Темнее дня - Чарлз Шеффилд

Помещение, в которое они попали, содержало в себе одну из выходных точек «Ахиллеса». Внутренний люк переходного шлюза уже был открыт. Пол схватился с крепкого телосложения темной фигурой, плавающей у наружного люка. Две предохранительные пломбы на нем уже были сорваны. Если бы отскочила последняя, воздух внутри корабля рванулся бы наружу, и его бы заменил находящийся под более низким давлением водород из атмосферы Юпитера. Тогда Яна, Пол и другой мужчина неминуемо бы погибли.

Яна посильней оттолкнулась от стены и головой вперед полетела по отсеку. Пол уже ухватил мужчину за шею и пытался оторвать его от люка, но ему негде было упереться. Мужчина не обращал на Пола никакого внимания и упорно продолжал возиться с третьей пломбой на люке.

Яна драться не умела, особенно в микрогравитации. Оказавшись поближе, она ухватила мужчину за правую руку, подтянула ее к себе и погрузила зубы в мясистую часть ладони.

Мужчина громко вскрикнул и отпустил люк. Отчаянно борящееся трио закрутилось в воздухе. Пол все еще пытался придушить массивного незнакомца. Яна отпустила зубы, но по-прежнему держала его за руку. Еще трое человек, двое из них члены команды, ворвались в отсек. Они схватили мужчину, прижали его к полу, и Яна впервые увидела его лицо.

Это был Себастьян.

— Я считаю, что именно я, а не Себастьян Берч, должна нести полную ответственность за все случившееся.

Доктор Вальния Блум сидела в небольшой медсанчасти ЛВС «Ахиллес». Ее рыжие волосы были зачесаны назад и спрятаны под плотной белой шапочкой. С тонкими губами, бледным как мел лицом и горящими глазами она напоминала живой скелет.

— Это было мое предложение, — продолжала доктор Блум, — и Себастьян Берч согласился на ряд процедур с использованием некоторых психотропных лекарств. В процессе нашей совместной работы за прошедшие недели я убедилась, что его навязчивый интерес к планетарным атмосферам и их облачным системам проистекает из какого-то глубинного принуждения, либо естественного, либо имплантированного в раннем возрасте. Мы двигались назад во времени, ища местонахождение его ранних воспоминаний. Сегодня днем мы пришли к тому времени, когда его память была модифицирована спасательной командой, которая обнаружила его потерянным и беззащитным в северном полушарии Земли. В попытке как-то обойти эту блокировку я ввела ему добавочную дозу лекарства. Себастьян хорошо переносил терапию, без очевидных побочных эффектов или какого-то аномального поведения. Сегодня за обедом он казался вполне обычным для себя, хотя, возможно, чуть более сдержанным, нежели остальные. Это было вполне объяснимо, поскольку все пребывали в состоянии эйфории, и я расценивала поведение Себастьяна как признак нарастания зрелости, которая соответствовала его реальному возрасту. Должна признать, что я также была в приподнятом настроении, и когда Себастьян вскоре после обеда исчез, я ни о чем таком не подумала. Я решила, что он пошел присоединиться к празднику в какой-то другой части корабля. Тогда как он…

Она указала на бессознательное тело, лежащее рядом на койке. Себастьян был погружен в глубокий сон.

Капитан Кондо, стоя в ногах койки, поднял взгляд на Яну и Пола. Оба они уже успели натянуть свою обычную одежду, хотя и несколько измятую.

— Вы или кто-то еще каким-то способом его отключали — посредством удара или использования какого-то успокоительного?

Яна и Пол помотали головами.

— И вы постоянно с ним находились, — продолжил капитан Кондо, абсолютно свежий и одетый с иголочки. — Вы были с ним с того момента, как вам удалось одолеть его у шлюза номер три, и до того, как его принесли сюда.

— Гм… не совсем все время. Два других члена команды несколько минут за ним наблюдали. Но они уверяли, что пальцем его не трогали, пока нас не было. Он просто потерял сознание, и они боялись как-то на его состояние влиять. — Пол не стал добавлять, что в те несколько минут они с Яной поспешили к смотровому отсеку, где как можно быстрее оделись, не особенно заботясь о каких-то мелких деталях своей наружности.

Капитан Кондо медленно кивнул.

— Разумеется, еще предстоит полное расследование этого инцидента, когда мы достигнем Ганимеда. На данный момент я хочу, чтобы вы ничего не говорили пассажирам. Я попрошу о том же самом всех остальных, кто находился в шлюзе номер три. — Тут капитан заколебался. — Я собирался добавить, что сделаю общее заявление, заверяя всех пассажиров, что «Ахиллес» остается в безопасном и исправном состоянии. Однако, у меня есть чувство, что подобная акция с моей стороны вовсе не требуется. Громадное большинство пассажиров находится под тем ложным впечатлением, что тревожные склянки, голые пассажирки, члены команды в состоянии высшего физического возбуждения… — его глаза переметнулись с Яны на Пола. Итак, он все знал! — физическое столкновение без применения оружия, а также буксировка бессознательной персоны по коридору к судовой медсанчасти не представляют собой ничего, кроме абсолютно нормальных и разумных элементов церемонии празднования юпитерианской пертурбации. Я полагаю, им лучше под этим впечатлением оставаться. Мистер Берч, безусловно, будет отныне содержаться под непрерывным пристальным наблюдением, о чем я сейчас же распоряжусь.

Капитан повернулся, явно собираясь уйти. Тогда Яна выпалила:

— Но что все это будет значить? Дадут ли нам с Себастьяном направиться дальше к Сатурну? Или мы… или нас… я хочу сказать, существует ли возможность того, что нас вернут обратно на Землю?

— На сей счет вам не следует беспокоиться. Вы были приняты на службу во Внешней системе, и подобное решение не может быть отменено. На Землю вы не вернетесь. Однако я гораздо менее уверен в том, что вам будет позволено проследовать дальше к Сатурну. — Капитан Кондо вопросительно взглянул на Вальнию Блум. — Я также думаю, что, весьма вероятно, доктор Блум решит следовать за вами, куда бы вы ни отправились. По крайней мере, в первоначальный период времени.

Вальния Блум вернулась к жизни. И энергично кивнула.

— Конечно. Именно я стала причиной этого инцидента. Теперь моя обязанность оставаться с Себастьяном, пока я в точности не узнаю, что с ним произошло.

— Это звучит достойно и разумно. Позвольте мне добавить, что приблизительно через шесть часов мы пристыкуемся к ганимедскому доку. И я надеюсь, что все вы найдете себе какое-то подобающее занятие — или, по крайней мере, отдохновение от непосредственных забот и тревог — на оставшуюся часть того, что на данный момент стало самой необычной юпитерианской пертурбацией в моей карьере.

Капитан Кондо церемонно кивнул всей небольшой группе.