Возвращение чудес - Крышталев Владимир

- Гостям не подобает ворчать на хозяев, - заметил я. - Нам следует быть осторожными, друзья. Здешний двор наверняка падок на интриги. Если мы привлечем на свою сторону нужные силы, считайте дело наполовину сделанным. Так что дружелюбие прежде всего. Угрюмость нам только помешает.

Шарль хмыкнул:

- Оно тебе, Азар, виднее, да вспомни: мы не впервые ездим в чужие земли с поклоном. Уж научились себя вести.

Я знал, что против меня лично старик ничего не имеет. Его раздражал сам факт, что я - новичок при дворе - возглавил посольство, а он, почтенный ветеран, опять на вторых ролях.

В самом начале я и не думал становиться лидером. Источником неожиданности послужила королева. Узнав о моем намерении отправиться в Адриаполь, она настояла, чтобы именно я говорил от ее имени. Как владыка державы Анастасия имела право выбирать своих представителей.

Впрочем, мне очень не нравилось быть начальником, а настаивать я тоже умел. Наткнувшись на мое сопротивление, королева поступила просто.

- Азар, я не могу от вас ничего требовать, - сказала она (всё происходило ранним утром в большом пустынном зале; косые лучи только что взошедшего солнца пробивались через восточные окна, бросая на противоположную стену широкие светлые полосы). - Особенно после того, что вы сделали для Луизы. Но позвольте мне вас попросить.

- Госпожа? - я сделал удивленное лицо, по-прежнему не желая возглавлять посольство. На что мне лишние заботы?…

Анастасия потеребила рукав своего платья. Про себя я отметил, что Луиза должна чуть позднее стать очень похожей на мать. Королева сейчас была в самом расцвете своей женственности: приятные округлые формы, полная грудь, особое достоинство в походке и взгляде нежно-голубых глаз. Пышные золотисто-русые волосы уложены с помощью заколок в симпатичную прическу.

- Вы, - продолжила королева, не глядя в мою сторону, - наверное, не знаете, какое действие оказываете на людей. В вас есть… какая-то особая сила. Вас слушают, и вам верят. Это очень важные качества для посла. Понимаете, Азар, я не смогу найти другого такого же человека.

Она хотела говорить еще что-то, но тут уж меня заела совесть. Почему не оказать маленькую любезность? Я всё равно твердо решил ехать. И никакой причины отказываться от предложения Анастасии у меня нет. Королева это знает, так что она будет уговаривать меня столько, сколько потребуется. Неужели во мне взыграло примитивное тщеславие: заставить сильных мира сего поплясать вокруг себя?

- Хорошо, - сказал я громко, таким образом положив конец уговорам.

И вот теперь мне предстояло говорить перед императором. Или, как его еще здесь называли, царем*. Сиятельным владыкой Восточной империи.

Аудиенция состоялась на следующий день после нашего приезда. Император вместе с императрицей приняли "посольство" в тронном зале.

- Приветствуем вас, о чужестранцы! - церемонно произнес владыка. - С чем вы пожаловали в наши земли?

По местным меркам он был уже немолодым мужчиной, где-то за сорок. Его волосы - смесь черного с белым: седина обильно сдобрила густую чуприну. Серые глаза, большой и безупречно-прямой нос. Лицо непропорционально: правая часть выглядит приветливо, тогда как левая - отстраненная и серьезная. Левый глаз кажется больше, чем правый, и его взгляд словно смотрит прямо в душу.

Да, с этим человеком будет трудно договориться.

Рядом сидела императрица. Выглядела она едва ли моложе, чем ее муж. Скорее, даже старше. Бесформенные одежды полностью скрывали ее тело, оставляя только лицо и кисти рук, так что о фигуре судить было трудно. Однако лицо мне показалось некрасивым, даже отталкивающим. Возможно, сыграло свою роль полное отсутствие улыбки. Тонкие бескровные губы, чересчур большой для женщины подбородок и, словно для контраста, слишком маленький, но широкий нос. Императрица производила впечатление стервозной старой дамы, которая знает, что некрасива, и вымещает на окружающих свое недовольство данным фактом.

Все эти мысленные заметки я делал, велеречиво рассказывая о цели нашего прибытия. Помпезность всего здешнего двора передалась и мне: с моих губ слетали удивительнейшие образчики устного народного творчества. Если бы эту речь услышал какой-нибудь преподаватель по лингвистике, он бы наверняка досрочно ушел на пенсию, признав свою некомпетентность.

Во всяком случае, императора я заинтересовать сумел. Он начал задавать вопросы. Я отвечал в том же духе (его тон с каждым разом становился всё менее церемонным), вовсю эксплуатируя свои знания о политической ситуации в мире. Отправляясь на Фриду, я запихнул в себя уйму информации - и теперь ее использовал.

Если адриапольские владыки собирались побеседовать с "варварами" снисходительно, то мы обманули их надежды. Разговор шел на равных. Я представлял менее крупное - но вовсе не отсталое! - государство.

- Ваше предложение интересно, - наконец заявил император, переглянувшись с женой. Они не обменялись никакими знаками, просто посмотрели друг другу в глаза. - Мы подумаем над ним.

Он кивнул, давая понять, что аудиенция закончена.

Раскланявшись, мы вышли. Спрашивать, когда же император соизволит принять решение, было бесполезно.

- И что? - спросил де Лири, когда мы отделались от слуг.

- Ничего хорошего, - Шарль сохранял свой привычный имидж пессимиста. - Признаться, вы, Азар, удивили даже меня. Только всё-таки император - не тот тип, который пустится в авантюры.

- Это совсем не авантюра, - усмехнулся я. - Спасибо за комплимент, Шарль. Мне кажется, нам следует искать подходы к царице. Решение будет зависеть от нее.

- О-о, - протянул Шарль многозначительно. - Тогда мы пропали.

- Что ты понимаешь под выражением "искать подходы"? - заинтересовался Кормак.

Вместо меня ответил Шарль:

- А то. Это, Кормак, для тебя работка. Ты умеешь с женщинами обращаться, они от тебя млеют.

- Ой нет, - на лице северянина отразился легкий испуг. - Только не я. А почему бы, Шарль, не попробовать тебе?

- Я уже стар для таких дел, - отрезал тот.

- Так и царица немолода, - резонно заметил Кормак.

Я махнул рукой:

- Да ну вас! Я серьезно.

- Ну если серьезно, - сказал северянин, - тогда нужно просить Вальгарда.

Мои спутники говорили еще что-то, но я больше не слушал.

Вся компания шагала по тенистой аллее двора. Это было самое безопасное место для того, чтобы обсудить свои впечатления, не опасаясь лишних ушей. Слуги сопровождали нас в почтительном отдалении (совсем уйти они не захотели), а других "возможных слушателей" мы видели издалека.

Именно поэтому я сейчас остолбенел. По одной из дорожек вдали шла… Марго!

Я не мог ошибиться даже при том, что здешняя мода тщательно заботилась о прикрытии всех частей тела, кроме лица. Украшенная золотыми вышивками и драгоценными камнями туника - признак знатной дамы, - платок на голове, скрывающий волосы, шелковая накидка - женщина выглядела так же, как сотни других, виденных нами здесь. И тем не менее, это была Марго!