Адмирал Ее Величества России - Павел Нахимов

Укрепления же Южной стороны с сухого пути, по проекту 1834 года, должны были составить непрерывную линию кругом Корабельной стороны и города, примыкающую левым флангом к рейду, позади Ушаковой балки, а правым – к береговой батарее № 8, всего на протяжении семи верст.

Эта линия должна была состоять из построенных на высотах восьми земляных бастионов, замкнутых с горжи[111] и соединенных между собой оборонительными стенками. Но из предположенных укреплений с сухого пути были построены только оборонительные казармы для закрытия горжи бастионов 1-го, 5-го и 6-го, оборонительные стенки между 5-м, 6-м и 7-м бастионами, 7-й бастион и оборонительная стенка, замыкавшая с горжи как 7-й бастион, так и батарею № 8.

Таким образом, оборонительные стены, имевшие вообще протяжение около полутора верст, не прикрывали и четверти всей окружности города с Корабельною слободою. Для обороны Северной стороны города и рейда было построено, еще в 1818 году, Северное укрепление, имевшее вид восьмиугольного форта, с четырьмя небольшими бастионами.

Еще до разрыва России с западными державами, летом 1853 года, князь Меншиков приказал находившемуся тогда в Севастополе генерал-майору Баранцеву приступить к вооружению Павловской батареи, хотя бы орудиями и не тех калибров, которые назначались по положению на эту батарею. Вслед затем были сформированы особые пехотные команды, обучаемые действию из орудий, проводились сигнальные линии, для сосредоточенной стрельбы по рейду, строились ядро-калительные печи и прочее.

Разрыв с западными державами побудил князя Меншикова усилить оборону рейда тремя новыми батареями, сооруженными к востоку от Павловской батареи: две из них были возведены на северном берегу большой бухты: Двенадцатиапостольская против Килен-бухты и Парижская, влево (к востоку) от первой; а третья, Святославская, на южном берегу, к западу от Килен-бухты. Черноморский флот с половины марта был расположен на рейде, в две линии, именно: эскадра вице-адмирала Корнилова, в составе четырех кораблей, одного фрегата и четырех пароходов, при входе в Южную бухту; эскадра вице-адмирала Нахимова, из восьми кораблей, шести фрегатов и нескольких меньших судов и пароходов, в глубине рейда (остальные два корабля исправлялись в доке).

При таком устройстве береговой обороны неприятельский флот, покусившийся вторгнуться на рейд, был бы встречен в 1200 саженях от входа в бухту выстрелами четырех бомбовых пушек батареи № 10 и Александровского, а на расстоянии 800 саж. от входа подвергался действию 80 орудий, именно: батареи № 10, головных орудий Александровской и Константиновской батарей и двух бомбовых орудий батареи № 8; по мере приближения неприятеля ко входу на рейд он мог быть поражаем в расстоянии 400 саж. огнем из 146 орудий батареи № 8, 7-го бастиона и батарей Михайловской и Николаевской, а в расстоянии 200 саж. от входа – встречными, перекрестными и тыльными выстрелами более 200 орудий с береговых батарей, в особенности же № 8-го, Михайловской и Николаевской.

Не менее сильному огню подвергался неприятель и по входе на рейд, где было сосредоточено действие 247 орудий. Далее же в глубину рейда огонь батарей ослабевал по числу орудий, но, по близкому расстоянию, был действительнее, в 400 саженях от входа неприятель подвергался огню 123 орудий Константиновской и других батарей, из коих большая часть действовала бы с дистанции не более 300 саж.

При дальнейшем же движении его могли поражать, кроме береговых батарей, 230 орудий одного борта эскадры Корнилова и около 300 орудий одного борта эскадры Нахимова. Для охранения же гавани от нечаянного нападения были устроены у входа в рейд, на якорях, два бона: один из связанных между собою мачт и бушпритов, между Николаевскою и Михайловскою батареями, а другой пеньковый – впереди первого. Два транспорта обращены в брандеры, а для отвода неприятельских брандеров учреждена гребная эскадра.

В половине апреля 1854 года князь Меншиков приказал построить новую батарею, № 12, к северу от Константиновской, названную по имени строившего и вооружившего ее инженера, полковника Карташевского. В то же время, еще далее к северу, на высокой скале, была возведена каменная башня, № 13, названная по имени строившего ее на собственный счет отставного поручика Волохова. Вслед за тем, по приказанию князя Меншикова, была сооружена еще одна батарея, № 11, в 50-ти саженях позади Константиновской батареи, вооруженная снятыми с последней шестью пятипудовыми мортирами.

Вообще же к весне 1854 года для береговой обороны было устроено 14 батарей, вооруженных 28 бомбовыми пушками, 344 пушками от 36– до 12-фунтового калибра, 200 пудовыми и полупудовыми единорогами, 9 карронадами, от 68– до 12-фунтового калибра, 26 пятипудовыми и 3 меньшими мортирами. Всего же на береговых батареях находилось 610 орудий.

Хотя по существовавшему до развития пароходства мнению о трудности высадок в больших силах нападение на Севастополь с сухого пути считалось невероятным, однако же князь Меншиков опасался, чтобы неприятель для содействия флоту не произвел высадки небольшими силами, для овладения береговыми батареями, в особенности же наиболее удаленною от города батареей № 10. Еще зимой с 1853 на 1854 год эта батарея была усилена капониром, который доставил фланговую оборону левому ее фронту, обращенному к Карантинной бухте.

Тогда же на фланках оборонительных стенок, между предположенными 5-м и 7-м бастионами, поставлено по два длинных полупудовых единорога, а левее 5-го бастиона заложено укрепление, впоследствии получившее название редута Шварца. С наступлением весны работы для прикрытия Корабельной слободы были возложены на моряков, а работы впереди города предоставлены сухопутному ведомству. Как грунт местности состоял из скалы, обнаженной или покрытой тонким слоем земли, то вновь сооружаемые постройки, большею частью, состояли из каменных стенок, вышиною от 3 1/2 до 4 1/2, а толщиною от 2 до 3 футов, сложенных насухо либо на глине, из степного камня.

В конце апреля 1854 года последовало высочайшее повеление, коим защита Керченского полуострова была поручена наказному атаману Войска Донского генералу Хомутову, что дозволило князю Меншикову обратить внимание исключительно на оборону Севастополя. Но средства, состоявшие в его распоряжении, были весьма недостаточны. В начале (в половине) сентября, ко дню высадки союзников, ни один из бастионов еще не был окончен.

Сильнейшую часть сухопутной обороны составлял 6-й бастион, которого одна часть была сложена насухо из камня, а другая – насыпана из земли и облицована снаружи камнем, положенным на глине плашмя, под углом в 45°. С горжи бастион был замкнут возведенными еще до войны оборонительной казармой и стенками. Вооружение 6-го бастиона состояло из 15 крепостных орудий, действовавших через банк[ет]. В 5-м бастионе не было сделано ничего, кроме каменного парапета над передним выступом казармы.