Стальная: по пути пророчества (СИ) - Альвина Волкова

   Заметив мой интерес, Вейран пояснил, что в его отряде пять мечников, которых он сам лично обучал, три лучника и один шахнир. Друг друга они знают ни одну сотню лет. Красноглазый не-Фран, начал было рассказывать о ком-то конкретном, но я поморщилась - все члены отряда были замотаны в черные тряпки так, что понять, кто из них кто, было невозможно, но... И это "но" меня поразило, я неожиданно точно поняла, что все мечники такие же, как и Вейранар, один лучник дракон-полукровка, двое других гномы, а шахнир - темный эльваф.

   Когда с расчисткой территории было покончено, Вейранар созвал всех к повозке, запряженной двумя нелюбимыми мной лосями. Он постучал в дверцу, и из повозки выплыла молодая женщина, в простом бледно-розовом платье с завышенной талией, короткими рукавами - колокольчиками и шлейфом из воздушных кружев. Внешность у нее была совсем непривлекательная: излишне худая, болезненно бледная, какая-то непропорциональная и угловатая, маленькая головка на тонкой длинной шее, узкое лицо, маленький вздернутый носик, бледные, словно обескровленные губы, темные круги под глазами и впалые щеки. Жиденькие черные волосы, заплетенные в куцую косичку, только подчеркивали резкость и несуразность ее черт. Вейран представил ее как Ларрани Риоф, драконницу из клана черных драконов. Я выразила свое удивление, по поводу того, как она может быть последней из клана, если существуют другие черные драконы. Не из пробирки же Ласснир появился!? И его брат, и Дари. На что ответила уже сама Ларрани, что ее чешуя глянцевая и у нее дар видеть будущее. Этим даром обладали все самки ее клана, а самцы предчувствовали смерть. Я извинилась за неверие, но она только слабо улыбнулась.

   Вейран подтолкнул меня к мысли, что представиться мне лучше самой. Немного робея, я представилась. Последовало продолжительное молчание, после которого, все, как по команде поклонились, выражая свое почтение. Я даже не знала, что и думать, Эрмиадида об этом не предупреждала.

   Ларрани предложила, когда отряд снова тронется в путь, ехать вместе с ней и Чиссом, ее малолетним сыном, в комфортной крытой повозке, на что, я, не раздумывая согласилась - это лучше, чем позориться, пытаясь залезть на спину незнакомому животному. Вдруг я ему не понравлюсь, и он меня сбросит - вот будет потеха.

   Моя ручная огненная шайма никого не удивила - я же посланница Эрмиадиды, вроде, как положено, иметь в "любимцах", кого-нибудь этакого. Ласка отнеслась к своей роли со всей серьезностью - она, как только нас выкинуло на дорогу, забралась мне на плечо, обвилась вокруг шеи, как зеленый меховой воротник, и затаилась, сверкая бусинками глаз.

   Чисс категорически отказался показываться из повозки, игнорируя мамины уговоры. Драконница смущенно извинилась, но я только пожала плечами, что ж поделать, если он у нее такой стеснительный. После моих слов из повозки вышел темноволосый мальчуган, с не по-детски серьезным выражением лица.

   Не-знаю, сколько ему по драконьи, но по человечески - года три - четыре. Он сердито свел брови на переносице и буркнул, что не стесняется, а опасается, что я могу оказаться одной из наемных убийц. Удивленно приподняв бровь, я спросила, так ли я похожа на убийцу, на что Чисс, окинув меня оценивающим взглядом, отрицательно мотнул головой, а на вопрос, почему нет, фыркнул, что меня слишком легко прочесть. Объяснять, что он имел в виду, Чисс не стал, развернулся и залез обратно в экипаж. Я сразу подумала, что с ним будет нелегко, и не ошиблась.

  -- Чисс, не выходи за приделы круга, - крикнула я, обращаясь к ребенку, который сейчас занимался тем, что ковырял палкой в дупле дерева.

   Он прекрасно меня слышал, но сделал вид, что нет. Я устало вздохнула.

  -- Чисс, ты меня слышишь?!

  -- Слышу, - наконец соизволил заговорить мальчуган.

  -- Тогда почему не отвечаешь?

  -- Не хочу.

  -- Чисс, - предостерегла его, когда драконыш почти пересек черту барьера, и я увидела, как слабо замерцал полог.

  -- Хватит меня опекать, - засопел Чисс, отступая от черты, - Ты мне не мама.

  -- И, слава богу, - закатила я глаза.

   Чисс обернулся, бросил на меня, полный каких-то непонятных эмоций, взгляд, отшвырнул палку и побежал к Вейрану. Бли-ин, он опять обиделся. Да, что же это такое! Он только и делает, что дуется на меня. Мне никогда раньше не было так трудно с детьми.

   Грини потерлась мордочкой о мою щеку. Спасибо, моя хорошая. Ты меня понимаешь.

  -- Что, опять обиделся? - Грандир бесшумно подошел, и присел рядом, тяжело опираясь на магический посох, верхушку которого венчала композиция из двух месяцев и круглой бляхи с изображением родового герба. Пару раз он пытался мне объяснить, что на нем изображено, но, к сожалению, мой энциклопедический запас по Орни'йльвиру оказался скуден, и мне пришлось смущенно признаваться в своей необразованности. Мое чистосердечное ничуть не возмутило темного эльвафа, младший сиар Сандариэна Грандирэль ван Дарисиор, а по-человечески, младший ученик Старшего шахнира королевства темных эльвафов, Грандир, решил заняться моим образованием, чему я несказанно обрадовалась. Надоело постоянно оказываться в совершенно идиотских ситуациях, когда их можно избежать, если знать что к чему.

  -- Опять, - кивнула я.

  -- Зачем ты с ним возишься? Посмотри на Ларрани. Она спокойно занимается своими делами.

  -- Это меня и раздражает. Как она может не обращать внимания на своего ребенка. Чисс, за все время пока я с вами, два раза сунул руку в огонь, три раза наелся ядовитых ягод, (что нам даже пришлось делать незапланированный привал, так как его рвало), и один раз едва не стал обедом для той мерзкой твари с щупальцами.

  -- Мерзкая тварь с щупальцами - это ошига. Отвар из ее щупалец принимают при различных заболеваниях суставов. Сам я не пробовал, а вот мой отец, да - ему помогает.... А ребенку, я считаю, полезно набираться опыта. В будущем будет умнее.

  -- Какой опыт, Грандир, он просто пытается привлечь наше внимание! А конкретнее мамино, но ей, кажется, все равно. Я пыталась поговорить...

  -- Как результат? - усмехнулся темный эльваф, скривив бледные губы в подобии улыбки.

  -- Да никакого, - тяжело вздохнула я, - Она только отмахивается.

   Грандир потер пальцами подбородок.

  -- Если хочешь услышать мое мнение, то вот оно: Ларрани не любит своего сына. Почему? У меня есть предположение, что беременность была нежелательная, и не случись так, что все близкие нашей Ларрани были убиты, она была бы опозорена и изгнана из клана. Это, как правило, оставляет свой отпечаток на мыслях и чувствах.