Последний ребенок - Джон Харт

class="p1">— А почему бы тебе тихо и спокойно не пойти в задницу? — огрызнулся Йокам. — Никуда я не поеду, пока кто-нибудь не объяснит мне, что тут происходит.

— Вопросы должен задать кто-то, не имеющий отношения к нашему департаменту. Вот я и обратился за помощью к штату.

— Ловкий поворот, — неприязненно отозвался Хант.

Шеф покачал головой. Барфилд положил руку на плечо Йокаму. Жест не был ни агрессивным, ни угрожающим, но Йокам дернул плечом и сбросил ее.

— Не трогай меня.

— Тебя никто не арестовывает.

— Не арестовывает! Так какого…

— Успокойся, Джон.

— Да пошел ты, Клайд. Какие еще вопросы?

Барфилд снова протянул руку, но дотрагиваться до Йокама не стал и лишь указал на дверь. Тот резко отвел ее.

— Я никуда не пойду, пока не узнаю, что это за вопросы.

Барфилд опустил руку.

— Ваше служебное оружие — «кольт» сорок пятого калибра.

— И что с того?

— Где оно сейчас?

— Не ваше дело.

— Детектив Хант нашел гильзу сорок пятого калибра в машине Дэвида Уилсона.

— И что?

Хант осторожно взглянул на шефа, и в животе у него как будто открылась сосущая пустота.

Между тем лицо Барфилда не выражало ровным счетом никаких эмоций.

— На гильзе ваши отпечатки, детектив. Об этом мы и хотели бы поговорить. — Он снова протянул руку, предлагая Йокаму выйти первым. — Сделаем это по-тихому.

И снова тот ударил по руке, но теперь уже сильнее, чем в первый раз, и звонче.

— Тогда так, — сказал Барфилд, и оба агента, действуя в унисон, схватили детектива с двух сторон, заломили назад руки и, заставив наклониться, ткнули лицом в стол. Хант машинально шагнул вперед, к спецагенту Оливеру…

— Отойди, Хант. — Приказ прозвучал громко и твердо.

Детектив оглянулся и застыл на месте — лицо шефа горело от злости. Барфилд уже доставал наручники, а Оливер, навалившись на Йокама, прижимал его к столу. Браслет защелкнулся на правом запястье, и Йокам дернулся. На верхней губе у него показалась кровь.

— Шеф…

— Помолчи. — Тот повернулся к агентам. — Это действительно так уж необходимо?

— Нападение на представителя властей штата.

Надев наручники, они повернули Йокама к выходу. Хант встал между ними и дверью.

— Что бы ни произошло, всему есть объяснение. Не надо с ним так. Там его коллеги. На улице пресса.

— Отойдите в сторону, детектив. — Лицо у Барфилда горело. Оливер демонстрировал безмятежность. — Мы всего лишь выполняем свою работу. И сюда нас пригласил ваш же шеф.

Йокам выпрямился. Рубашка выбилась из-под ремня, одна пуговица расстегнулась, Его ярость ощущалась на расстоянии.

— Уберите от меня ваши гребаные руки, — процедил он.

Хант посмотрел на шефа.

— И вы позволите, чтобы его вывели в наручниках?

— Ты арестовал Кена Холлоуэя за меньшее.

— Там другое.

— Неужели? — Помогать шеф определенно не собирался.

— У нас есть место для двоих, — пригрозил Оливер.

— Это все чушь, Клайд, — сказал Йокам.

— Отойдите, детектив, — повторил Барфилд. — Больше просить не буду.

— Шеф, черт возьми…

— Отойди, на хрен, в сторону.

Хант повернулся к другу. Йокам мотнул головой и плюнул на пол.

— Не надо, Клайд. — Хант не сдвинулся с места. — Отойди.

— Джон…

— Чудный денек для прогулки, — сказал Йокам, и Хант шагнул влево. Дверь открылась, и его напарника вытащили в наручниках.

Провели по участку.

И через переднюю дверь вывели наружу.

Глава 44

За восходом солнца Джонни наблюдал с чердака, сидя у дверцы. Ноги его болтались над темной пустотой, пахнущей землей и мятой травой. Хотелось пить. Болело все — ноги, руки, спина. Бодрствовал он один, остальные спали. Костер давно погас. Солнце появилось вначале розовой линией, потом краем поднявшегося над деревьями желтого круга. Джонни наклонился вперед и посмотрел вниз.

— Только не прыгай, — сказал у него за спиной Джек.

Джонни повернулся.

— Ха-ха.

Джек прошел по чердаку и сел рядом с другом. В волосах у него запуталось сено. Побарабанив пятками по дереву, он тоже высунулся.

— Я тебе жизнь спас, так что ты мне должен.

— Вот что я тебе должен. — Джонни толкнул его в плечо.

— Хрен. — Джек окинул взглядом заросшее сорняками и прибитое ветром и дождем поле. Лес все еще чернел под листьями. Налетевший вдруг порыв ветра принес болотные звуки. — Есть хочется.

— И мне тоже.

— Пора бы домой двигать.

Джонни посмотрел на люк и лестницу, которая вела вниз.

— Думаешь, он с Богом разговаривает?

— Думаю, умирает.

— По-настоящему?

— Да, по-настоящему.

Джонни поднялся, вытер ладони о джинсы.

— Мне надо поговорить с ним.

Джек тоже встал.

— Там воняет.

Внизу и впрямь воняло. Фримантл лежал на боку, подтянув к животу колени. Больную руку он вытянул, и когда Джонни дотронулся до нее, ощущение было такое, словно он прикоснулся к сухой, горячей бумаге. Посмотрел на рану в боку, потом на распухшую руку. Кожа на пальце лопнула, не выдержав давления.

— Я же просто его укусил.

— Человеческий рот — жуткое место.

— Ты же целовал ту, как ее там…

— Это совсем другое. Кроме того, ты прокусил палец до кости, и с тех пор прошло уже несколько дней. Он же нес тело через лес. И поливал рану лекарством для животных. Это было совсем уж глупо.

— Не думаю, что он глуп.

— Нет?

— Не то слово. Неподходящее.

Джек выдохнул.

— Надо убираться отсюда. Прямо сейчас, пока он не проснулся и не убил нас.

И тут же, как будто Фримантл услышал эти слова, его глаза, темные и безумные, открылись. Выбросив руку, он схватил Джека за шею, подтянул к себе и прохрипел:

— Бог знает.

Сделав это заявление, разжал пальцы, и Джек попятился.

— Держи его! Господи… Не подпускай ко мне этого долбака.

Джонни замер, уставившись на Фримантла, и отвел глаза, только когда лицо великана очистилось от безумия.

— Что случилось? — растерянно спросил тот и испуганно огляделся. Потом поднял больную руку, посмотрел на нее так, словно видел впервые, опустил на колено и, как будто мальчишек и не было рядом, лег на бок.

— Где я?

Повернувшись, Джонни увидел друга у противоположной стены — больную руку он держал у горла, а здоровой крестился.

— Надо уходить… надо уходить, — шептал Джек бледными, бескровными губами.

— Ты в порядке?

Тот не ответил и только моргал. Слова застряли в горле, и он лишь открыл и закрыл рот. Мальчики повернулись и снова посмотрели на Фримантла, дрожащего на холодном каменном полу. Из зажмуренных глаз вытекали слезинки, губы бессмысленно шевелились, пропуская редкие, сухие звуки.

Джек снова перекрестился.

На его горле горели красные отметины от пальцев.

Глава 45

Ханта просто трясло от гнева, и, вернувшись в кабинет шефа,