулся. Так в хлеве и ночует, – Вардик забрала деньги, пересчитала, – все правильно.

1 ... 78 79 80 81 82 83 84 85 86 ... 142
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать С неба упали три яблока. Люди, которые всегда со мной. Зулали (сборник) - Наринэ Абгарян торрент бесплатно.
Комментарии