Играя свою собственную роль (ЛП) - Lane K.E.

– Снято! – И стало немного темнее, когда лампы софитов отвернули в сторону пустого пространства.

– Аргх… – Я резко села и энергично затрясла головой, разбрызгивая вокруг капли дождя и бутафорской крови, чтобы вытряхнуть воду из уха. Я засунула в ухо мизинец и снова трясла головой, пока эти действия не увенчались успехом, после чего облегченно вздохнула. – Боже, я ненавижу… – Мой голос затих, когда я заметила, что Лиз изумленно смотрит на свои, покрытые красными точками, руки и одежду. – О… черт. – Я прикусила губу, чтобы сдержать смех, осторожно стирая красные капли с ее лба и щеки. – Прости. Капля затекла в ухо…

Лиз нахмурилась и стремительно поднялась на ноги, раздраженно вытирая руки о штаны.

– Фу. Просто… фу. Еще секунд тридцать назад я, действительно, сочувствовала тебе. – Она развернулась и прокричала Нейту, который стоял под пластмассовым навесом с еще несколькими людьми, просматривая отснятый материал на мониторах. – Нейт! Нам лучше закончить, потому что Кэйд только что… взорвалась и забрызгала меня.

– И я адски замерзла! – Сипло добавила я, осторожно, чтобы не сильно опираться на поврежденное запястье, поднимаясь на ноги. Ортопед разрешил снять гипс, если я буду аккуратна, но запястье все еще иногда побаливало. Особенно на такой погоде.

Нейт неопределенно махнул рукой, не отрываясь от мониторов.

– Спрячьтесь от дождя на минуту, и дайте мне досмотреть. Вроде все получилось, но мне нужна минута.

Я фыркнула и последовала за Лиз под защитный тент, который закрывал от непогоды наши стулья и маленький столик с несколькими пустыми тарелками и термосом с кофе. Я рухнула на свой стул и, когда ассистент в желтом пончо, которого я еле узнала из-за дождя, подал мне полотенце, наклонилась, чтобы вытереть мокрые волосы. Когда я выпрямилась, все еще рассеяно вытирая волосы, Лиз взгромоздилась на стул рядом со мной, терпеливо пережидая, пока Юлия сотрет последние капли крови, которой я забрызгала ее. Лиз, нахмурившись, посмотрела на меня.

– Ты, действительно, насквозь промокла. – Она оглядывала мои сырые джинсы и короткую хлопковую рубашку, которая стала почти прозрачной от дождя и липла к телу. «Костюмер напялил на меня белую хлопковую рубашку для ночных съемок под холодным дождем…» Я чувствовала себя как участница конкурса мокрых маек, и уже несколько человек, хихикая, отпустили комментарии насчет 'точек могущества' и 'близнецов массового поражения'.

– Да, я действительно насквозь промокла, – согласилась я, дрожа от холода и вытирая полотенцем шею, но избегая трогать лицо, хотя сочетание воды и косметики просто сводило с ума.

Юлия вздохнула и подошла ко мне, чтобы оторвать накладку, имитирующую рану на моей щеке. Убрав накладку в контейнер, она отлепила другую с челюсти. Я вздрогнула, когда материал отлип от все еще чувствительной кожи.

– Прости, – пробормотала Юлия, не прекращая свою работу, хотя не было заметно, что она особенно сожалеет. Отстранившись, она кивнула на полотенце. – Можешь вытереть остальное, все равно грим теперь уничтожен.

Она ушла и я, вздохнув, начала стирать с лица кровь и все прочее, что Юлия намазала на меня. Я надеялась, что через пару недель, когда в таком слое грима не будет нужды, она перестанет все время быть со мной такой раздражительной. Мысль о том, чтобы продолжать сниматься под толстым слоем 'штукатурки' адски злила меня и была слишком угнетающей, чтобы долго на ней останавливаться.

– Новый дружок. – Заявила Лиз, оторвав меня от этих мыслей.

– Прости? – Я убрала полотенце от лица и вопросительно подняла бровь.

– Юлия. У нее новый дружок. Видимо, какой-то музыкант. – Она слегка наклонила голову и указала пальцем на свою щеку возле уха. Я стерла пятно в этом месте на своем лице, и Лиз кивнула. – Необходимость быть в такую рань на площадке мешает ее сексуальной жизни. Именно поэтому она ведет себя как сука с тобой в последнее время.

Я покачала головой и встала, бросив запятнанное полотенце на стул.

– Ты хочешь сказать, что она обращается со мной, как с пустым местом из-за невозможности потрахаться? – Меня раздражали все эти обвинения в нарушении графика – как будто я нарочно получила шрамы… на меня напали, прах побери. Однако немного успокаивало то, что холодный прием прекратится, когда работа войдет в наезженную колею.

– Ну, так говорит Дрю, – заметила Лиз, протягивая мне пальто, которое висело на спинке стула. – Вот, надень, пока не замерзла до смерти.

Я благодарно кивнула и натянула одежду, задрожав от прикосновения прохладной ткани к уже ледяной коже. Я потерла ладони, надеясь, что скоро пальто согреется достаточно, чтобы начать согревать меня.

– Думаю, Дрю виднее. Черт, если изменение сценария вернет мои отношения со всеми в норму, это будет стоить лежания в луже в течение трех часов. Но в следующий раз лужа достанется тебе. – Я задрожала от холода, как бы подчеркивая ее слова. – Ты, по крайней мере, была в пальто.

Согласно сценарию, нападение случилось в переулке позади бара, который команда часто посещала; противник напал на Риту по пути в дамскую комнату, а значит – никакого пальто для меня. Лиз повезло больше – сценаристы и костюмер считали Джен достаточно умной, чтобы надеть пальто перед тем, как идти искать своего партнера, поэтому Лиз почти не вымокла во время съемок под дождем.

– Прости. – Покаянно ответила она, подавая мне стаканчик с горячим кофе. – Обещаю, в следующий раз лужу я возьму на себя.

Некоторое время я просто грела ладони о стаканчик, улыбаясь смехотворности этого утверждения. Ее чувства моли быть истинными, но не было ни малейшей возможности, что сценаристы когда-нибудь внесут сцену, которая заставит Лиз Стокли лежать в луже.

– Я это запомню, – ответила я, потягивая кофе, и впервые за несколько часов, чувствуя себя почти согревшейся.

Я кивнула Дэвиду, который зашел под наш навес, чтобы налить себе кофе.

– Ты хорошо поработал сегодня, Дэвид.

Мужчина казался пораженным тем, что я с ним заговорила. Он нервно дернулся, и чуть было не опрокинул термос.

– Э… Спасибо. – Он смущенно улыбнулся, и аккуратно налил себе кофе.

– Я тебя уже видела… Ты снимался в прошлом сезоне, так? Работал с Микой и Генри…

Мы болтали несколько минут, Лиз изредка добавляла свои комментарии, пока Нейт не подошел, чтобы поблагодарить нас за работу и сказать, что мы закончили. Хоровой вздох облегчения, и мы начали расходиться: работники кулис – разбирать сцену и уносить аппаратуру, а Лиз, Дэвид и я, вместе с остальными актерами, направились в сторону главного здания студии – к стоянке или трейлерам.

Дождь усилился, когда мы обогнули здание, обсуждая погоду. Большая толпа по мере продвижения разбивалась на маленькие группки, расходящиеся в разные стороны. Мы с Лиз пошли к трейлерам, олицетворяющим собой напоминание о внутренней иерархии – трейлер Лиз был первым, мой – последним в ряду. Мы остановились возле ее трейлера, чтобы закончить беседу. Я мягко насмехалась над ней из-за того, что она собирается заплатить за свадебный торт пять тысяч долларов.

– Христос, Лиз, я слышала, как ты стонешь из-за того, что булочка стоит целый доллар…

Похоже, она собиралась ответить в том же духе, когда восхищенный свист и несколько приветственных выкриков команды привлекли наше внимание к высокой одетой в плащ фигуре, выходящей из зеленого внедорожника, припаркованного на стоянке.

В темноте я не узнала машину, но я, конечно, узнала водителя. Даже под красным капюшоном, ее нельзя было не узнать, и приятная волна тепла пробежалась по моему телу.

– Это, случайно, не Робин? – С любопытством спросила Лиз. – Я думала, что ты отменила свои планы на вечер.

Я рассеяно кивнула в ответ на оба вопроса. Я позвонила Робин и оставила сообщение о том, что график сменился, и что я перезвоню ей утром. Я не ожидала увидеть ее раньше, но рада была, что она приехала, несмотря на дождь и поздний час. Губы сами собой расползлись в усмешке, когда она шла к нам по лужам, небрежно кивая и отвечая на приветствия, но не задерживаясь, чтобы поговорить с кем-то из них.