Пылающий берег - Уилбур Смит

«Он невелик…» В темноте сориентировалась: не более двенадцати футов в длину и шести в ширину, из дерева, но покрыт гладкой масляной краской, с одной стороны сломан и расщеплен. Сантен поцарапала руку. Порванную кожу щипало, но холод притуплял боль.

Один конец обломка плыл высоко над водой, другой опустился. Сантен попробовала вползти на него, но немедленно почувствовала, насколько неустойчиво это сооружение. Хотя она влезла только наполовину и ноги еще оставались в воде, обломок опасно наклонился. Послышался хриплый крик:

— Осторожно, ты, чертов дурень… ты нас перевернешь!

Кто-то нашел этот плот до Сантен.

— Извините, — тяжело выдохнула она, — мне было невдомек…

— Ничего, парень. Просто будь поосторожней. — Мужчина на плоту принял ее голос за голос одного из корабельных юнг. — Ну, давай руку.

Сантен отчаянно шарила рукой в воздухе и наконец коснулась вытянутых пальцев. Ухватилась за протянутую руку.

— Легонько! — Она отталкивалась ногами, пока мужчина тянул ее вверх по покатому скользкому покрытию, свободной рукой за что-то уцепилась и легла вниз животом на качающуюся неустойчивую поверхность. От слабости и дрожи не могла поднять голову.

— Ты в порядке, сынок? — Спаситель Сантен лежал рядом.

— Все в порядке. — Она почувствовала прикосновение руки к своей спине.

— У тебя спасательный жилет, ты молодец. Привяжи его тесемками к этой стойке… вот, давай покажу. — Он сделал все быстро и умело. — Я завязал рифовым узлом. Если перевернемся, потяни за этот конец, соображаешь?

— Да… спасибо вам. Спасибо вам большое.

— Это оставь на потом, парень. — Человек рядом с ней опустил голову на руки. Оба лежали дрожа, мокрые насквозь, и плыли вперед навстречу набегавшим из ночи волнам на своем хрупком неустойчивом суденышке.

Не говоря больше ни слова, не имея даже возможности разглядеть друг друга в темноте, быстро научились вдвоем сохранять равновесие плота с помощью согласованных, едва заметных движений. Ветер становился все злее, море начинало штормить, но они ухитрялись удерживать более высокую сторону своего суденышка против волн.

Через некоторое время измученная Сантен забылась и впала в сон, такой глубокий, что напоминал коматозный. Пробудилась днем, во власти еле видимого серого мрачного света, среди бурных серых волн и низких нависших серых туч. Спутник на корточках сидел на накренившейся поверхности плота и пристально наблюдал за ней.

— Мисс Солнышко, — сказал он, как только она пошевелилась и открыла глаза. — Я и не догадался, что это вы, когда прошлой ночью вы сюда попали.

Она быстро села, крошечный плот окунулся в воду и опасно закачался под ними.

— Осторожность, моя хорошая, вот про что нам не надо забывать. — Протянул руку с шишковатыми пальцами, чтобы поддержать ее. На предплечье татуировка, изображавшая русалку.

— Меня зовут Эрни, мисс. Матрос первого класса Эрни Симпсон. Я, конечно, вас узнал. Все на судне знают мисс Солнышко. — Он был тощ и стар, редкие седые волосы от соленой воды прилипли ко лбу, лицо в морщинах, словно сушеная слива, зубы желтые и кривые, но улыбка добрая.

— Что случилось с остальными, Эрни? — Сантен стала оглядываться, ужас опять охватил ее.

— Большинство из них отправилось к Дейви Джонсу[130]…

— К Дейви Джонсу… а кто это?

— Я имел в виду, что они утонули. Чтоб сгинуть тому мерзкому гунну, который это сделал!

Ночь скрывала всю отчаянность положения. Реальность оказалась еще более пугающей, чем Сантен себе воображала. Вокруг не было ничего, кроме воды и неба, ни шлюпки, ни пловца, ни даже морской птицы.

— Мы совсем одни, — прошептала она. — Tous seuls.

— Не горюйте, милая. Мы ведь живы, а это самое главное.

Эрни был занят работой, пока Сантен спала. Он ухитрился собрать в воде несколько обломков и разных предметов и связать всю эту коллекцию обрывками веревок. Позади плота тащился и ровный кусок очень толстого холста с коротенькими пеньковыми петельками по краям, словно какой-тo чудовищный осьминог с поврежденными щупальцами.

— Брезент, закрывавший спасательную шлюпку, — объяснил Эрни. — А это — части корабельного рангоута и еще кое-какой хлам. Прошу прощения, мисс, никогда не знаешь, что может пригодиться.

Говоря с Сантен, он продолжал работать — проворными пальцами, покрытыми шрамами, сращивал короткие кусочки шлюпочного троса в один длинный.

— Мне хочется пить, — прошептала Сантен. Соль разъела рот, губы горели и распухли.

— Думайте о чем-нибудь другом, — посоветовал Эрни. — Вот, помогите-ка нам с этим. Умеете сращивать тросы?

Сантен покачала головой. Эрни в начале слов не произносил звук «h». Будучи француженкой[131], она почувствовала к нему симпатию и нашла, что он легко может понравиться.

— Это просто, давайте, хорошая. Я научу вас, как надо. Смотрите!

У Эрни был складной нож, прикрепленный к поясу шнуром, и он использовал шильце, чтобы расплетать куски пенькового троса.

— Один хвостик поверх другого, как змея заползает к себе в нору! Смотрите!

Сантен быстро освоила приемы. Работа помогла отвлечься от мыслей об их ужасном положении.

— Вы знаете, где мы находимся, Эрни?

— Я не штурман, мисс Солнышко, но мы к западу от побережья Африки — как далеко, я не имею ни малейшего понятия, но где-то там — Африка.

— Вчера в полдень мы были в 110 милях от берега.

— Я уверен, что вы правы, — кивнул Эрни. — Мне известно лишь то, что нам помогает течение, да и ветер тоже… — Он поднял лицо к небу. — Если бы мы могли использовать ветер.

— У вас есть план, Эрни?

— У меня всегда есть план, мисс… правда, не всегда он хорош, должен признаться. — И широко улыбнулся Сантен. — Сначала нам надо закончить это.

Как только у них получился один длинный, в двадцать футов, трос, Эрни подал Сантен складной нож.

— Привяжите себе к поясу, дорогуша. Вот что надо сделать. Нам же негоже уронить его в воду, правда?

Он соскользнул с края плота и по-собачьи подгреб к тянувшейся за ними куче обломков. Под его руководством Сантен подтягивала их к плоту, из частей рангоута они сделали основание для мачты и надежно закрепили пеньковым тросом.

— Вот и утлегарь получился, — Эрни говорил, захлебываясь от воды. — Я научился этому фокусу от черномазых на Гавайях.

Плот стал явно устойчивее, и Эрни вполз обратно.

— Теперь мы можем подумать о том, чтобы поставить какой-нибудь парус.

Понадобились четыре бесплодные попытки, прежде чем они сумели соорудить временную мачту и поднять парус, грубо вырезанный из брезента.

— Мы, конечно, не выиграем кубок Америки, милая, но мы движемся. Посмотрите на след за кормой, мисс Солнышко.