Каменное эхо - Андрей Имранов

– Ну а если свое дело? То же ведовство? Или это запрещено? – не сдавалась я.

Гастен пожал плечами.

– Формально – не запрещено. Но фактически – никто к тебе не пойдет, и вообще будут чинить всяческие препятствия – слыхано ли, чтобы женщина делами занималась? И еще: у нас есть гильдия магов, и всякий практикующий маг должен быть ее членом. Честно говоря, я глубоко сомневаюсь, что, даже употребив все свое влияние, я смогу добиться для тебя членства в гильдии.

Я молчала, обескураженная.

– В селах все, разумеется, проще. Если ты подашься куда-нибудь в южную деревеньку, то, возможно, и сможешь заняться ведовством. Но там – другие сложности. Во всех селах обычно уже есть свои ведьмы, и занятие это, как и у вас, потомственное. Не думаю, что кому-то понравится новоявленная конкурентка. И еще: власть ОСС у нас в городах не очень велика, а вот в селах – намного больше. Не думаю, что слух о тебе будет долго идти до ушей ордена.

– А… – сказала я после продолжительного молчания. – А… А может, ты мне что-нибудь предложишь?

– Да, – кивнул Гастен. – Выходи за меня замуж.

Я так и замерла с раскрытым ртом. Он что, с ума сошел?

– Я… а… я пока не собиралась выходить замуж, знаешь ли. – Я улыбнулась, надеясь, что этим разговор и закончится. Гастен нахмурился.

– Не спеши отказываться. У нас не принято, чтобы мужчина повторял свое предложение дважды, поэтому сначала оцени все доводы. Фактически я не вижу более удачного решения твоей проблемы. Предоставлять тебе кров и еду просто так я не могу, это плохо скажется на моей репутации, пойдут всякие слухи, кривотолки, в моем положении это ни к чему. Я бы мог сделать тебя э… содержанкой, это бы все поняли, но, думаю, тебе такой вариант понравится много меньше. Предоставить тебя самой себе мне не позволяет совесть – покровителей у тебя здесь нет, и в лучшем случае тебя ждет участь той же содержанки. И не забывай про орден – рано или поздно они все узнают, и тебе не помешало бы к тому времени обзавестись хорошей поддержкой.

Мать Сибела! Ничего себе!

– Можно мне… подумать? – только и смогла я выдавить из себя.

– Только недолго. – Гастен встал с кресла. – Послезавтра я уезжаю по делам, и, если к этому времени твоя роль в этом доме определится, будет только лучше. Для всех.

– Ага, – сказала я, – поняла.

Гастен сухо поклонился и вышел из комнаты, а я осталась сидеть, растерянная и разозленная. Выходить замуж? Готовить еду и нянчить детишек, не высовывая носа из дома? Бесова дурь, я жить хочу, а не сидеть в добровольном заточении. И потом, Гастен мне симпатичен, но не настолько же! Я всегда была уверена, что сама буду выбирать себе мужчин, а никак не наоборот. Хорошо еще, что он не урод какой…

Я встала и забегала кругами по комнате. Что же делать? За прошедшие дни я несколько раз выходила гулять в город и обратила внимание на то, что женщин на улицах попадается очень мало, но не придала этому большого значения. Кто же знал, что у них тут все так запущено? Хотя если взглянуть с другой стороны, замужество – не такая уж плохая альтернатива тому, что ждало меня в Джубане. Шрацблат! Ну почему я не пошла к Темному в ученики? Он бы уж не стал в мужья напрашиваться… наверное. Я содрогнулась. Уж лучше Гастен. Насколько же проще в этом мире мужикам, Шихар их всех задери! Ладно, у меня еще почти два дня на раздумья, авось какая-нибудь светлая идея в голову придет. Подумаешь, замуж тащат – и не из таких передряг выбиралась.

ГЛАВА 5

Из людей могли бы получиться неплохие птицы, но они слишком привязаны к своим птенцам и почти никогда не выкидывают их из гнезд вовремя.

Малик Локай

Утром выпал снег. Погода в последние месяцы и без того не радовала, но снег – это было уже слишком, особенно для моих ежедневных разминок с конструктами. Я почему-то совершенно не сомневался, что Урсай не позволит мне нарушить эту славную традицию, неважно, сколько на улице выпало осадков и в каком агрегатном состоянии. Дней пятнадцать назад ночью разразилась жуткая гроза, не успел я наутро открыть дверь, как был весь вымочен с ног до головы. Право, я на мгновение даже подумал, что Темный что-то там опять фатально напутал в каком-нибудь заклинании, и наш домик теперь стоит на дне Мирового океана. Прислушался к громыханию стихии за дверью, зевнул и отправился к себе – досматривать сны… Ух, и вздул меня тогда Урсай! В принципе, он прав – боец должен быть готов к бою в любой ситуации, не скажешь же в подобном случае реальному врагу: «Премного извинений, мил-сударь, я не хочу биться в такую мерзкую погоду, не подождать ли нам, пока дождь кончится». Да и вообще, большей частью идеи моего учителя-мучителя мне близки и понятны, но вот способ их доведения мне решительно не нравится.

Так что я не стал позволять себе и тени надежды – натянул штаны, на голое тело надел длинную кожаную жилетку – свою единственную защиту от деревянных кулаков противников и природных явлений. И от тех и от других она защищала одинаково паршиво. Спустился к двери, поискал взглядом учителя (может, все-таки случится чудо?) и выскочил на улицу. Противники были на месте – три припорошенных снегом темных силуэта замерли шагах в двадцати от входа. Конструкты были весьма человекоподобны, на первый раз я решил было, что учитель, дабы не напрягаться лишний раз, просто убил и поднял пару крестьян из ближайшей деревни, уж не знаю, где она там. Но быстро понял, что это не так, разве что Темный каким-то образом заменил им плоть на дерево.

Голые пятки неприятно обожгло холодом, и я даже с некоторым нетерпением направился к противникам – хоть согреюсь. Конструкты зашевелились, когда до них оставалось шагов десять. Я сосредоточился, попытавшись не дрожать от холода и отвлечься от неприятных ощущений – враги хоть и были деревянными, но двигались очень даже шустро. Одному из конструктов я третьего дня разворотил полголовы. Урсай его чинить, похоже, не собирался; я, предвидя ответ, просить его об этом – тоже, так что конструкт так и ходил с размочаленной в щепки половиной лица. Вид у него теперь был весьма отталкивающий и даже пугающий. Я злился, но ничего не мог с собой поделать, и именно от этого конструкта мне доставалось больше, чем от остальных, – я частенько пропускал удар, зацепившись взглядом за его искореженное лицо.

Бой вышел коротким: если мои голые пятки просто жгло холодом, то деревянные ступни противников немилосердно скользили по снегу. Заметив это, я развеселился и принялся сталкивать врагов друг с другом – только щепки полетели. Участок перед входом быстро стал похож на делянку лесоруба. Я подобрал руку, которую неосторожно уронил один из противников, и, пользуясь ею, как дубиной, разошелся вовсю. Когда в моей голове раздался гневный оклик: «Хватит!» – в более-менее пристойном состоянии оставался только один из конструктов. Остальные, пожалуй, годились только на дрова. Я усмехнулся, отбросил ногу (которую подобрал после того, как рука пришла в негодность) и развернулся к учительским апартаментам, отлично зная, что там увижу. Так и есть – из открытого окна на меня хмурился мой почтенный учитель, Урс Ахма Кайел ша-Итан ша-Кая ша-Мара и ша-демон-знает-еще-сколько-школ. Похмурился, пожевал губами, но так и не нашел, к чему придраться и за что наказать.