Дом корней и руин - Эрин А. Крейг

если вы обо всем уже договорились… – добавил он, угрюмо взглянув на Жюлиана.

– Хорошо, – заключил Жюлиан. – Тогда поговори завтра с матерью.

– Я сделаю все, что в моих силах, – пообещала я, хотя совсем не чувствовала смелости.

– Уж постарайся. – Жюлиан внимательно посмотрел на меня. – У тебя что-то в волосах, – сказал он, глядя куда-то вбок, чуть выше моего уха.

– Что? – спросила я, протянув руку. Что-то зашевелилось под моими пальцами, и я тут же отдернула их. – Что это?

– Eucorysses grandis, если не ошибаюсь. Можно?

Не дожидаясь ответа, Жюлиан протянул руку и смахнул жука. Его прикосновение вызвало у меня странное ощущение. Казалось, будто он видел во мне не живого человека из плоти и крови, а задачу, которую нужно решить. Когда он убрал руку, я увидела черно-белое насекомое с тельцем, напоминающим доспехи. Жюлиан смотрел на него с заметной тревогой.

– Да, это он. Будьте осторожны, мисс Фавмант.

– А что такое?

Он вытянул руку. Жук прополз по его ладони, и я смогла внимательнее рассмотреть рисунок на спинке насекомого, поразительно напоминающий ухмыляющийся череп.

– Некоторые считают, что эти жуки предвещают ужасную смерть.

– Какое мерзкое создание, – пробормотал Виктор, наклонившись, и случайно задел мое плечо, но не отстранился.

Алекс вытянулся в кресле насколько мог, чтобы увидеть насекомое. Поморщившись, он взмахнул рукой и отбросил жука в траву.

– Старые суеверия, и все.

Он улыбнулся мне, но выглядел встревоженным. Я отошла в сторону, чтобы держаться подальше от Виктора.

– Конечно. Я вообще никогда не слышала о подобном предзнаменовании.

Жюлиан пристально посмотрел на меня:

– Тебе неоткуда это знать, учитывая твое морское происхождение. И все же я рад, что он сел не на меня.

По спине побежали мурашки, но я поспешила убедить себя, что это связано с утренней прохладой.

– Полный бред, – фыркнул Виктор. – В любом случае наш младший братик был последним, кто касался жука. Не хотел бы я быть на твоем месте, Александр.

– Да что ты, – язвительно ответил Алекс. – По-моему, ты всю жизнь только и мечтал оказаться на моем месте.

Виктор стиснул зубы, и я почувствовала, как между ними нарастает напряжение. Мне захотелось вмешаться и разрядить обстановку. Пусть они росли порознь, но все равно были родными братьями. Я вспомнила о своих сестрах, и сердце сжалось от тоски. Я попыталась облечь свои чувства в искренние, глубокие слова, но все, что приходило в голову, казалось поверхностным и недостаточным.

Молчание пугающе затянулось. Наконец Виктор покачал головой и отошел в сторону.

– Не обращайте внимания, – посоветовал Жюлиан, в то время как Виктор взял в руки горстку камней и начал бросать их в воду. – Я всегда стараюсь так и делать.

– Ты упоминал о неких инцидентах, – сказал Алекс, внимательно наблюдая за средним братом. – Это связано… с огнем?

Жюлиан кивнул:

– У него всегда был ужасный характер, но огонь еще больше усложняет ситуацию. Одна небольшая перепалка может обернуться пылающим костром. С ним лучше соблюдать осторожность.

Я покраснела, вспомнив, что Виктор умеет разжигать не только такое пламя, но, поймав взгляд Жюлиана, замерла и попыталась скорее отогнать эти мысли.

– Пойду прогуляюсь, – сообщила я, чтобы скорее скрыться от этого проницательного взгляда.

– Постой, – возразил Алекс.

Но я уже направилась к статуе на другом берегу пруда. Это существо было меньше остальных: нечто полосатое и когтистое, с оперенным хвостом и кожистыми крыльями. Я устроилась на кошачьих лапах статуи, которые оказались удивительно удобными, и оглядела братьев. Алекс и Жюлиан увлеченно беседовали, Виктор собирал камешки.

Веки отяжелели, и я сонно заморгала, вдыхая прохладный свежий воздух. Я прислонилась спиной к ноге зверя и расслабилась. Все секреты, которые я так тщательно хранила, наконец были раскрыты. Теперь, когда Алекс все знал и у нас появился план, можно было согласовать конкретные шаги и действовать сообща.

На душе стало спокойно – впервые за все время, проведенное в Шонтилаль. Я погрузилась в дрему с робкой надеждой на то, что добро победит и мы с Алексом сможем доказать, что даже боги ошибаются.

40

Я открыла глаза, услышав рядом тихий шелест. Виктор стоял неподалеку, у пруда. Он наклонился к высокой траве, сорвал веточку красивых цветов и протянул мне. Я неохотно соскользнула со статуи и подошла ближе.

– Что это? – спросила я, повертев стебель между пальцами. Соцветие напоминало юбку дамы, кружащейся по бальному залу.

– Ясенец белый. Понюхай.

Я поднесла растение к носу и уловила сильный лимонный аромат.

– Ой…

Глаза заслезились от неожиданности.

– Приятно пахнут, не правда ли? На самом деле они особенные.

– Почему?

– Масла, содержащиеся в их листьях, удивительно легко воспламеняются, – объяснил Виктор, глядя на десятки высоких растений вдоль берега. – Можно поджечь целую поляну… но сами они не сгорят.

У меня возникло предчувствие, что он собирается это сделать, просто чтобы показать мне.

– Не надо, – сказала я и потянулась, чтобы остановить его.

Наши руки едва соприкоснулись, но что-то поменялось: напряжение в воздухе стало почти ощути-

мым. Я с тревогой посмотрела на Виктора и вспомнила слова Косамарас: «Вы с этим мальчиком сотворите ужасные вещи. Настолько ужасные, что погубите даже богов».

У меня был лишь один миг, один короткий вдох, чтобы отстраниться и отойти, как будто ничего не произошло. Этот миг наступил. И миновал. Я взяла его за руку.

– Что ты делаешь, Вер?

В его голосе прозвучали теплые нотки радости и одобрения, будто он прекрасно понимал чтó, хотя я сама этого толком не знала. Не говоря ни слова, я обняла его за шею, зарываясь пальцами в густые темные волосы. Он издал тихий звук, вероятно выражающий удивление, но я заглушила его поцелуем.

Виктор ответил, и я выгнулась вперед, навстречу ему, когда он обхватил меня и прижал к груди. Я приоткрыла рот и с бесстыдной, безудержной смелостью коснулась языком его языка. Виктор застонал и прильнул ко мне. Мне пришлось отступить на шаг, и, споткнувшись о камень, я упала назад, но внезапно оказалась на мягкой постели с шелковыми подушками и бархатными покрывалами. Ее точно не было здесь раньше, но я совсем не думала об этом – мне хотелось лишь вытянуться и насладиться этой роскошью и порочным комфортом.

Виктор не заставил себя ждать. Ловким движением он уложил меня на матрас, словно главное блюдо на банкете, подношение на жертвенном алтаре. Его пальцы скользили по моему телу с благоговейной пылкостью; он низко склонился надо мной, как будто забывшись в исступленной мольбе.

Над нами простиралась бесконечная синева ночного неба, усыпанного мерцающими звездами, которые казались ближе, чем когда-либо. Дорожки космической пыли сливались и искрились, падая на голую спину Виктора и освещая мои белые ноги. Я чувствовала, как наполняюсь этой чужеродной энергией, как она проникает в мою сущность, навсегда меняя меня и превращая в нечто совершенно иное. Я словно наблюдала за рождением нашего мира, нашей галактики, самого нашего существования.

Но потом небо исчезло: его заслонил Виктор, который склонился надо мной, осыпая поцелуями шею, живот