Фараон – 5. Император поневоле - Дмитрий Викторович Распопов

входе, хотя ширина прохода позволяла пройти нам двоим, так что я не поддался на его небольшой жест, а сказал.

— Предлагаю войти вместе мой царственный брат, так оба не будем стеснены небольшой услугой другому.

Царь снова удивлённо на меня посмотрел, но промолчав, показал жест рукой и мы вошли вместе бок о бок, но внутри сели напротив друг друга, а за нашими спинами встала вся свита ближнего круга, в том числе и его сын, который в кои-то веки заткнулся с испугом поглядывая на отца, который полностью игнорировал его присутствие в моей свите.

— Я не буду приносить извинения, за поведение своих послов, — после минутного молчания, первым начал наш разговор опять он, — поскольку мы оба понимаем, что это был лишь предлог. Я наказал этих людей, но сам извиняться за них не буду.

— Это право любого правителя, — согласился я с ним, не став комментировать никак первую часть его предложения.

Видя, что я молчу, он был вынужден продолжить.

— Мне хотелось бы понять, что движет моим царственным братом, без той надуманной ерунды, что я слышу про себя от купцов и послов других царств, — тут Караиндаш I внимательно посмотрел на меня, давая намёк, что понимает, кто эти слухи распускает.

Я, поскольку не знал, насколько мог ему верить, ответил крайне обтекаемо.

— Мы хотим принести мир на земли Вавилонии.

— У нас до вашего прихода, был мир, — спокойно ответил он.

— Это со слов моего царственного брата, — я пожал плечами, — но вот его сын, наследник престола, говорит обратное. Так ведь принц?

— Совершеннейшая правда, Твоё величество, — тут же поддакнули мне сзади.

Караиндаш I даже не посмотрел в сторону принца, а задумчиво посмотрел на меня, поняв, что таким составом он точно не сильно продвинется в переговорах.

— Выйти всем, кроме главного советника и охраны, — неожиданно для меня приказал он.

Три десятка его сопровождающих крайне удивились этому приказу, но не осмелились противиться, ещё и на глазах другого правителя. Гурьбой они покинули шатёр. Мне нужно было либо сделать также, либо показать, что я его боюсь. Я выбрал первый вариант.

— Хопи, Эхор, Ментуиуи — останьтесь, — приказал я, — остальные подождите нас за порогом.

Мне тем более никто не мог ничего сказать, так что вскоре мы остались внутри крайне узким кругом.

— Могу я теперь, когда мы одни, услышать истинную причину присутствия Его величества у себя в гостях, особенно когда я его не приглашал? — Караиндаш I посмотрел на меня спокойно, — не поверю, что это жажда наживы или выдуманные обвинения против меня. О Его величестве идёт много разговоров, но не одного о том, что он жаждет завоевать весь мир. По крайней мере послы от моего царственного брата заверяли меня об этом неоднократно.

— Это так, — задумался я над тем, говорить ли ему правду, — признаюсь честно, при близком знакомстве Его величество больше мне импонирует, чем его отпрыск.

— И тем не менее Его величество Менхеперра здесь, — он явно ждал от меня ответа и врать мне не хотелось.

— Что же, причина проста и сложна одновременна, — тяжело вздохнул я, — я ищу следы двух персон, которые жили в Шумере тысячу или даже две тысячи лет назад.

Видимо Караиндаш I ожидал услышать всё что угодно, кроме этого. Так что он даже расширил глаза и наклонился вперёд, чтобы лучше услышать и понять. А когда осознал, то задумчиво сказал.

— Насколько же важны эти люди для Его величества, что он решил организовать для этого военный поход.

— Я не сказал, что они оба — люди, мой царственный брат, — поправил я, — один — бог Анзуд, вторая его человеческая жена — Инанна.

— Его величество говорит о них так, — он сделал паузу, — будто они существовали на самом деле. Насколько мне известно даже сам Анзуд — бог старой цивилизации, которая жила на территории Вавилонии много сотен лет назад.

— И тем не менее, мне интересна их судьба, большего не могу сказать по своим причинам.

Караиндаш I задумчиво посмотрел на меня, понимая, что я говорю правду и было явно видно, что он готовил ответы на многие причины, кроме этой.

— Мой царственный брат несмотря на юный возраст действительно мудр, — он сам тяжело вздохнул, — переговоры действительно вышли слишком короткими.

— Но тем не менее я рад, что лично познакомился с Его величеством, — чуть наклонил я голову.

— Это взаимно, — он так же едва видимо склонил голову, затем поднялся и вышел из шатра.

Когда он и его свита удалились, я поднялся со стула, столкнувшись с задумчивым взглядом Эхора.

— Мой царь, можно вопрос? — поинтересовался у меня легат.

— Да Эхор?

— Я не совсем понял, чем эти переговоры окончились, — смутился он, — царь просто встал и ушёл.

— Почему же, — я покачал головой, — всё, наоборот, очень понятно. Узнав настоящую причину похода, он также понял то, о чём я вам и говорил в начале. Его люди и народ не поймут его, если он разрешит чужому войску шляться по своей территории, так что поняв, что у него нет другого выбора, он предпочёл поступить как настоящий воин и сразиться со мной. Так что наши планы не изменились, мы должны захватить столицу.

Лица моих спутников прояснились, видимо не одному Эхору были непонятны последние слова и поступки вавилонского царя. Мне же было всё понятно и даже я был рад, что он тоже всё понял без лишних слов. Просто гигантский контраст со своим сыном, которого он породил.

— «О, говно не тронь, оно и не всплывёт, — подумал я, когда навстречу мне в припрыжку пошёл упомянутый принц».

Он явно был встревожен тем, что мы разговаривали наедине и поинтересовался результатом разговора.

— Мы штурмуем