Королей убивают неудачники - Владислав Силин

Вице-магистр достал из ящика стола конверт и протянул Завацкому. Детектив пробежал письмо глазами:

Экзомат не шутка. Боюсь, мне не пережить завтрашнего дня… Умоляю, спасите! Подробности при встрече. Свяжитесь с Эргосумом.

А. Стоянцев.

Детектив и вице-магистр переглянулись.

— Что-то я не вполне понимаю, — признал Денис.

— Да и мне тоже не все ясно. Об Эргосуме я справлялся в посольстве Фоли. Вроде бы Ангел вел с ним какие-то дела…

— А экзомат? А перфокарты при чем?

Владимирцев развел руками:

— Тебе предстоит выяснить это на месте.

2

Ранним утром за Денисом прибыла машина. Бальи Хофман должен был сопровождать детектива в гарнизон. Все бы ничего, но бальи оказался весельчаком. Хуже того — он все стремился поразить воображение детектива своей наблюдательностью.

— Кстати о дедукции, — объявил он у проходной гарнизона, — хотите, угадаю, как вы провели выходные? — И, не дожидаясь ответа, продолжил: — Вы были в Юрмале на концерте «Morrigan Call». Конечно! Это следует из белого мелкого песка на ваших ботинках. Сочетание гончарной глины и зернышек ковыля, прилипших к куртке…

— Большое спасибо, я…

— …неопровержимо свидетельствует о том, что вы гостили в «Доме Ундины». Что могло заинтересовать вас там? Конечно же, этническая музыка. А вот и билетик!

Он выковырял из-под сетчатого клапана рюкзака мятый бумажный комок.

Денис скрипнул зубами. Бальи раздражал бесконечно. К счастью, мучениям детектива скоро настал конец: Хофман фамильярно похлопал его по животу и подтолкнул к бронированному шлюзу:

— Мой лучший друг, — сообщил он солдатам-привратникам. — Бука, загадочная душа, но ведь люблю его, паршивца!.. Сам не знаю за что, — он подмигнул взбешенному Завацкому.

Солдаты никак не отреагировали. После короткой процедуры досмотра они повели детектива сквозь лабиринт коридоров к тринадцатой Норе.

Там его ждало еще одно испытание. Капитан привратников — немолодой служака с обвислыми усами и фельдфебельским взглядом — принял бумаги Дениса и, не заглядывая в них, осведомился:

— Господин детектив? Следствие по делу о шпионаже? — Прищурившись, он добавил: — И убийстве. Подождите, я заполню форму.

Это уже ни в какие ворота не лезло. По документам Денис считался ученым-орнитологом. Видя недоумение на его лице, капитан пояснил:

— Вы не дипломат. Ни платочка в нагрудном кармане, ни лаковых штиблет, ни кейса я у вас не наблюдаю. Для ученого вы слишком собранны, для шпиона — недостаточно безлики. Рюкзак, джинсы, свитер, бальи Хофман в сопровождающих, в документах написано, что орнитолог, — значит, кто-то из наших на Фоли прошпионился. Логично?..

— А почему убийство?

— Этого я вам не скажу, господин детектив. У нас свои секреты. — Он поставил закорючку в бумагах и поднял на Завацкого заговорщицкий взгляд: — Я советую вам остерегаться, господин детектив.

— Чего же?

— Только что на Фоли отправился Ландмейстер. У послов свои причуды. Когда они проходят Норой в новый мир, то специально караулят друг друга, чтобы отвесить хорошего пинка.

— ?!.

— Идемте покажу. — Капитан поманил Завацкого. Подойдя к радужной пленке, отделяющей Нору от шлюза, он ткнул пальцем: — Видите за пленкой что-нибудь?..

— Нет.

— Правильно. А вот оттуда нас хорошо видно. — Он коснулся радужного пузыря и исчез. Через миг появился вновь: — Нора — она для каждого своя. Хоть тысячу человек запихни, они не встретятся, так и будут идти порознь. Вот и получается: стервецы караулят друг друга у пленки, кто выскакивает — тому пинка. — Он хихикнул, и усы его встопорщились: — Каждый должен пнуть и соответственно задом поплатиться. Тогда посольская миссия обречена на успех.

— Хм… Занятный обычай. А что происходит с первым и последним?..

— Это неудачники, особенно последний. Их заставляют писать отчеты, носить почту через Нору, принимать имущество по описи… В общем, измываются как хотят.

Денис с уважением посмотрел на радужный пузырь:

— Спасибо, что предупредили.

— Не за что, господин детектив. А все же посматривайте… Такие умельцы встречаются — дай боже!.. Глазом не уследишь, — он сплюнул. — Раз — и на брюках печать. Словно дети малые!

Завацкому представилось, как дипломаты цепочкой выскакивают из тоннеля и каждый держится за зад. Картинка воодушевляла.

— Что ж… Счастливо оставаться! — усмехнулся он и нырнул в радужную круговерть.

3

Опасения капитана не подтвердились. Завацкий беспрепятственно вышел из Норы, и никто его пинать не собирался.

Скорее всего это была шутка. А может, суеверие самих привратников. Должен же быть у них какой-то фольклор, наподобие рассказов о Призраке Оперы, Черном Альпинисте или Бухгалтере Нижнего мира?

Денис направился к регистрационному столу. Как оказалось, он был не единственным путешественником мира Фоли. Растрепанный человечек в белом плаще спорил с солдатами. Что-то у него не ладилось; то ли в бумагах случился беспорядок, то ли привратникам он не понравился. Завацкий отошел в сторону и стал ждать.

Путешественник едва ли был старше Дениса — выглядел он лет на двадцать пять, не больше. Глаза его прятались за черными очками; плотно сжатые губы говорили о скрытности характера.

Вот он что-то рявкнул, швырнул в привратника журнал и бросился к Норе. Добежав до радужной границы, он дернулся всем телом и исчез. Со стороны это выглядело так, словно он утонул в залитом нефтью пруду.

— Юродивый, — вздохнул тот из солдатиков, что помоложе. — И мудак к тому же.

— Точно, — согласился старший. — Два наряда вне очереди, капрал.

— Слушаюсь.

Оба посмотрели на Дениса:

— Ваши документы, господин детектив?

— Вообще-то я орнитолог.

— На Фоли нет птиц. Впрочем, если вы настаиваете…

— Нет, не настаиваю.

Ему пришлось заполнить бумаги. Выяснилось неприятное обстоятельство: пока он шел через Нору, его часы остановились. Пришлось узнавать у привратников точное время и дату.

…Двадцать восьмого сентября без двадцати девять Денис покинул шлюз тринадцатой Норы. А еще через десять минут вышел в Гадеффии — столице Фоли.

4

В посольстве Завацкого приняли тепло, но уж как-то нервозно. Выяснилось, что весь персонал на ушах: с секунды на секунду ждали возвращения Ландмейстера.

По своему опыту Завацкий знал, что в колониях бесполезно разговаривать с кем-либо кроме первоисследователей и Ландмейстеров. Суеты будет много, а толку — ноль. Позже, когда ситуация прояснится, придет и их черед — сенешалей, кейс-атташе, социологов… Так что он оставил секретарше номер своего телефона, а сам отправился в город.