Фрикшоу (СИ) - Майтис Вера

Встала, набрала дистанцию с противниками и внимательно следила за тенями рук, нанося удары в подмышки и плечи. «Не слишком ли это жестоко? Допустим, я имею в своём распоряжении острые твёрдые ногти, позволяющие резать сухожилия и мышцы аббата, кстати говоря, сильно отличающихся по детализации те́ла от тех, что на нижних уровнях города N. Но что будут делать участники шоу, вооружённые резиновыми мечами и палками? Конечно, можно бить просто так, пока не закончатся заложенные в них очки здоровья, из которых вычитается урон, высчитывающийся по формуле с помощью силы удара и оружия. Но думается мне, что это потребует целой армии с резиновыми дубинами», ― размышляла я, обезоруживая второго аббата.

«И где, интересно, находятся операторы этих роботов?» ― задалась я вопросом и отвлеклась на бронированное стекло, не обратив внимание, как аббата с руками, обвисшими, словно плети, без снабжения мышц розовой жидкостью, побежал на меня. Уклонилась, нанесла пару ударов в ноги. Снова уклонилась, ударила, отпрыгнула и увидела тень другого аббата, летящую в моём направлении. Перекатилась, скользнула на коленях на максимальное расстояние, что позволило моё запыхавшееся и утомлённое возбуждением тело, и заметила, как аббата шлёпается на бетон в надежде придавить меня. «Да они совсем сбрендили?! Я бы, может, и выдержала удар стапятидесятикилограммовой туши без смертельных последствий, но это уже перебор!» ― возмутилась про себя, продолжая уклоняться и отскакивать в стороны от обезумевших качков, «падающих с неба». В драку вмешалась Эйп, впервые после сломанной спины Каина выражая лицом взволнованность. Она взяла на себя оставшегося робота с неповреждёнными руками. Учёные за стеклом в не меньшей степени заволновались, повскакивали со своих мест и носились от сервера к серверу, нажимая большие красные кнопки.

― Уничтожить объекты М! Быстро! ― заорал в микрофон один из Чистых, и в зал вбежали трое автоматчиков, передёргивая затворы.

Я в ужасе смотрела на всё происходящее одним глазом, слыша только биение своего сердца и тяжёлое дыхание. Видела, как Эйп зажимает уши и пятится подальше от мускулистых тел, разрываемых свинцом на розовые фонтаны, обрывки мяса, куски тел, от этого меня стошнило. Видела непрекращающиеся всполохи огня автоматных очередей бойцов, дежуривших на помостах, и тех, что забежали из выхода зала. И после всего увиденного в голове звенела только одна мысль: «Какого хера здесь творится?!»

Подавляя очередной приступ рвоты, на дрожащих ногах подходила к развороченным телам, упавшим на бетон, когда всполохи автоматных очередей прекратились. «Где передатчики? Где аккумуляторы? Где провода? Где компрессоры для пневмомышц?!» ― задавалась вопросами, шаря глазами по залитому розовой жидкостью бетону. «Да зачем их, к чёртовой матери, расстреливать, если достаточно было бы просто отключить операторов от аббата?!» ― задала последний вопрос, приходя мысленно к единственно возможному, но самому неприятному ответу.

― Ты как, Конфетка? ― подошла ко мне озабоченная Эйп, кривясь лицом то ли от запаха пороха в зале, то ли от вида искалеченных роботов, продолжавших подёргивать пальцами и мышцами в конвульсиях. ― Пойдём отсюда.

Фимен вытащила меня за руку из зала, но я успела увидеть, как в помещение вошли четверо в жёлтых резиновых костюмах с вёдрами, шлангами и швабрами. Эйп усадила меня на скамейку, стягивая с ног заляпанные розовым ботинки и освобождая моё тело от комбинезона.

― Что это было? ― спросила я, стараясь смотреть ей в лицо, так как слух полностью вернётся примерно через полчаса, судя по прошлому разу.

― Это… ― уклончиво начала фи, стараясь не смотреть мне в глаза, — новая разработка Каина. Удешевляет производство, контроль… Уменьшает количество необходимого персонала…

― Эйп! ― схватила я её за лицо и посмотрела в глаза. ― Они что, живые?! Какого хера их, блядь, расстреляли?! Какого хера?!

― Хватит орать! ― отбила мою руку фи и отвернулась, вставая с колен.

Она что-то начала говорить, но я поспешила её остановить, объяснив, что не слышу. На что она резко повернулась и присела на корточки, положив руки на мои бёдра.

― Не забивай мою голову своими сложнейшими моральными вопросами, ладно? Живые ли они? Скорее всего, нет. Их мыслительных процессов хватает только, чтобы подчиняться импульсам от электродов. Атаковать, отступать, трахать, не трахать. Ты тут герой, вот и сопереживай им, а моё дело простое… ― осеклась фи на последней фразе и отстранилась, но я схватила её за плечо.

― Что?! Договаривай! Какое у тебя дело?! ― трясла я фимен, сжимая всё сильнее её.

― Любить тебя, ― ответила Эйприл, взглянув мне в глаза, и с её ресниц сорвались слезинки.

Опешив от такого поворота, отпустила девушку и проводила её взглядом до душевой. Сидела минут десять, пытаясь унять дрожь в руках и ногах, унять мысли, блуждавшие от крайности к крайности, и решительно встала, застёгивая комбинезон. «Просто пойду к нему и спрошу!» ― решила я и вышла в коридор, спрашивая встреченный по пути персонал о том, где могу найти Каина. Наконец один из невысоких Чистых, в возрасте, взял на себя ответственность проводить меня. Шла за ним по коридорам, мысленно накручивая себя, и строила фразы, всё более гневные и импульсивные. Остановившись около массивной двери, охраняемой группой автоматчиков в зелёной форме, Чистый в халате приложил руку к экрану для считывания отпечатков.

― Сэр, гражданским по уставу нельзя… ― начал было один из защитников двери, но встретил взгляд собеседника.

― Под мою ответственность. И двое пусть зайдут со мной, ― ответил, очевидно, учёный, когда дверь выехала чуть наружу, а затем в сторону.

Мы зашли в лабораторное помещение, в котором за столами сидели люди в белоснежных халатах и масках, обрабатывая кровь в пробирках. По центру комнаты лежала фигура под белой тканью с воткнутыми в вены на руках трубками, тянувшимися к бакам возле кушетки, а в его рот были вставлены две трубки для дыхания и питания. В этой фигуре я узнала Каина чертами лица, но совершенно белого цветом кожи и безжизненного, словно его высушили.

― Что происходит? ― спросила я и попыталась подойти чуть ближе, но защитники вскинули автоматы, призывая остановиться. ― Хорошо, хорошо, я стою.

― Мы выкачиваем его кровь. Каждый день он почти умирает и возрождается вновь, ― ответил учёный отеческим голосом и пригладил светлые волосы на высохшем черепе Каина.

― Но зачем?! ― удивлённо спросила я, забыв уже о том, как собиралась кричать и биться в гневе.

― По разным нуждам. Чтобы переливать её пострадавшим бойцам, чтобы спасать жизни важных для нас людей. Но, пожалуй, основная причина последние лет десять ― это создание аббата нового поколения, ― говорил мужчина, поправляя очки и указывая за спины работников, туда, где в дальнем конце комнаты располагались запрессованные пакеты на крюках с телами роботов. ― Мы выращиваем их в инкубаторах, как это делают с частями тела для пересадки во всём мире. Сложности в этом никакой нет, вот только цельное тело, выращенное контролируемым размножением клеток в лабораторных условиях, не заставить жить. Это просто кусок мяса.

Мужчина обошёл Каина, замолчав на некоторое время, и посмотрел на меня.

― Однако кровь нашего господина способна творить чудеса даже с куском мяса. Смешивая её с особым катализатором один к десяти, мы закачиваем раствор в тело, запуская жизненные процессы. Создаём гомункулов, искусственных людей. Воплощаем мечту древних алхимиков, так сказать, и я даже знаю, каким вопросом ты себя терзаешь теперь. Живы ли они?

Мужчина смотрел на меня вопросительно, но я молчала, ожидая, что он продолжит свой монолог.

― Мы считаем, что нет, так как у них нет целей, нет стремлений. Нет эго! Без сигналов, что мы отправляем в мозг электродами, они месяцами могут стоять на месте. Дышать, моргать, а затем умереть от обезвоживания и отсутствия питательных веществ. Ну а ты вольна решать для себя сама, считать их живыми или нет.

― Постойте, десять лет? Вы создаёте… это… уже десять лет? ― решила я спросить то, что меня удивило больше всего, после структурирования информации в голове.