Мираж - Сохейр Хашогги

Филипп отхлебнул из горлышка и закашлялся.

— Боже, такая же дрянь, что и раньше, когда я бывал здесь.

День уже клонился к вечеру, когда они достигли какого-то городка, за которым простиралось необозримое пространство голубой воды.

— Это океан? — Все познания по географии сейчас вылетели из головы Амиры.

— Ван Голу — озеро Ван. Оно соленое, поэтому по берегам ничего не растет. — Некоторое время Филипп продолжал распространяться о солености озера. Амира поняла, что это эффект амфетамина, через несколько часов действие таблеток пройдет.

До Вана, города с населением в сотню тысяч человек, они доехали всего за час. Филипп с трудом нашел гостиницу, которую искал. К отелю они выехали почти случайно. Зарегистрировавшись как мсье и мадам Рошон с сыном, они предъявили поддельные паспорта. Здание отеля было выдержано в средневековом стиле. Постояльцев было немного.

— Холодно, — сказал Филипп.

— Ты замерз?

— Для туристов еще холодно. Наплыв будет не раньше лета.

В номере Филипп дал носильщику чаевые, закрыл за ним дверь и без чувств рухнул. Амира вскрикнула, но интуитивно поняла, что звать на помощь не стоит. Амира с трудом дотащила Рошона до кровати, приложила к его лбу влажный платок. Филипп открыл глаза.

— Амира, любовь моя, прости. Как бы мне хотелось провести эти последние часы… ну, ты понимаешь, я хотел бы поговорить с тобой… Но если я не посплю, мы не доедем до Арарата. Разбуди меня, когда стемнеет.

— Я не хочу тебя будить, ты должен поспать.

— Пообещай, что разбудишь, когда стемнеет.

Он уснул, как в колодец провалился. Карим, который все это время молчал, тоже забрался на кровать.

— Я поухаживаю за дядей Филиппом.

Вскоре уснул и он.

Амира прилегла рядом с ними. Просто чтобы отдохнуть, сказала она себе.

Она проснулась, словно от толчка. За окнами было темно, наступила ночь. Филипп спал как убитый. Разбудить его оказалось так же трудно, как растолкать Али после обильной выпивки. После долгих усилий Амире удалось поднять Филиппа с постели.

— Который час? — пробормотал он.

— Не знаю.

Филипп взглянул на часы с таким видом, словно в них был ответ на величайшую загадку.

— Десять часов, — наконец произнес он. — Еще не поздно.

Филипп встал на ноги, подошел к умывальнику, ополоснул лицо холодной водой.

— Не поздно для чего? — спросила Амира.

— Мне надо выйти в город, чтобы меня заметили. Потом к нам придет человек. — Он открыл свой саквояж и достал пузырек. В нем осталось всего две таблетки. — Только две, — проворчал он. — Ну, ничего, думаю, что этого должно хватить.

— Филипп, ты совершенно измотан. Может быть, можно все отложить хотя бы до утра?

— Нет, мы уже в опасности. В Турции нас уже ищут. Надо пошевеливаться.

Надев куртку, он стремительно вышел. Отсутствовал Филипп около часа, а когда вернулся, был, как всегда, полон энергии.

— Скоро придет брат Питер. Сегодня ты поедешь с ним. Утром будете в Эрзеруме. Из местного аэропорта раз в день летает самолет до Анкары. — Филипп расстегнул молнию на куртке и достал какие-то документы. — Билеты на самолет: Эрзерум — Анкара, Анкара — Стамбул, Стамбул — Париж. Обратные билеты на те же рейсы. Вот твой новый паспорт и бумаги Карима.

Амира заглянула в паспорт: Джихан Сонье, супруга доктора Клода Сонье.

— Года два назад здесь, к северу от озера Ван, землетрясение унесло жизни пятидесяти тысяч человек, осталось много сирот. Карим — один из них. Ты приехала сюда, чтобы усыновить его и забрать во Францию, потому что у тебя самой не может быть детей.

Амира кивнула, по крайней мере это было правдой.

— Брат Питер участвовал в организации помощи жертвам землетрясения, особенно детям. Он способен ответить на любой вопрос, который может возникнуть у властей. И самое главное, он никогда не предаст тебя.

Амира снова посмотрела в паспорт.

— Джихан Сонье?

— Когда я заказывал паспорт, мне в голову пришло имя твой матери. Ты не против?

— Нет.

Раздался тихий стук в дверь.

Вошел небольшого роста жилистый человек с жидкими каштановыми волосами, кожей, сожженной высокогорным солнцем, и светлыми голубыми глазами. Одет он был в точности, как местные турки. Мужчины обнялись, словно братья после долгой разлуки.

— Я очень благодарен тебе, дружище, — сказал Филипп по-английски. — Ты понимаешь, я не стал бы обращаться к тебе, если бы дело не шло о жизни и смерти.

— Не надо извиняться, приятель, я же взрослый человек.

Филипп представил брата Питера Амире.

— Прости его отвратительный английский, брат Питер — австралиец.

— Что поделаешь, я и впрямь австралиец, — улыбаясь, отозвался брат Питер. Затем он стал серьезен. — Терпеть не могу никого подгонять, но, к сожалению, нам пора.

— Да, да, конечно. Здесь ведь твои владения. Что ты думаешь предпринять?

— Я не хочу, чтобы Амиру, то есть Джихан, и мальчика, видели со мной в окрестностях Вана. Здесь слишком многие меня знают. Велик риск, что нас заметят и сделают верные выводы. К западу же от Агри опасности, в сущности, никакой. Ты говорил, что Амиру и Карима надо везти тайно? В нашей миссии есть крытый грузовик. Под одеялами и ящиками в кузове я приготовил сносное гнездышко. Там не очень уютно, но это лишь на несколько часов. Вы сможете сделать так, чтобы мальчик не капризничал?

— Я дам ему легкое снотворное, — сказал Филипп. — Он проспит часов восемь. Этого достаточно?

— Даже с избытком.

— Отлично. Что еще?

— Какая у вас машина?

— Лендровер бежевого цвета.

— Поезжайте на север, по направлению к Агри. Не гоните, чтобы я успел за вами. Я двинусь через двадцать минут после вас. Если вас остановят, скажете, что вы туристы, решившие полюбоваться лунной ночью на берегу прославленного озера.

— Хорошо.

— К северу от озера и к югу от Агри в каком-нибудь месте я трижды мигну фарами. Тогда выходите из машины — там мы пересадим пассажиров.

Он посмотрел на Филиппа и Амиру.

— Вопросы есть?

— Почему вас называют братом? — спросила Амира.

Питер застенчиво улыбнулся.

— Разве Филипп вам не говорил? Я миссионер. Служу ордену, очень, правда, небольшому.

— Вы имеете в виду монашеский христианский орден?

— Да, я знаю, это звучит анахронизмом, но мы здесь со времен Ататюрка, и нас до сих пор терпят. Но мы ведем себя тихо, не стремимся обращать в свою веру других, а просто стараемся помочь местному населению в меру сил. Ну ладно, все готово?

— Конечно, — ответил Филипп.