Ты задолжал мне любовь (СИ) - Эмилия Иванова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я покосилась в ее сторону и заметила, что ее лицо вновь побелело и исказилось, отображая внутреннюю борьбу. Она сцепила руки и сжала их так крепко, что они, прежде матово-белые, стали неудержимо краснеть.
Я протянула руку, чтобы расцепить их, но шарахнулась от меня, а затем растерянно уставилась на меня своими невинными глазами.
— Прости, я…
Я кивнула, чуть отдалилась от нее и успокоила:
— Не бойся, я ни о чем не буду тебя расспрашивать против твоей воли. Ты можешь говорить только то, что сама пожелаешь.
Она закусила губу. Ее глаза стали краснеть.
Тамара с Яковом закончили с посудой и вернулись в гостиную. Увидев их, Елена резко встала и убежала в комнату. Тамара замерла и недоуменно взглянула на меня.
— Что с ней?
Я зыркнула на Якова. Он выглядел таким же любезным, как и всегда. Поджав губы, я промолвила:
— Ничего, просто неважно себя чувствует, вот и решила прилечь.
Тамара вяло покивала головой и пробормотала:
— Я же говорила, она сегодня не в форме. Может, у нее акклиматизация?
Я согласилась с ней, сказав:
— Вполне возможно. Ты поглядывай за ее состоянием.
Тамара утвердительно кивнула и обеспокоенно прошла в спальню.
Яков со своей неизменно приторной, джентельменской улыбкой обратился ко мне:
— Наверное, ты не особо рада видеть меня?
Я насупилась и безразлично кинула:
— Если ты ничего не испытываешь к Тамаре, пожалуйста, скажи ей об этом. Прекрати ранить ее!
Яков так часто меняет маски, что я совершенно запуталась, где его настоящее лицо.
Он вышел на балкон и присел на диванчик, лениво причитая:
— Я думал, что сейчас тебя занимает только состояние твоей дочери. Не ожидал, что ты успеваешь заботиться и о Тамаре, хотя, казалось бы, она совершенно чужой для тебя человек. Видимо, тебя не так уж волнует, что твоя дочь висит на волоске от смерти.
Эти слова невероятно рассердили меня
Я скорчила злобную гримасу и кинула:
— На твоем месте я бы помалкивала.
Он усмехнулся и тихо, чтобы не придавать огласке, процедил:
— Знаешь, я говорю много, но по делу. А если честно, Эмилия, тебе стоит внимательнее приглядеться ко мне. Мы могли бы стать любовниками. Если ты пойдешь на это, я во всем признаюсь Тамаре и отправлю ее обратно в Казань. Я также ручаюсь, что Руслан ничего не узнает. Ну что? Я, наверное, шокировал тебя?
Да он просто выродок!
Я еле сдержала рвотный позыв и с ожесточением уставилась на него.
— Тебе не кажется, что ты ведешь себя омерзительно?
Но его ничуть не задело мое злословие.
— Я нахожу в этом удовольствие, — усмехнувшись, сказал он.
Я не выдержала и ушла к Жанне с Анатолием. Разговаривая с ними, я все время переживала, что не смогу сдержать охватившее меня возмущение. Я не столько злилась из-за извращенского предложения Якова, сколько переживала за Тамару. Она имела мало опыта в отношениях, и я боялась, что признание Якова уничтожит ее.
Жанна почистила мандарин и с улыбкой протянула мне часть.
— Ты чего такая напряженная? Попробуй. Сладкий.
Я положила оранжевую дольку на язык. Мандарин действительно оказался очень сладким.
— И правда, вкусный! — одобрительно сказала я. — Кстати, Сеня сегодня у Владимира Ивановича?
Обычно Жанна не задерживается в гостях допоздна, так как Сеня еще совсем маленький.
Она утвердительно кивнула. При упоминании сына она слегка помрачнела и добавила:
— Давид нанял для Сени няню, и теперь сын все время живет там.
Я лишь изредка могу приезжать к нему.
Я была ошеломлена. Я думала, Давид оставит на Жанну хотя бы заботу о ребенке.
— Но Сеня еще маленький, он сможет жить без мамы?
Она кивнула.
— Я уже отняла его от груди, так что, наверное, сможет.
Анатолий посмотрел на часы, но не стал говорить, что им пора. «Наверное, у него есть дела» — подумала я.
И тут мне позвонил Руслан.
— Я внизу. Спускайся.
— Ага, — сказала я и повесила трубку. — Пойдем, скажем Тамаре, что мы поехали, а то уже поздно, — обратилась я к Жанне.
Она кивнула и вместе со мной направилась в спальню, чтобы попрощаться с ребятами. Елене стало полегче, и она поднялась с кровати, чтобы проводить нас. Но я положила руку ей на плечо и заверила, что она должна остаться и отдыхать. Все остальные спустились вниз.
Руслан припарковал свою машину у ворот в жилой комплекс. Жанна издалека помахала ему рукой, затем они с Анатолием попрощались с нами и ушли. Яков опустил руки в карманы брюк и, встав передо мной, еле слышно произнес:
— Когда я вижу твою готовность пожертвовать жизнью ради Руслана, мне непреодолимо хочется увидеть, как будет вести себя Руслан, если ты окажешься в смертельной опасности.
Я нахмурилась, и, не собираясь отвечать на его выпад, попрощалась с Тамарой и пошла прямиком к Руслану.
Он стоял, облокотившись на корпус автомобиля.
Видя, как я лечу к нему на всех порах, он раскрыл объятия и поймал меня.
— Значит, он тоже здесь?
Речь, конечно же, шла о Якове.
Прижимаясь к любимому мужчине, я могла слышать, как бьется его сердце. Я снова чувствовала себя в безопасности и благополучии.
— Тамара позвала его. Она ничего не знает о случившемся в Беларуси.
Руслан ничего не ответил, и лишь одарил мрачным взглядом стоящего вдалеке Якова, который, в свою очередь, с устрашающей улыбкой смотрел на нас. Этот мужчина действительно внушал ужас. Я не могла выбросить из головы мысль, что он может жестко ударить по нам там, где мы меньше всего этого ожидаем.
Когда мы сели в машину, я крепко сжала руку Руслана и не желала отпускать. Ему ничего не оставалось, как беспомощно выдохнуть и повести машину одной рукой.
Когда мой взгляд упал на часы на его левом запястье, я удивленно спросила:
— Никогда не видела эти часы раньше. Они новые?
Часы выглядели как-то дешево, во всяком случае, они не походили на те навороченные, брендовые часы, какие обычно носил Руслан.
Он удивленно вскинул брови и покосился на меня.
— Но ведь ты мне их подарила, разве нет?
Эти слова смутили меня. Я невольно обернулась назад и увидела на заднем сидении большой цветочный букет.
— Зачем ты купил такой огромный букет и возишь его в машине? — удивленно спросила я.
Руслан посмотрел на меня и улыбнулся.
— Так это для тебя! Я просто не стал дарить его при всех, а то ты итак постоянно называешь меня показушником. И все же, разве эти часы не ты мне подарила?
