Вирус - Сергей Гатаулин

Медведев подмигнул Анатолию и громко произнес:

— Ребятки, вы пойдите погуляйте минутку, а мы с Иваном Васильевичем потолкуем.

Телохранитель, зайдя за угол дома, вгляделся в микроавтобус, в который несколько минут назад крепкие ребята затолкали Бейрута с Жорой. Приближаясь к соседнему «мерседесу» вплотную, он подышал на затемненное боковое стекло, стер испарину, внимательно всмотрелся вглубь салона. Крепыши в машине расценили этот жест как издевательство — стекло опустилось, и в том месте, где только что было лицо Анатолия, возник громадный волосатый кулак.

Ванькин среагировал мгновенно. Бросаясь в сторону автомобиля, попытался поймать увесистый аргумент силы, но не успел. Рука провалилась в салон. Стекло быстро поднялось, едва не зажав его руку.

Обойдя машину кругом, Илья нагло уселся на капот, изображая роденовского «Мыслителя». Пронзительный рев клаксона не заставил себя долго ждать. Двери распахнулись одновременно с двух сторон. Из машины выскочили бойцы и бодро двинулись к задумчивому «философу».

— Ну что, Илья, покуражимся! — вскричал Анатолий, возникая рядом с потягивающимся атлетом.

Бывшие непримиримые враги замерли плечом к плечу в ожидании неприятеля.

Микроавтобус вдруг тоже ожил, хлопнул дверцами, и из него повалили здоровенные мужики. Один. Второй. Третий.

— Стойте! — из-за угла дома стремительно выдвинулся полковник в сопровождении Медведева.

— Я сказал, стоять!

Доведенные до кипения бородачи неохотно, бурча и препираясь, вернулись к автобусу.

Громадный Илья непонятно когда успел сбросить пальто; врастая в землю, он превратился в былинного богатыря. Проступая сквозь тонкую материю рубахи, забугрились напряженные мышцы.

«Илья Муромец — ни больше ни меньше», — подумал Медведев, подходя к раскрасневшемуся атлету.

— Спокойно, парни! — едва слышно, но очень уверенно произнес он. — Драка нам не нужна.

Конечно, он и не надеялся, что разогнавшийся до крейсерской скорости авианосец может моментально остановиться, но того, что произошло дальше, никак не ожидал.

Ванькин резко повернулся, ухватив бампер микроавтобуса, с нечеловеческим ревом оторвал его от земли. Словно штангист, удовлетворенный взятым весом, улыбнулся, бросил руки вниз, отпуская крякнувшую от удивления металлическую кобылу. Сплюнув под ноги, громко топнул и, шумно выдохнув, расслабился. Отряхнул ладони, отвернулся, выражая полное презрение и к «покоренному снаряду», и к его владельцам.

— Здоров ты, брат, однако! — уважительно протянул Анатолий и обернулся к Медведеву. — Договорились с полковником?

— Похоже, монахи озадачены восстанием машин не меньше нашего. Поторопимся, друзья мои. Может, Потемкин уже там.

— К Богу в гости? — Ванькин нехотя потащился за профессором. — Не нравится мне все это. Робею я в храме.

— Не к Богу идем, Илья. Бог там! — Анатолий воздел глаза к небу.

— Может, я на улице подожду? — продолжал канючить поникший здоровяк. — Любому морду набью, ничего и никогда не боялся, а в церкви…

— Ничего не боюсь! — кривляясь, передразнил Анатолий.

— Поехали, герой, на месте разберемся!

Целеустремленная братия при появлении долговязых хакеров на секунду замерла, молча расступаясь, пропустила профессора и Анатолия.

Компьютерщики, не оглядываясь, проскользнули в неприметную дверь за колонами, как будто чувствовали, что именно за ней прячутся их «персональные подопечные».

Профессор первый раз в жизни переступил порог церкви. Проходя по залу, он с удивлением крутил головой, рассматривая старые, потрескавшиеся от времени иконы.

Серые тени монахов, колышась в дрожащем свете многочисленных свечей, сливались с согбенными силуэтами молящихся прихожан. Строгие лики святых, с немым укором взирая с оштукатуренных разрисованных стен, вызывали необъяснимое чувство вины, зарождающееся в душе пожизненного атеиста.

Только сейчас профессор понял, почему бесхитростный Ванькин так и не согласился выйти из машины. Ощущение собственной небезгрешности, стремительно разрастаясь, готово было захлестнуть неподготовленную душу ученого мужа, и он спешно ретировался, скрываясь за маленькой дверью, за которой минуту назад исчезли Жора с Бейрутом.

Несколько персоналок, стоящих на столах возле них и просто валяющихся на полу, приветствовали гостей громким шорохом жестких дисков и неприятным поскрипыванием, доносящимся из-под металлических корпусов.

Странные волны, нарисованные мелом, расходились большими кругами по каменному полу. Окружность за окружностью неровные полосы огибали большинство системных блоков со всех сторон. Не сводя глаз с ближайшего компьютера, профессор медленно приблизился к одной из них, и в тот момент, когда до белой кромки осталось около метра, остановился в нерешительности.

В голове рождались пугающие мысли, а перед глазами мелькали кадры из старой отечественной страшилки.

— Как в кино! — пробормотал ученый.

Ощущая себя в роли ужасного Вия, он непроизвольно приподнял руки перед собой и осторожно шагнул к магической черте, как будто боялся, что наткнется на невидимое препятствие. Не понимая причин зарождающейся в душе тревоги, он действовал очень осторожно. Подняв ногу для следующего шага, слегка покачнулся в сторону компьютера и замер, парализованный страхом. Громкий треск сорвавшейся с металлического корпуса жирной искры застал его врасплох. Растекаясь длинным огненным шнуром, шипящий разряд прыгнул навстречу. Стоящий на одной ноге профессор отпрянул, потерял равновесие и шумно рухнул на пол. Откатываясь в сторону, уперся в чьи-то ноги и только тогда, сообразив, что опасность миновала, неспешно поднял голову.

Над ним стоял большой нескладный монах. Не забывая периодически креститься и нашептывать про себя то ли молитвы, то ли ругательства, он внимательно следил за его акробатическими пируэтами.

— Добрый день, я Игорь, — устало прошептал молодой батюшка, помогая Медведеву подняться, — послушник Никофен последний, кто пытался определить, где проходит граница защитного поля компьютеров. Его ударило так, что он до сих пор в параличе. Расширяется поле, — добавил он, разглядывая полосы на полу.

— Медведев Дмитрий Степанович, — представился профессор.

Вытащив из кармана крупный кусок мела, Игорь начертил новую окружность, чуть дальше того места, где разряд застал Медведева. Точнее, это была не окружность, а вытянутый эллипс, стремящийся в направлении ближайшего системного блока. При этом монах старательно избегал приближения не только к опасному компьютеру, но и к системному блоку, стоящему неподалеку. Закончив практический курс начертательной геометрии, он вытер потный лоб и, шумно вздыхая, оправдался: