Цвет сверхдержавы - красный 4 Восхождение. часть 2 - Симонов Сергей

Видя, что Первый секретарь ни хрена не понимает, Мстислав Всеволодович упростил подачу материала:

— В общем, Шмаонов сделал важное открытие, но не сумел верно истолковать полученные результаты. Американцы в начале-середине 60-х сумеют. В январе 1992 года «той истории» наши учёные провели ещё один эксперимент, на борту космического аппарата, и обнаружили неоднородность этого реликтового излучения, но Нобелевская премия снова ушла американцам.

— А харя у них не треснет — две Нобелевки за одну тему? — возмутился Никита Сергеевич. — Что нужно, чтобы закрепить наш приоритет? Деньги?

— Нет, скорее — информационная поддержка, — ответил академик. — Я уже распорядился провести повторные опыты и изготовить специальный прибор, так называемый радиометр. Как только результаты будут получены, я прослежу, чтобы их немедленно опубликовали в профильном журнале. Само собой, проводить повторный эксперимент будет товарищ Шмаонов. Пусть приоритет будет закреплён за ним.

— Очень хорошо, — согласился Хрущёв. — Действуйте. Если понадобится поддержка советской прессы — сообщите мне, я дам указания. Вы сказали, «пара вопросов»?

— Да, есть ещё одно дело, опять-таки касающееся пулковских астрономов. В августе прошлого (1958) года вышла любопытная книга ленинградского астронома Николая Александровича Козырева «Причинная или несимметричная механика в линейном приближении». Я её просмотрел, весьма любопытная и неплохо проработанная теория времени.

— Времени? — насторожился Хрущёв.

— Именно. Более того, в переданной информации есть упоминания, что Козырев подвергался необоснованной травле именно за эту свою публикацию.

— А точно — необоснованной?

Академик задумался.

— Видите ли... Общепринятой теории времени как таковой пока нет. Мы ещё не знаем, что это такое. Методы экспериментов Козырева, вроде взвешивания вибрирующих предметов, выглядят сомнительно. Но он сделал ещё одно, очень важное открытие, которое пока тоже оспаривается американцами. 3 ноября прошлого года Козырев обнаружил действующий вулкан на Луне! И это при том, что официальная наука считает, что на Луне вулканизма нет как такового. Американцы уже объявили козыревскую спектрограмму подделкой. В 1969 году «той истории» они одумались, когда экипаж «Аполлона-11» привёз с Луны образцы явно вулканической породы, и даже наградили Козырева золотой медалью за его открытие.

— Вот как? — удивился Хрущёв. — Признали свои ошибки?

— Учёным, я имею в виду — настоящим учёным, а не политиканам от науки, свойственно признавать ошибки, — заметил Келдыш. — К сожалению, травля Козырева может начаться уже в сентябре-октябре этого года. В «той истории» в ней, к сожалению, приняли участие крупнейшие учёные — академики Лев Андреевич Арцимович, Игорь Евгеньевич Тамм, Пётр Леонидович Капица. Формальным поводом была статья Мариэтты Шагинян в «Литературной газете», напечатанная 3 ноября 1959 года, в годовщину открытия Козырева. Статья экзальтированная и глупая, она принесла много вреда. Вообще, я полагаю, следует признать за учёным право на ошибку, если она не привела к убыткам и человеческим жертвам.

— Разумно, — согласился Никита Сергеевич. — Что вы предлагаете?

— Я хочу, во-первых, оградить Козырева от преследований, тем более, ему и так уже досталось, его только в прошлом году окончательно реабилитировали.

— Сидел? — сочувственно спросил Хрущёв.

— Да. По идиотскому обвинению. Заработал язву желудка. Хорошо, жив остался.

— М-да...

— Второе, я хочу привлечь Николая Александровича к исследованиям по теме «Генератор». Разумеется, не посвящая его в «Тайну». Просто подключить к теоретическим разработкам, которыми уже занимается Роберт Людвигович Бартини.

— А когда вы Бартини подключить успели? Он же должен разгонщик для орбитального самолёта делать!

— Он его и делает. А исследованиями теории времени занимается в свободное время. Его теория весьма интересна. Полагаю, если свести вместе Бартини и Козырева, они помогут нашей группе продвинуться в исследованиях.

— Кстати, как ваши успехи? — поинтересовался Хрущёв.

— К сожалению, похвастаться нечем, — погрустнел академик. — Установка исправно жрёт электричество, брусочки дерева продолжают исчезать, но где они появляются, мы не знаем.

— Ну что ж... Жаль, — Никита Сергеевич грустно покивал головой. — Но вы всё же продолжайте работать. Ведь мы знаем, что у Лентова и Веденеева в «той истории» получилось. Значит, получится и у нас.

Повторный эксперимент, проведенный Тиграном Арамовичем Шмаоновым на вновь разработанном радиометре подтвердил полученные ранее результаты. Статья с описанием эксперимента была на этот раз опубликована в «Астрономическом журнале».

Для независимого подтверждения результатов эксперимент Шмаонова повторил Яков Борисович Зельдович. После чего, по рекомендации секретаря ЦК по идеологии Дмитрия Трофимовича Шепилова, и с одобрения Президиума ЦК КПСС Тигран Арамович Шмаонов направил свою статью для публикации в журнал «Scientific American», а также — создателю теории «Большого взрыва» Георгию Гамову, якобы «для рецензии».

Во время обсуждения в ЦК по этому поводу возник спор. Секретарь ЦК по идеологии Пётр Николаевич Поспелов начал возражать против какого-либо признания заслуг Гамова.

— Позвольте! Гамов — невозвращенец! Он сбежал в США ещё до войны. Я считаю неправильным обращаться к нему за какой-либо поддержкой, пусть и по отвлечённому научному вопросу. У нас есть теория этого... как его... Фридмана. И этого достаточно!

— Да, Гамов не вернулся, — ответил Хрущёв. — Но давайте разберёмся объективно, почему он не вернулся?

— Гамов уехал за границу в конце 33-го года, вёл там научную работу, так же как и товарищ Капица. По социальному происхождению он из служащих, мать из семьи потомственных священников. Мы все знаем, что в условиях обострения классовой борьбы в этот период органы НКВД часто принимали решения, исходя из социального происхождения гражданина. Тот же Фридман, между прочим, тоже не пролетарского происхождения, да ещё и бывший офицер. Подозреваю, что, если бы он не умер от тифа в 25-м, то до нашего времени он, так или иначе, не дожил бы.

— С другой стороны, Гамов за границей не проявлял себя, как антисоветчик. Имеем ли мы право порицать его, если он не вернулся, повинуясь инстинкту самосохранения? Времена изменились, товарищи. Считаю, пора отходить от твердолобого упрямства и начинать рассматривать ситуацию более гибко. Гамов получил образование в СССР и успел многого добиться — в 28 лет он был избран членом-корреспондентом Академии Наук. Официальное признание его советским учёным на данный момент принесёт нам бОльшие политические дивиденды, чем упорное отречение от него.

— Судите сами. Возможны два варианта подачи новости. Первый вариант: «Невозвращенец из Советского Союза сбежал на Запад и создал новую теорию зарождения Вселенной, получившую блестящее подтверждение от его бывших коллег». Второй вариант: «Советский учёный, член-корреспондент Академии Наук СССР, долгое время работавший за границей, создал новую теорию зарождения Вселенной, которую блестяще подтвердили его коллеги на родине». Ну? И какой из вариантов принесёт бОльшую политическую выгоду Советскому Союзу?

Поспелов лишь развёл руками, соглашаясь. Никита Сергеевич молча возблагодарил судьбу, что на месте Поспелова не оказался Суслов — его не удалось бы так быстро уговорить.

Одним из аргументов для Никиты Сергеевича была секретная справка от Павла Анатольевича Судоплатова, свидетельствовавшая, что Гамов в годы войны сотрудничал с советской разведкой и предоставлял советским физикам-ядерщикам известные ему сведения. Разумеется, об этой стороне дела ни в ЦК, ни в прессе не сообщалось ничего.

Расчёт был точный. Гамов, теоретически предсказавший в рамках своей теории существование реликтового излучения, получил практическое подтверждение своей правоты. Естественно, что он написал на статью Шмаонова весьма благожелательную рецензию, а также, сам того не желая, в разговорах с американскими коллегами провёл, как выразился Иван Александрович Серов, «кампанию вирусной рекламы» открытия Шмаонова.

Журнал «Scientific American» опубликовал статью Шмаонова с рецензией Гамова и подтверждающие результаты Зельдовича в начале сентября 1959 года (АИ). После чего, в преддверии визита Н.С. Хрущёва в США советская пресса организовала шумную кампанию популяризации до того не слишком известной теории Гамова, подчёркивая её преемственность с теорией нестационарной Вселенной Фридмана, а также подтверждающего обе теории открытия Тиграна Шмаонова.