Карми - Инна Кублицкая

— Ничего удивительного, госпожа моя, — отозвался Малтэр. — В твоем возрасте это в порядке вещей. Я прикажу сшить новые туфли…

— Не надо, — качнула головой Карми. — Не стоит. У тебя хватит расходов и помимо этого. Но… Красту пришел?

— Да, госпожа моя.

— Зови, — приказала Карми. И когда вошел говорливый толстячок Красту, она отдала ему потрепанный Смиролов костюм, велев его подлатать. — К следующей ночи справишься? — спросила она. — Мне не к спеху, но все равно хочется быстрее.

— К следующей ночи я новый успею сшить, ясная моя госпожа, — улыбнулся Красту.

— Новый? Но мне совсем не нужен костюм новый, с иголочки. Он должен быть старым.

— Пошью новый, как старый, — заверил Красту. — Будет в меру поношенный, как Стенхе любил.

— И к следующей ночи? — усомнилась Карми.

— Постараемся, — сказал Красту с улыбкой.

— Ах, — вспомнила Карми, — о сапожнике-то я забыла!

— Не беспокойся, ласковая госпожа, — поклонился Красту. — Я отнесу. Я знаю, кому отдать. Не беспокойся, госпожа. Все будет сделано.

Он сложил пыльное хокарэмское тряпье в узел и поспешил в свою мастерскую, чтобы побыстрее взяться за работу.

— Вот и еще один расход для твоей казны, — сказала Карми, обернувшись к Малтэру. — Я собираюсь ее хорошенько потрясти.

— Сургара принадлежит тебе, государыня, — отозвался Малтэр. — Правда, сейчас это не очень завидное владение. Зато у Павутро из Интави на твоем счету записано достаточно, чтобы ты могла безбедно жить всю свою жизнь. Не на широкую ногу, как ты привыкла раньше, но тоже вполне достойно.

— Ты меня успокоил, Малтэр. Но не пошлет ли Павутро меня к черту? И до него могли дойти слухи о моей смерти.

— Дошли, — кивнул Малтэр. — Он недавно присылал ко мне узнать, как относиться к этим известиям.

— И ты?

— Я ответил, что, пока не увижу тебя мертвой, буду считать, что, ты жива. Ты хэйми, а хэйми так просто не умирают.

Карми вздохнула, не желая опять ввязываться в споры.

— Ладно, — мрачно проговорила она. — Займемся делами. Закажи восемнадцать поминальных колокольцев для погибших в лагере Праери.

— Какие имена на них выгравировать? — без удивления спросил Малтэр. Карми достала из бюро вощеную дощечку и быстро написала стилом имена. Малтэр взял дощечку, прочитал и положил на стол, ожидая дальнейших распоряжений.

— Там в долине у озера обосновались миттауские монахи, — сказала Карми. — Так что ты пошли туда кого-нибудь учтивого, не задиристого, пусть развесит колокольцы вокруг кургана.

— Кургана? — переспросил Малтэр.

— Да, монахи похоронили мертвых по своему обычаю.

Малтэр поднял брови, собираясь уточнить.

— Нет, — качнула головой Карми. — Перезахоранивать не надо. Только развесить колокольцы. И еще надо передать Павутро, чтобы оплатил мой подарок монахам. — Карми рассказала о статуе какого-то бога, заказанной интавийскому скульптору (Малтэр, у которого возникли какие-то возражения чисто религиозного свойства, решил все-таки промолчать). — Далее, — вспоминала Карми, — пошли кого-нибудь в гортуский Лорцо заплатить оружейнику Горахо две дюжины золотых за саутханский нож. Причем прошу тебя запомнить, что покупала нож не сургарская принцесса, а некая Карми. — Малтэр и это принял к сведению. — И наконец, самое главное, — сказала Карми. — Мне нужно десять локтей золотой парчи и Руттулов плащ из золотых тохиаров. Парча, кажется, была у меня в сундуке, а вот плащ… Что ты мнешься? Небось сплавил уже куда?

— Пришлось подарить его Марутту, — признался Малтэр. — И сервиз для ранаги-кори тоже.

— Сервиз? — удивилась Карми. — Зачем он Марутту? Что он будет с ним делать? Пить вино из расписных чашечек?

— Сервиз немало стоит, — пояснил Малтэр. — Марутту его поставит в буфетный шкаф, запрет и изредка будет показывать особо знатным гостям. Но где сейчас взять плащ, не приложу ума, — продолжал он. — Серых тохиаров, обычных, много, конечно, но и ценности-то в них…

Карми подошла к сундуку, где хранила меха, и начала вываливать все на пол.

— А где мой плащ из золотых лисиц? — вспомнила она.

— Госпожа, — решился напомнить Малтэр, — в нем тебя увезли зимой.

— Ах, чертовщина! — воскликнула Карми. — Как некстати!

— Вот выдра, — указал Малтэр. — Очень хороший мех.

— Выдра? — переспросила Карми. — Ну-ка посмотрим, не пожрала ли моль… — Они вдвоем внимательно рассмотрели мех.

— Прекрасно, — сказала Карми. — Выдра ничуть не хуже тохиаров или лис, правда смотрится не так роскошно, но…

Она вдруг решила, что на нее напал приступ болтливости, и замолчала. В молчании она разыскала кусок золотой парчи и, развернув, оценила, не слишком ли легкомысленный рисунок. Плащ и ткань она старательно сложила и положила на тахту.

— Какие-нибудь еще указания? — спросил Малтэр.

— Послушай-ка, а кто тебе готовит? Твой кухарь или Руттулов?

— Руттулов, — отозвался Малтэр.

— Тогда пойдем разбудим его, — сказала Карми.

— Ты думаешь, кто-нибудь в доме спит? — спросил Малтэр. — Я думаю, в Тавине сейчас спят лишь малые дети.

— Да, — согласилась Карми. — Уж нашумела я нынче.

Она спустилась в кухню, к ужасу Малтэра, по-свойски заговорила с кухарем, попросив его приготовить жареное мясо по-марнвирски, «летний суп» и «деревенский салат» со сметаной. Кухарь с готовностью заверил, что все будет сделано должным образом.

Карми попила сливок, поболтала с кухонной прислугой и вняла наконец умоляющим взглядам Малтэра. Она опять поднялась наверх, снова в Красную гостиную.

— Утро уже, — сказала она, подходя к окну. — А в городе шумновато, однако.

— Еще бы, ведь ты вернулась, — проговорил Малтэр. Карми молчала, и он, сочтя это добрым знаком, решил наконец выговориться: — В городе назревает бунт. Горожане мною недовольны. Планы строятся глупейшие. Хотят перебить майярский гарнизон на Лесном мысу, да и вообще перебить всех чужаков в Сургаре.

— А у кого в руках Ворота Сургары и устье Вэнгэ? — быстро спросила Карми.

— В том-то и дело, что у майярцев, — в сердцах бросил Малтэр. — Они сомнут Сургару в два счета. Раз, два — и мы опять вернемся к последним дням прошлого года. Но я совсем не уверен, что смогу удержать Тавин. Меня сметут. А тут еще ты.

— Что — я? — отозвалась Карми.

— Ходили слухи в городе, что тебя тайком убили и я этому убийству помогал, — рассказал Малтэр.

— А, — догадалась Карми, — поэтому-то город и переполошился, когда я объявилась здоровехонькой.

— С чего бы это в Тавине такая любовь к тебе? — спросил Малтэр. — Я живу в Сургаре побольше тебя, однако считают меня майярцем, а ты здесь — своя.