Е.Н. Отт и Ехидна (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна

— Я тут немного поговорила со всеми, и составила общую картину. Евгений в своем мире не из бедных крестьян, верно?

— Из богатых, — согласился Евгений. — Аристократов, по-вашему.

— Вот. И охотились за ним в своем мире аристократки неженатые, с собаками и загонщиками.

— Собак не было, охота была, — подтвердил Евгений.

— Марина, та самая девушка, из-за которой это и заварилось, решила пойти на хитрость. Стащила у своей бабки зелье плодородия, выпила и смогла зачать ребенка от Евгения. А потом стала требовать свадьбу.

— Такое случается, — кивнул Евгений. — Я был готов признать ребенка, давать деньги и содержать, но жениться не хотел. Да и не знал я про зелье. Это правда?

— Абсолютная, — подтвердила Фелиция. — Она его взяла у бабки. И спала одновременно с тобой и Маркусом, не знала, на кого зелье подействует.

Евгений только зубами заскрипел.

Сказать хотелось многое, но не при Соне же? И не при Марте!

— Что с ней сейчас?

— Все по порядку, — погрозила пальцем Нина Ивановна. — Сначала Марина пришла к тебе, ты ее выгнал. Она отправилась к своей бабке — и накрутила ее. Та понимала, что все сказанное — чистая правда, про зелье она не знала, так что отправилась драть три шкуры с соблазнителя внучки.

— Жучки, — прошипел-таки Евгений. Не выдержал.

Присутствующие промолчали.

— В результате, ты оказался в шкуре енота и в другом мире. Марина, понимая, что ребенок есть, а мужа нет, отправилась к Маркусу, но Маркус тоже отказался на ней жениться. Сказал, что это НЕ ЕГО ребенок, и это чистая правда.

— Замечательно, — процедил Евгений.

— Марина не смогла сдержаться, и проговорилась обо всем бабке-ведьме. Та отругала внучку, но что толку? У них родился план — дождаться родов ребенка, потом признать его твоим наследником, и стать опекунами малыша.

— Я пока еще жив.

— Ты стал зверем и отправился в другой мир. Алтарный зал рода Отт, кстати, закрылся.

— И никто из рода этим не заинтересовался?

Фелиция ехидно улыбнулась.

— Твои родственники решили немного подождать развития событий. Мне кажется, что и Маркус к этому был немного причастен, но доказательств у меня нет. Юрей Отт… представляешь?

Евгений тихо застонал.

— Вышла ж Ревея замуж…

— Ну да. Эта зараза всех так перебаламутила, такую волну подняла, что люди шевельнуться боялись. Правда, его дочь, Кладия, написала прошение королю. Нельзя сказать, что оно очень помогло, но и не помешало. А Юрей и сейчас ко всем лезет с ценными идеями.

— Я с ними поговорю об этом, — скрипнул зубами Евгений.

— В семье не без урода? — Нина Ивановна удержаться не могла.

— Ревея Отт, — вздохнул Евгений. — Дед понимал, что это не лучший вариант, но… там у нее и родители идиоты, и сама она так воспитана. Ну, не красавица, но ведь в самой страшной женщине есть своя изюминка, надо ее просто найти, раскрыть, показать миру, надо уважать себя и ценить, и все получится. А Ревею воспитали так, что любого, кто на нее внимание обратил, она уже готова была за это благодеяние на руках носить. Юрей Отт — типичный паразит, тиран, ничтожество, его бы дома сковородкой гонять, а на работе палкой, но жена вечно делала вид, что он глава рода, вот и вышло черт-те что.

— Клопа раскормили?

— До жутких размеров, — согласился Евгений. — В результате сама Верея, как загнанная лошадь, только силой алтаря и жива еще, дочь ее не лучше, ей помощь то ли психолога, то ли психиатра нужна, а Юрей себя прекрасно чувствует.

— Жив, здоров и даже довольно упитан, — вспомнила Соня.*

*- Москва слезам не верит, прим. авт.

— Очень упитан. Ничего, я вернусь, я ему поубавлю и веса, и свободного времени, — мрачно пообещал Евгений.

— А получится? — съехидничала Нина Ивановна.

— Я — глава рода Отт, — Евгений даже не задумался с ответом. — Я не могу быть для всех хорошим, я разбираюсь в сварах и проблемах, мирю и направляю, отвечаю за них… это сложно. И конечно, моими решениями будут недовольны.

— Так-то да, у нас тоже вечно начальство виновато. Как кто накосячит, так и начинается…

Евгений махнул рукой.

Чего удивляться, он знал, что должность это неблагодарная, что проблем от нее много, а удовольствия мало, но и спорить с алтарем? Нет, нереально.

Алтарь выбирает главу рода, и сопротивляться… ты можешь. Бежать, отказываться, сопротивляться, и точно знать, что лучше тебя никто с делами не справится. Но Евгений оказался слишком ответственным, и не сбежал.

— Дальше, — продолжила Нина Ивановна, — у Марины начались проблемы. Она носит твоего ребенка, и ребенок этот очень сильный. Чтобы выносить его нормально, требуется постоянная подпитка от алтаря, и на родах так же. Алтарь закрыт, попасть к нему нельзя, они с ребенком умрут, если ты не вернешься домой. Ведьма это поняла… не знаю, что у них произошло с Маркусом, но он убил бабку своей любовницы.

— Меня это радует, — процедил Евгений.

— А вот меня — нет, — отрезала Фелиция. — Моя бабушка не просто так принимала в ней участие. Литта Яна была должна бабушке Марины, потому и опекала ее… видимо, не слишком внимательно, если прозевала ваш роман.

Евгений опустил глаза.

Вслух о таком говорить не хотелось, но Марины он чуточку… стеснялся. Не красавица, не умеет вести себя в свете, да и не особо умна… просто потянуло его на селедочку после тортиков.

— Я виноват.

— Ведьма обвинила литту Яну в неисполнении обещания. А это, сам понимаешь, нарушение долга, и долга жизни. Откат пошел бы на весь род, в том числе и на меня. Когда бабушка слегла, я взялась за дело, и принялась искать тебя.

— С литтой Яной все… стабильно?

— Пока — да. Магия зачла мое решение и мои действия, но если я тебя не верну домой, и если ты не поможешь Марине, все будет зря.

— Я уже пообещал.

— Вот и отлично. Я нашла тилла Рамоса, я нашла возможность пройти к тебе, так что… с тебя причитается.

— Даже больше, чем ты думаешь. И Маринке я бы помог в любом случае. Если бы не ее бабка, я бы не попал в другой мир, не встретил свою любовь, и никогда не был бы счастлив.

— Очень романтично, — кивнула Фелиция. — Хорошо, что тебя не придется уговаривать.

— Ты теперь должен жениться на этой Марине?

Так-то Соня молчала. Но…

Может, проснулось и заговорило чувство собственницы. Может, еще что-то…

Евгений замотал головой.

— Никогда! Соня, это все делается просто, и процедура давно отработана. Я официально признаю своего ребенка, даю ему имя на алтаре, предоставляю его матери жилье и содержание. Если даже она захочет выйти замуж — это ее право. Ребенок учится всему, что должен знать и уметь член рода Отт, а когда он станет совершеннолетним, алтарь уже решит, оставлять ребенка в основной ветви рода, или он станет побочной ветвью, к примеру Оттино. Или Оттер.

— А… личные отношения?

— Только по личному желанию, я с Мариной могу даже и не встречаться после рождения ребенка. Всем займутся мои поверенные.

Соня кивнула.

— Я понимаю… Сеня тоже…

— Нет, — отрезал Евгений. — Ты НЕ понимаешь. Сеня отказался от любой ответственности перед вами, вы для него были обузой. Я же обязан дать ребенку воспитание, образование, если у него будет талант, я найму для него учителей, если ему понадобится лечение, я его обеспечу — то есть это мой ребенок, моя ответственность… я не смогу полюбить его, как я люблю Марту, но все права и обязанности у нас прописаны очень жестко. И за их исполнением следит магия. Чуть что — и я костей не соберу.

Фелиция кивнула, подтверждая его слова.

— Соня… можно так тебя называть?

— Да.

— С этим действительно надо вырасти. Евгений может любить или не любить Марину, даже ненавидеть может, но ребенка он признает, позаботится и будет максимально честен. Если хочешь, мы потом с тобой поговорим отдельно.

— Хочу, — решительно кивнула Соня. Еще лет пять назад она бы судила сама, но получив от жизни по шее, умнеешь стремительно. И со своим уставом ходить в чужой монастырь не стоит. Тут в другой стране-то иногда не поймешь, чем люди дышат, а в другом мире и тем более.