Павел Первый - Виталий Свадьбин

и захвата проливов ситуация в корне изменилась. Селим Третий подписал кабальный мирный договор с императором Павлом. Русские стали активно внедрять в Египте своих резидентов. Паша Мухаммед Али по своей сути был реформатором, что импонировало Павлу Первому. Удалось завербовать несколько человек из приближения Египетского наместника, попутно подвели своего резидента, который за пару лет нашёл способы приблизиться к наместнику. Этим достойным офицером стал ротмистр Матвей Иванович Чемесов, его род происходил из Казанских дворян. Ротмистр Чемесов внешне походил на араба, потому без труда смог влиться в среду местных египтян. Румянцев не сомневался, что с наместником Египта получится договориться. Как сообщал Чемесов, Мухаммед Али спит и видит, чтобы выйти окончательно из-под влияния Оттоманской Порты.

Графа Румянцева государь знакомил с отчётами службы внешней разведки, чтобы министр иностранных дел мог грамотно поставить работу в своём ведомстве. С 1805-го года в империи Оттоманской Порты работал резидент русской разведки, османский купец Кемаль Хасан, в службе СВР России ротмистр Георгий Паппас. Во время русско-турецкой войны Кемаль Хасан смог улучшить дела в купеческом направлении, а после войны переселился в Анкару, которая после 1807-го года стала столицей Османской империи. Именно из его отчётов Румянцев знал, что происходило в Османской империи в последние годы. Проигрыш в войне с Россией не добавил авторитета Селиму Третьему, вызвав недовольство в определённых кругах османов. Весной в 1807-ом году произошло восстание янычар против Селима Третьего и его реформ. Султана отстранили, новым султаном стал Мустафа Четвёртый, сын султана Абдул-Хамида Первого, предшественник Селима Третьего. Летом 1808-го года рущукский губернатор Мустафа-паша Байрактар с верными войсками организовал поход на столицу Анкару, с целью восстановления Селима Третьего на престоле. По приказу Мустафы Четвёртого бывшего султана Селима Третьего убили, должны были убить и младшего брата Мустафы шахзаде Махмуда, но тому удалось скрыться от убийц. Мустафа-паша Байрактар арестовал Мустафу Четвёртого, а на престол возвели Махмуда Второго, родного брата Мустафы Четвёртого. Осенью 1808-го года возник новый мятеж янычар, чтобы вернуть Мустафу Четвёртого на престол. Однако Махмуд Второй отдал радикальный приказ и бывшего султана Мустафу убили. Сейчас Махмуд Второй занимался междоусобными проблемами, граф Румянцев считал, что, сделав хорошее предложение османам, можно получить положительный результат. Так как с Египтом вести переговоры было проще, Румянцев поручил это дело опытному дипломату тайному советнику Андрею Яковлевичу Италинскому, который на дипломатической работе более двадцати лет. В задачи тайного советника Италинского входило провести переговоры и организовать посольство в Каире, столице Египта. Италинский получив средства, охрану и инструкции выехал в Каир осенью 1809-го года. В инструкциях говорилось, что Египет может получить благодарного союзника в лице Российской империи.

Для посольства в Османскую империю граф Румянцев долго подбирал кандидата. Остановился министр иностранных дел на молодом Строганове. На дипломатической работе с 1804-го года, изучал восточные языки. Были в министерстве дипломаты постарше и более опытные, но кадры следует обновлять более молодой кровью. На этот случай Румянцев решил посоветоваться со своим императором. Павла Первого граф застал в Петергофе, пришлось туда съездить. Государь гулял в парке со своей дочерью Анной, здесь же крутились фрейлины принцессы. Павел был бодр и весел, Румянцев опять подумал о том, что они ровесники, но император выглядит не в пример лучше и моложе. Принцесса Анна и фрейлины шли по парку и Румянцев остался наедине с Павлом.

— Государь, решил узнать твоё мнение. Хочу послать в Османскую империю молодого дипломата барона Григория Александровича Строгонова, он хорошо зарекомендовал себя в Испании, отработал там почти четыре года, в январе вернулся в Россию, сейчас занят проверкой дел по финансам, как-никак единственный наследник усопшего Александра Николаевича Строгонова, который верно служил нашему Отечеству. Имеет чин статского советника.

— Николай Петрович расскажи мне о нём подробней. У барона вроде не всё в порядке с браком, если не ошибаюсь?

— Так и есть. Женат на Анне Сергеевне Трубецкой, она на пять лет старше его. Живут врозь, хотя дети есть. Восемь детей, но двое умерли в детском возрасте. Шестеро, две дочери и четверо сыновей ныне здравствуют, находятся при матери.

— А что у них не так с браком, жена строптивая или рожает часто? — улыбнулся Павел.

— Точно не знаю, такую информацию собрать лучше поручить Иловайскому.

— Не важно. Николай Петрович, пригласи его ко мне на разговор скажем дня через три. Хочу сам с ним побеседовать, а заодно Иловайский и Бенкендорф соберут о нём данные более подробно. Сам уверен, что Строгонов не подведёт?

— Обновлять кадры следует, государь, вот и подбираю молодых.

Павел Первый кивнул и отпустил Румянцева, сам отправился по парку в поисках девичьей компании. О чём говорил Российский император со статским советником Строгоновым через три дня, осталось в тайне. Но Григорию Строганову церковь дала разрешение на развод через месяц, а через два месяца уже сыграли свадьбу. Второй женой молодого дипломата стала Клеопатра Ильинична Безбородко, фрейлина принцессы Анны. Не прошло и месяца после свадьбы, как Григорий Строганов получил чин действительного статского советника и выехал в Османскую империю главой посольства. Молодая жена Строгонова осталась в столице. Румянцев очень надеялся, что его служащие оправдают доверие, ведь он за них поручился перед императором.

1810 год. Российская империя. Павел Первый.

Свою малышку Клеопатру я всё же выдал замуж в конце прошлого года. Ох, как уж она упиралась, еле убедил её в такой необходимости. А ну как появятся детки от наших шалостей, лучше если они будут считаться Строгоновыми. Мужем Клеопатры стал Григорий Александрович Строганов, тридцативосьмилетний дипломат, которому я дал чин действительного статского советника и отправил послом в Османскую империю, в Анкару. Пришлось, конечно, заплести кое-какие интриги. Боже правый, в этом мире я стал интриганом. Я вызвал Строгонова на беседу, где довёл до него перспективы работы в посольстве Анкары. Посочувствовал ему в неудачной семейной жизни, да и посоветовал развестись. В этом времени на развод требуется разрешение церкви. Но что не сделаешь для моей «конфетки» Клеопатры? Как царь я на многое способен. Вот и в этом случае встретился с деятелями церкви в Святейшем правительствующем синоде. Именно Синод являлся в этом времени верхушкой власти Православной церкви в России. У церкви практически не осталось своих земель, да и крепостных я всех перевёл в государственные. Надо было дать что-то, чтобы святоши не отказали в моей просьбе. Увеличил финансирование церкви. Строгонова развели с Трубецкой. А через пару месяцев сладили свадебку. Ну разве я не молодец? Эх, грехи мои тяжкие, но всё на пользу Отечеству и мне любимому. Расскажу подробней о посольствах в