Категории
Самые читаемые
Лучшие книги » Проза » Русская классическая проза » Кто услышит коноплянку - Виктор Лихачев

Кто услышит коноплянку - Виктор Лихачев

Читать онлайн Кто услышит коноплянку - Виктор Лихачев

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 77 78 79 80 81 82 83 84 85 ... 101
Перейти на страницу:

- Куда теперь пойдете? - спросила Михаила подошедшая Надежда. - А то бы остались...

- Старец пока не звал. А после будет видно... Куда пойду сейчас? Городок такой есть - Бобров называется. Не слыхали?

- Нет.

- А оттуда уже точно - в Старгород, - скорее себе, чем женщине ответил Михаил.

- Тоже не слышала.

- Вот теперь будете знать.

- Ангела-хранителя вам в дорогу. А старец будет молиться за вас. И вы его тоже не забывайте!

- Что вы!

- А то оставайтесь. Я для вас без хрена квас сделаю.

- Надо идти. Спасибо.

- Я вот тут вам хлебушка и огурчиков малосольных положила. Идите с Богом! Киреев вновь прошел через весь Древлянск. Но теперь город показался ему совсем другим тихим, сонным и очень уютным. Он зашел на почту и хотел позвонить в Москву. Отстоял длинную очередь - единственная телефонистка работала очень медленно, а потом Киреев передумал звонить. Что он скажет Ире и Виктору? И Михаил послал Бобровым телеграмму, в которой было всего пять слов: "Я плачу вместе с вами".

* * * Киреев оказался прав. Оперуполномоченный не усомнился в показаниях Юли, а Вадим Алексеевич и Федор не оставили девушку в одиночестве. Хирург вообще-то здорово помучил ее. Он заставлял Селиванову много ходить - сначала по палате, потом по коридору и, наконец, по маленькому больничному парку. Разумеется, Юле это не нравилось: лежать в постели было гораздо комфортнее, при ходьбе же начинались боли. Но с каждым новым днем девушка ходила все увереннее и увереннее. При выписке Голубев дал Юле, как он сам выразился, ЦУ - ценные указания и обязал ее каждый день приходить на перевязки.

- Вадим Алексеевич, - спросила она хирурга, - я у вас в неоплатном долгу, но ответьте мне: почему вы так заботитесь обо мне?

- По многим причинам, уважаемая Юля.

- Киреев - одна из них?

Голубев на секунду-другую задумался. Потом ответил:

- Он - редкий человек.

- Потому что ходит пешком?

- Потому что неделю просидел возле твоей постели и ни разу не попросил меня, хирурга, посмотреть его самого. Думаешь, я не понял, чем он болен? А вообще, - Вадим Алексеевич улыбнулся, - уважаемая Юля, разве чувство приязни, дружбы всегда логически объяснимо? Хотя, не спорю, мне было приятно, как большому поклоннику Канта, встретить в нашей жизни единомышленника.

- Михаил Прокофьевич вам сам сказал, что любит Канта?

- Зачем? Когда тебя привезли в приемный покой, то я позволил себе процитировать Иммануила: "Удел женщины - владычествовать, удел мужчины - царить..." А Михаил Прокофьевич неожиданно

- для меня, разумеется - закончил мысль Канта: "...потому что владычествует страсть, а правит ум". Юля возмутилась:

- Вас, что, на такие глубокие мысли навело мое распростертое тело?

- Не обижайтесь, уважаемая Юля. У женщин мысли рождаются из переживания, а у мужчин переживания из мыслей...

- Это тоже сказал Кант?

- Нет, это сказал хирург Голубев... Мне трудно объяснить женщине ход своих мыслей, но, поверьте, и Киреев, и я, и тот молодой человек, кажется, его зовут Федор, все мы переживали за вас.

- Я это знаю и благодарна вам всем. Но все-таки, что в моем тогдашнем положении вызвало в вашей памяти эту цитату?

- Вы не понимаете?

- Не понимаю. А Киреев понял вас или только показал свою эрудицию?

- Как у вас глазки заблестели! Вот вам и ответ. Если бы миром правил ум, а не страсть!

- Получается, что во всем виноваты женщины?

- Да нет же! Разве настоящий мужчина мог так поступить с вами? Все перемешалось в этом мире... - Голубев громко вздохнул. - Вы умирали тогда. На лице ни кровинки, зато в крови обе руки. Это правда, что все хирурги в той или иной степени являются циниками. Но не потому, что они бессердечны. Это защита организма, если хотите. И все равно, когда умирают дети или молодые люди

- к этому, уважаемая Юля, невозможно привыкнуть... - Голубев замолчал.

- Кант - это форма самозащиты? - спросила Юля.

- Вот видите, столько я слов потратил, а вы одной фразой объяснили, - улыбнулся Вадим Алексеевич. - А можно сказать несколько иначе: я в тот момент призвал себя к бесстрастию.

- Зачем?

- Чтобы у вас стало больше шансов выжить. А вот Федор Новиков не вел с Юлей философских разговоров. Он приходил, приносил козье молоко - "подарок от тещи", свежие ягоды и фрукты. Сидел молча, не зная куда деть свои большие руки. Сначала Юля чувствовала себя не очень ловко, особенно когда Федор стал продолжать навещать ее в монастырской комнатке, где она поселилась, выписавшись из больницы. В жизни Селиванова твердо усвоила правило: если тебе оказывают внимание, значит, от тебя что-то хотят. Первым исключением из правила оказался Киреев. Неужели Федор будет вторым?

- Вы, я думаю, образцовый муж, Федор, - сказала однажды Новикову Юля.

- Почему так думаете?

- Вы заботливый. Хозяйственный. Немногословный. Наверное, руки у вас золотые. Федор засмущался:

- Скажете еще! Вам Михаил расскажет. Он тогда на меня прикрикнул даже: много, мол, говоришь.

- Вы удивили меня. А я думала, что вы - молчун.

- Да я сам себе удивляюсь. А вот про то, что хозяйственный... У нас иначе нельзя. Жить-то надо.

- А чем вы занимаетесь?

- Да всем. Фермерствовать пробовал. Когда за солярку пришлось весь собранный урожай отдать, а налогами меня просто задушили, понял, что с фермерством завязывать надо. Кое-что продал грузовичок старенький купил. Однажды решил мясным бизнесменом заделаться.

- Каким?

- Мясным. Объездил окрестные деревни, мяса скупил и поехал в Москву продавать. Наивный.

- Почему наивный?

- Пока ехал, на одном посту ГИБДД остановили - пришлось дать гаишникам мяса, на втором, третьем... А в Москве на рынке подошли три...

- Бугая?

- Да, здоровые ребята. И сказали, по какой цене я должен мясом торговать. Я даже бензин не смог окупить. Прогорел, одним словом. Никудышным оказался бизнесменом.

- А чем сейчас занимаетесь?

- Чем придется. Дрова и уголь бабкам вожу, сено. Ничего, жить можно. Нам двоим хватает.

- Простите, у вас нет детей?

- Есть. Павлик.

- А почему вы говорите - вдвоем?

- Вдвоем. Я не женат.

- А как же... теща? - растерялась Юля.

- Обыкновенно. Мать жены - теща. Жены не стало - теща осталась. Анна Алексеевна хорошая женщина. Не знаю, в кого только моя Настя пошла.

- Настя - это жена?

- Бывшая. Мы развелись с ней. Пока я землю пахал, она... короче, недоглядел я за Настюшкой. По-черному она загуляла.

- Что же вы не уследили?

- А как уследишь? Она в магазине работала. Там и пить начала... Я и так с ней пробовал разговаривать, и сяк. И хоть она из меня посмешище делала, ради Пашки терпел. Но когда с очередным хахалем в Липецк на полгода уехала, даже матери об этом не сказав и с сыном не попрощавшись... Короче, не интересно это, - горестно махнул рукой Федор. - Анну Алексеевну жалко. Одна у нее Настя была.

- Почему была?

- Когда она из Липецка приехала, ее никто узнать не мог. Будто лет на десять постарела. Да разве такая жизнь красит? Два дня Настя у матери пожила и опять пропала. То в Ельце ее видели, то в Ефремове, говорят, на вокзале бутылки собирала. А потом исчезла... будто не было. Федор умолк. Молчала и Юля, не зная, что сказать. Неожиданно Новиков встрепенулся:

- Только, ради Бога, не подумайте, что я вас разжалобить хочу или что клинья к вам подбиваю. Я же понимаю, кто вы, а кто я...

Юля даже поперхнулась от таких слов:

- Федор, вы о чем говорите? Я такой же человек, как и вы. Разве не так? Только... вы совсем не знаете меня.

- Юля, я же сказал, что у меня плохих мыслей в голове не было и нет. Да вы пейте молоко, пока оно теплое. Оно целебное. Поправитесь - и в Москву, я же понимаю.

- Послушайте, Федор. Все совсем наоборот. Я... Господи, ну как это сказать... Вы - хороший, добрый человек. Только в одном я ошиблась: думала, что вы молчун...

- А оказался болтуном?

- Нет, просто общительным человеком. А молчали, видно, из робости?

- Есть немного, - совсем по-детски улыбнулся Федор.

- Вы и вправду славный. Даже жену свою... бывшую Настей называете.

- А как же иначе? Не шлюхой же, простите. Она же мать Павлика, да и жалко ее. Настя не плохая была. Просто - слабая.

Юля с удивлением смотрела на этого рыжеватого парня с пронзительно-серыми глазами. Раньше, когда ее бросал очередной любовник, Юля говорила себе: "Все мужики - сволочи", хотя на самом деле в это не верила. И когда появлялся какой-нибудь Гришаня, она открывала ему двери, в глубине души надеясь, что вот этот окажется настоящим. Странно, а Федору открыла бы она двери своего дома?

- Понимаете, Федя, я очень дурная женщина. Вы думаете, порядочная девушка окажется в такой ситуации, в которой я оказалась сейчас? Поверьте, кое в чем я могу дать фору вашей жене.

- Бывшей жене.

- Да, бывшей жене. И за многие поступки, что я делала, мне очень стыдно. И перед теми людьми, что так заботливы ко мне, - стыдно.

- Послушайте, Юля, зачем вы наговариваете на себя?

1 ... 77 78 79 80 81 82 83 84 85 ... 101
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Кто услышит коноплянку - Виктор Лихачев торрент бесплатно.
Комментарии