Вместе с флотом - Арсений Головко

15 апреля Кучеров[67] мне сообщил, что министр иностранных дел Англии по поводу заграждения обратился к В. М. Молотову. Было приказано поставить заграждение. С очередным конвоем придет минзаг. С этими минами нам придется возиться много. Вытралить их будет трудно.

29 апреля. С 18 по 22 был в Москве. За это время минное заграждение было поставлено. Ставил надводный заградитель «Апполо». По докладам, хороший корабль с ходом около 36 узлов.

При переходе конвоя из Печенги в Кольский залив 21 апреля у мыса Цып-Наволок погиб ТР «Онега», норвежский ТР «Иде-фиорд» получил повреждение и был прибуксирован в Кольский залив. Упущения: перед возвращением конвоя из Печенги не произвели противолодочного поиска. Надо было задержаться на сутки и кораблям эскорта произвести поиск.

Первым был торпедирован «Иде-фиорд», остальные суда продолжали идти тем же курсом. Через 7–8 минут взорвалась «Онега». Сразу же после торпедирования норвежца надо было отвернуть градусов на 90 к берегу (что лучше всего) или в море. Правда, лодка, торпедировавшая транспорты, в результате, очевидно, бомбежки всплыла с развороченной рубкой и надстройками. Всплыла в 50 метрах от борта «Карла Либкнехта». Комендоры ЭМ успели выпустить 16 снарядов. Попало, по наблюдениям, 5 снарядов. Лодка тут же затонула.

25 апреля. Очередной конвой пришел 25 апреля. Этому предшествовал усиленный противолодочный поиск, в котором участвовали пять английских корветов, наши «каталины» и большие охотники. Самолеты, по достоверным данным, потопили одну лодку и серьезно повредили еще одну. Конвой встретили своевременно.

2 мая. Сегодня Красная Армия овладела Берлином. Вчера германские радиостанции сообщили, что умер Гитлер. Вместо него адмирал Дениц. Непонятные и бесполезные потуги. Война кончится днями — это ясно.

Конвой союзников ушел 30.04. Перед выходом производился противолодочный поиск английскими корветами и нашими катерами-охотниками.

Около 21 часа одна лодка всплыла неподалеку от Сеть-Наволока. Два находившихся поблизости корвета бросились к ней. За час-полтора до этого англичане передали нам, что получили от адмиралтейства такие указания: «Возможно, ближайшие дни немецкие подлодки в море будут сдаваться. Этом случае команды будут выстраиваться на верхней палубе, на мачтах будут подниматься белые флаги. Командирам рекомендуется соблюдать осторожность, так как возможны провокации». Я подумал, что всплывшая у Сеть-Наволока лодка намеревается сдаваться. Подосадовал, что возьмут ее англичане, а не мы.

Оба корвета открыли по лодке огонь. Наши береговые посты и батареи наблюдали попадания. Через 2–3 минуты все посты доложили (и сообщили сами англичане), что лодка потоплена. Один корвет застопорил ход и спустил шлюпку, очевидно, с целью что-то подобрать. Через 1–2 минуты корвет взлетел на воздух. Трудно сказать, кто торпедировал его. Вполне вероятно, что была еще одна лодка, действовавшая в паре с этой. Не исключено, что и «эта потопленная» осталась жива и торпедировала корвет. Корвет разломился на две части и загорелся. Горел около 5 часов. Конвой все же вышел по плану... Английские корабли эскорта, проходя мимо горящих остатков корвета, расстреляли их. Нашими катерами подобрано из воды около 50 человек, в том числе 7 тяжело раненных.

В течение 1 мая лодки обнаруживались уже далеко. Очевидно, гнались за конвоем. Надо считать, что это был последний рейд лодок. Сегодня около 19 часов батарея Вайтолахти наблюдала перископ. Выпущено 14 снарядов, конечно, безрезультатно. Летавшие самолеты ничего не обнаружили. Числа 4-го надо послать 2–3 ЭМ. Возможно, какая-нибудь лодка захочет сдаться. Было бы очень желательно взять хоть одну.

4 мая. Сегодня около полудня выходят 6 БО с задачей поиска немецких лодок. Расчет на то, что какая-нибудь ПЛ задумает сдаться в плен. Возглавлял группу катеров Моль[68]. В течение ночи на радиоволнах подлодок мы передавали обращение к немецким подводникам. Смысл обращения — борьба бесполезна. Основные базы немецкого флота заняты. Гитлер и Геббельс застрелились. Предлагается сдача, если они (подводники) хотят сохранить себе жизнь. Предлагается идти в Мотовский залив. Команда должна быть построена на верхней палубе, на мачте поднят белый флаг или черный. (Черный в море дальше видно.)

Маловероятно, чтобы немцы сдавались нам. Вероятнее всего, что если они и будут сдаваться, то англичанам. Однако использовать возможность необходимо, чтобы не жалеть потом, что упустили ее.

События в Германии развиваются быстро... Вчера у берегов Дании было отмечено более сотни боевых кораблей, направляющихся к Норвегии. Возможно, Дениц хочет отсидеться в Норвегии и выговорить себе какие-нибудь условия.

8 мая. 03 часа. Дениц 4 мая отдал приказ подводникам прекратить войну и вернуться в свои базы. Однако 6 мая в 3.00 две лодки высадили в Тана-фиорде группу в 30 человек. Встретив на берегу 6 рыбаков, группа эта расстреляла их, после чего ушла.

6 БО вели поиск 3 суток. Ничего не обнаружили. Уничтожили 7 немецких мин.

Сегодня (вернее, вчера уже) радиоразведкой было обнаружено 3 ПЛ. Одна из них у входа в Варангер-фиорд. Около полудня одна ПЛ обнаруживалась гидроакустикой в Бек-фиорде у о. Ренё. Дал приказание преследовать ее до последней возможности[69]. Поступили сведения о полной капитуляции Германии.

8 мая, вечер. Очень жаль, что дневник вел с большими пропусками и слишком сжато. Четыре года войны в постоянном напряжении и занятости прошли как-то малозаметно. Только теперь, оглядываясь назад, начинаешь понимать, какой большой путь пройден и что эти четыре года стоят по крайней мере 10–15 лет обычной мирной жизни для себя лично. Вообще же эти четыре года составляют целую эпоху в жизни страны.

Глава семнадцатая. НАД МОРЕМ СТОЯ... (1945, МАЙ — ИЮНЬ)

Прибегать к аллегориям — дело писателя, художника, но вообще-то — право каждого.

Как наш апофеоз после трудных, тяжелых лет, проведенных в суровых, не сравнимых ни с чем другим условиях военного Заполярья, перед моими глазами на всю жизнь останется чеканный образ североморца, несущего вахту на гранитных, повитых туманом берегах-скалах, у подножия которых бушуют волны, и на борту обледенелого корабля среди штормовых просторов необъятного, в снежных зарядах и плавучих льдах студеного моря-океана. А подписью к этой величественной картине в глубине памяти неизменно звучит: «И твердо серые утесы выносят волн напор, над морем стоя...»

…Таким останется в памяти современников чеканный образ североморца, несущего боевую вахту на ранитных, повитых туманом берегах-скалах Заполярья