Лабиринты общения, или Как научиться ладить с людьми - Аркадий Петрович Егидес

Общественное мнение

Оно столь переменчиво, что на 20-м году супружеской жизни поворачивается на 180 градусов. Смотрите, во дворе столько вдов и разведенных, а жена несправедливо, грубо («бисер мелок!») обходится с таким нормальным мужиком.

И в учреждение, где он работает, жаловаться бессмысленно. Он стал мастером, на нем цех держится, так что даже если руководитель – женщина, она его защитит. И для нее он как производственник, работник важнее, чем как семьянин. Но чаще (повторим, в 10 раз) руководитель – мужчина, у которого положение в доме такое же, а симпатий, которые вызвала бы молоденькая, нет, так что он поддержит мужа еще и поэтому. Но, конечно же, и для руководителя-мужчины важнее то, что он хороший производственник, а какой он там семьянин – это на третьем месте. Это было даже в застойные времена, а теперь и подавно.

В крайнем случае муж пренебрежет дальнейшим повышением по служебной лестнице. К тому же оно менее вероятно, чем в молодости: тогда он с рядового врача скорее бы «скакнул» на завотделением, чем сейчас с главного врача – на руководство окружным управлением. Ну а снять за развод с должности сейчас уже не смогут. Обвинение еще надо доказать.

Здесь, по этой позиции, нет перекреста, то есть он не получил еще рычага власти, но теперь защищен от ударов.

Домоведение

Домоведение когда-то было для него трудным делом – целая наука! Кухня представлялась чем-то вроде операционной: ножи, вилки как зажимы Кохера, пеаны, лигатуры… Все разложено по порядку, заведенному женой. И он подчинялся охотно.

Мальчиков на уроках труда опять же учат не тому. Табуретки делать… Это уже программа профтехучилища. В школе надо бы учить домашнему труду, вот суп сварить. Но не учат. И молоденькие мужья ничегошеньки не умеют.

Но проходит время. Съездит он раз пятнадцать в командировки, поймет, что не так уж страшен этот кухонный чертик, как его малюют женщины. Сам начнет потихоньку заниматься, что-то изобретет, чему-то научится, переймет, жену еще сможет подучить. Лучшие повара – мужчины. И лучшие портные…

Так что в случае разрыва он себя обслужит. Да чего греха таить, быстро найдется кто-нибудь из женщин, кто захочет это делать. А чаще и мама его еще жива (а папа, скорее всего, умер – мужчины в среднем на 10–15 лет меньше сейчас живут), она не оставит свое дитя без женского глаза, тем более надо найти применение своей заботе о ком-то.

Психотехника общения

Теперь она его не «переговорит». Он научился, пусть и не по разработанным нами алгоритмам, пусть неоптимально, отстаивать свое мнение в конфликте. И разговор его немногословный, но весомый: «Машенька, давай конструктивно…» А в ответ на три слова в секунду заявит: «Я все сказал!»

Нехороший, плохой, грубый, невежливый, безжалостный… Список эпитетов можно было бы продолжить. Но говорит он, чувствуя силу своей позиции.

Не пришила пуговицу – полового акта не будет

Сексуальность его стала спокойнее, не такая экзальтированная, как восемнадцать лет назад.

Нет-нет, не подумайте, он все еще на сексуальной высоте… если женщина нравится. Нравится же ему скорее послушная, чем вздорная. А любовницы, которые хотят стать женами, выказывают кротость. Но с женой, если она продолжает «бузить», секс явно менее интересен, он предпочтет даже побольше поспать… или даже побольше поработать.

А у жены в этом возрасте сексуальность в самом расцвете. Так что это будет для нее уже наказание. Не пришила пуговицы к костюму – полового акта не будет.

Все как двадцать лет назад – только двадцать лет спустя. И все наоборот. Перекрест.

Ультиматумы вместо манипуляции

Женщины иррациональны, мужчины рационалисты. Он получил рычаги власти. Начинает властвовать. Но он не пользуется манипуляцией, а чаще ставит ультиматумы: «Так, дорогая, мы едем к Славке в Карелию на озера. Иначе я вообще не беру отпуск сейчас и поеду в командировку в Корею».

Манипуляция – это долго, зачем? Так проще и яснее.

Скрепя сердце и скрипя зубами

Роли поменялись. И жена, предвидя полное одиночество (дети тоже разъедутся), часто становится покорной, как тогда – он. И тоже все это скрепя сердце и скрипя зубами.

И муж, ведь не ангел он, начинает вести себя авторитарно, напоминая о рычагах принуждения и даже применяя их: «Не хочешь ехать со мной в Карелию – найдутся другие спутницы». Но может смягчиться до снисходительного командно-административного тона: «Ну-ну, Томуся, надеюсь, у тебя разум возьмет верх над иррациональными побуждениями…»

Теперь муж —

• безапелляционен с ней,

• высказывается критически по поводу ее вкусов и развития (бывает, что и на людях),

• обвиняет в том, что плохо воспитала детей,

• высмеивает ее сентиментальность,

• далеко не признателен ей за тот трудный период, когда они жили победнее и она обстирывала, готовила, проводила лучшие годы в трехметровой ванной и пятиметровой кухне,

• в случае ее неправоты грубо, на высоких тонах, с эпитетами объясняет ей, насколько она не права…

В зависимости от меры интеллигентности мужа все это может быть высказано по форме то более мягко, то более жестко.

Легко заметить, что, описывая поведение мужа, мы не слишком затруднялись в подборе фраз. Они почти те же, что и при описании отношения жены к мужу в начале брака.

Да, он ведет себя не лучше, чем жена тогда, 18 лет назад. И может быть, даже хуже…

Например, жена авторитарно настаивала на чем-то в интересах, пусть лишь с ее точки зрения, но семьи в целом: «Наша семья поедет отдыхать на юг, как все нормальные люди, а ты, ненормальный, тащишь нас на север».

Да, это было бестактно, нетерпимо. Но вот сейчас он говорит, что не уйдет от семьи, если она будет терпеть, что он с любовницей поедет на байдарках, а уж потом, так и быть, съездит вместе с женой в пансионат. А нет – вообще уйдет.

Он ставит откровенно несправедливые условия, при которых не будет развода. В особенности эти условия касаются адюльтера. Известно, что полигамные тенденции, стремление к сексуальной экспансии у мужчин выражены сильнее, чем у женщин. Она если и прибегала к измене, то больше как к рычагу влияния или просто способу найти запасной аэродром. У мужчин же полигамность в самой их биологической природе.

Но в первом периоде брака он ей верен. Срабатывают внушенные обществом нравственные установки. И тем легче себя перебороть,