Миры Клиффорда Саймака. Книга 4 - Клиффорд Саймак

— Есть одна загвоздка, — сказал я. — Выскажусь определенно, чтобы больше не повторяться. Я очень сожалею, Кэти…

— О чем? О моей увечной ноге?

— Нет, не об этом. Очень сожалею, что вы вообще попали сюда. Мне не следовало впутывать вас в эту историю. Ни в коем случае не следовало посылать вас за конвертом. И тем более звонить вам из того поселочка — из Вудмена.

Она наморщила лоб.

— Но что еще вам оставалось делать? К моменту вашего звонка я уже прочла рукопись, а значит, впуталась сама. Поэтому вы и позвонили.

— Может, они бы вас не тронули. Но как только мы оказались вместе в машине и взяли курс на Вашингтон…

— Хортон, берите меня на руки и пошли. Если мы явимся в замок слишком поздно, нас могут не впустить.

— Ладно, — сказал я. — В замок так в замок.

Я встал и наклонился, чтобы поднять ее, но в эту секунду кусты возле тропинки затрещали и оттуда вывалился медведь. Он шел на задних лапах, и на нем были красные шорты в белый горошек, которые держались на одной подтяжке, переброшенной наискось через плечо. На другом плече медведь нес дубинку и скалился самым приветливым образом. Кэти, отпрянув, приникла ко мне, но сдержалась и не вскрикнула, хоть имела на то полное право: несмотря на оскал, в медведе этом было что-то не заслуживающее доверия.

Вслед за медведем из кустов выступил волк. Этот был без дубинки и тоже старался выжать из себя улыбку, но у него она получалась совсем неприветливой, а пожалуй, и зловещей. Следом за волком показалась еще и лисица, вернее, лис, и они втроем стали в ряд, улыбаясь нам как давним друзьям.

— Мистер Медведь, — произнес я, — мистер Волк, Братец Лис! Как вы живы-здоровы?

Я старался, чтобы голос звучал ровно и буднично, но сомневаюсь, что мои старания увенчались успехом: эти трое мне ни капельки не понравились. Какая жалость, что я не прихватил с собой бейсбольную биту! Мистер Медведь отвесил легкий поклон.

— Мы польщены, что вы сразу нас узнали. Очень удачно, что мы встретились. Предполагаю, что вы оба не знакомы со здешней округой?

— Мы только что прибыли, — ответила Кэти.

— Ну что ж, — продолжал мистер Медведь, — тем лучше, что мы встретились по-доброму. Поскольку мы ищем партнера для весьма достойного предприятия.

— Тут есть один курятник, — вставил Братец Лис, — куда не худо бы заглянуть.

— Прошу меня извинить, — сказал я. — Может быть, в другой раз. Мисс Адамс вывихнула ногу, и ее надо доставить куда-нибудь, где ей окажут медицинскую помощь.

— Какая неприятность, — вымолвил мистер Медведь, силясь изобразить сочувствие. — Сдается мне, что вывих — испытание весьма болезненное для всякого, кому оно выпадало. Тем более для миледи, которая столь прекрасна.

— Но как же курятник? — воскликнул Братец Лис. — Близится вечер…

— Братец Лис, — хрипло зарычал мистер Медведь, — у тебя нет сердца. Один желудок, к тому же вечно пустой. Понимаете, — сообщил он мне, — курятник примыкает к замку и охраняется сворой собак и иными хищниками, так что нам троим не проникнуть туда ни за что. И это вопиющая несправедливость, потому что куры жирненькие и должны быть очень приятны на вкус. Вот мы и подумали: если заручиться поддержкой человека, можно разработать какой-то план, обещающий удачу. Мы обращались к местным жителям, но все они трусы, на которых нельзя положиться. Гарольд Тинэйджер, и Дэгвуд, и множество других, а надеяться не на кого… У нас тут, не слишком далеко, роскошная берлога. Может, посидим и подумаем над планом? Для миледи найдется удобный тюфяк, а один из нас сбегал бы за старухой Мэг и приволок бы ее со снадобьями для вывихнутой ноги…

— Нет, спасибо, — откликнулась Кэти. — Мы идем в замок.

— Если вы еще не опоздали, — вставил Братец Лис. — Они там помешаны на охране ворот и запирают их на ночь.

— Тем более надо спешить, — решила Кэти.

Я вновь вознамерился взять ее на руки, но мистер Медведь лапой остановил меня.

— Не допускаю и мысли, — изрек он, — что вы с такой легкостью отвергаете наше дело с курятником. Вы ведь любите курятину, не правда ли?

— Конечно, любит, — заявил Волк, до той поры не вымолвивший ни слова. — Человек — убежденный хищник, как и любой из нас.

— Но привередливый, — добавил Братец Лис.

— Привередливый? — удивился мистер Медведь. — Эти куры — самые упитанные, каких только видели мои старые глаза. Вкус у них должен быть — пальчики оближешь, и кто же, если в здравом уме, пройдет мимо них не обернувшись!

— Как-нибудь в другой раз, — пообещал я, — я взвешу ваше предложение с чрезвычайным интересом, но в данную минуту нам надо идти.

— Как-нибудь в другой раз, — повторил мистер Медведь уныло.

— Вот именно, в другой раз, — сказал я. — Не забудьте связаться со мной снова.

— Когда вы проголодаетесь как следует, — добавил мистер Волк.

— Это может повлиять на мое решение, — согласился я.

Наконец я поднял Кэти. Она устроилась у меня на руках, как в люльке. До поры я отнюдь не был уверен, что они нас отпустят, но все-таки они расступились, и я двинулся дальше. Кэти вздрогнула.

— Какие страшные твари! Стоят и скалятся. И еще рассчитывают, что мы поможем им воровать кур…

Очень хотелось оглянуться и убедиться, что они остались на месте и не крадутся следом. Однако оглядываться я не посмел: еще подумали бы, что я их боюсь. Я их и в самом деле боялся, но тем важнее было, чтобы они этого не заподозрили.

Кэти обняла меня за шею и прильнула ко мне, положив голову мне на плечо. Я вынужден был признать, что нести ее несравнимо приятнее, чем невежу-оператора, сыплющего бранью. Да и весила она гораздо меньше.

Тем временем тропинка сбежала с относительно голого гребня в темный величественный лес. Замок был теперь виден лишь от случая к случаю, с нечаянных лесных прогалинок, и то частями, а не целиком. Солнце склонялось к западному горизонту, в чащобах накапливался туманный сумрак, и я улавливал, что там в тени кто-то пошевеливается украдкой.

Тропинка раздвоилась, и на развилке обнаружился новый указатель. Стрелок на сей раз было две: одна нацеливала на постоялый двор, другая — на замок. Но дорожка, ведущая к замку, буквально через несколько шагов уперлась в массивные железные ворота, и в обе стороны от ворот тянулась высоченная ограда из толстой стальной сетки с колючей проволокой поверху. Возле ворот стояла будка в веселенькую полоску, а будку подпирал часовой с алебардой, которую он, впрочем, держал кое-как, чуть не выпуская из рук. Чтоб удостоиться его внимания, пришлось не только приблизиться к воротам, но и пнуть их ногой.