Рыжий 2 - Alex Berest
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— И что нам теперь делать, — первой спросила после моего рассказа Оля. — У вас есть план, мистер Фокс?[160]
— У меня есть план, — со смехом ответил я. — Во первых, нам с тобой надо развестись.
Бамс, прилетела мне пощёчина от супруги, вот и пойми этих женщин, сначала сами шутят, а потом бьют не дослушав.
— Ой. Жень. Я не хотела, оно само как-то, — повинилась раскрасневшаяся Ольга.
— Руки убери под стол, а то точно меня прибьешь не дослушав. Ба, твоя знакомая, которая нас расписывала в ЗАГСе, ещё работает?
— А куда ей деваться? — вопросом на вопрос ответила мне бабуля.
— Сможет она зарегистрировать наш развод задним числом? Ну. До отправления меня в армию.
— Ну, за хорошие деньги я думаю она это сделает. Ты лучше поясни зачем тебе это надо?
— Мы с Олей разводимся, она получает штамп в свой паспорт, а затем, через Ростовский ОВИР[161], максимально быстро, подмазывая кого надо, получаем заграничные паспорта на неё и на Сашку. После чего едем в Москву, где в посольстве Германии получаем визу, я там всё узнал, и если тоже подмазать, то в течение недели можно её получить, — я отхлебнул чаю и продолжил. — Затем, летим в Берлин и там расписываемся, а Сашку я усыновляю. Вот, как-то так.
— А меня здесь одну бросите? — возмутилась бабушка.
— Можешь чуть позже к нам переехать. Да и я буду частенько в Россию мотаться по делам.
— А что мы скажем моим родителям? — подала голос Оля, усаживая Сашку себе на колени, который приполз к нам на кухню.
— Ничего не будем говорить. А зачем? Лисины уехали в ФРГ, там стали Фоксами, мало ли как эти немцы перевели фамилию. Ведь всё останется как раньше. Мы с тобой так же муж и жена, а что там в наших документах будет записано их не должно волновать. Получишь вид на жительство, потом и гражданство по натурализации через меня. Ты же немецкий учила с бабулей, как я просил в письмах? — и дождавшись её кивка, одобрил. — Вот, значит тебе легче будет в немецкое общество влиться. Такой шанс нельзя пропускать, милая. Так, всё, вы тут думайте, а я пойду душ приму.
Глава 32
Дождавшись ухода внезапно свалившегося, как снег на голову, внука в ванную комнату, Антонина Алексеевна Лисина многозначительно подмигнула невестке и подавшись чуть ближе к ней, почти зашептала.
— Я думаю, у него не закрытый перелом, а открытый[162], — и видя, что та ничего не понимает, испуганно лупая глазами, объяснила. — Я про то, что не мог он сам организовать вот это всё, гражданство, машину, квартиру.
— Так это же, Женька, — встала на защиту супруга невестка. — Он всё может.
— Так-то да, — согласилась старушка и почему-то покосилась на громадный двухдверный холодильник. — Но не сейчас. С него станется влипнуть в нечто подобное, что он рассказал, и выйти чистым и с прибытком. Но не досрочная демобилизация после простой ангины. Я думаю, его завербовали.
— Кто? Капиталисты? — Оля испуганно прижала ладошку ко рту.
— Нет. Думаю наши. КГБ. Какое отношение имеют капиталисты к нашей армии? Это только наши разведчики такое могли. Так что соглашайся, девонька, на его предложение. Ему явно помощь от нас будет нужна.
— Так он разведчик?
— Тсс. Ты только молчи, что мы догадались. Если бы он мог, то он бы нам точно рассказал.
…
Вечером мне доверили уложить спать Сашку. Малыш подозрительно пялился на меня через решётку свой детской кроватки, но мой протянутый к нему палец всё же обхватил своей ладошкой.
— И как же вас надо спать укладывать, Александр? — спросил я у него, а в ответ получил только презрительное сопение, «мол не царское это дело себе развлечения придумывать».
Покопался в памяти и вспомнил куски из переделанной сказки про Муху-цокотуху еще из своего времени. Ну и начал её декламировать, на ходу додумывая и досочиняя то, что уже исчезло из моей памяти:
Муха, муха-цокотуха,
Позолоченное брюхо,
Муха утром с пляжа шла
Фантик доллара нашла.
У Сашки, явно от удивления даже соска-пустышка из рта выпала, пришлось вставлять обратно.
И, хоть было очень жарко,
Закупила кофеварку.
Приходите все букашки
И жуки и таракашки,
Я вас чаем угощу,
угощу, не помилую.
Прискакали блошки,
Взяв с собой по ложке.
И, конечно же, пчела
Жбанчик мёду принесла.
Жук-усач зачем-то нёс
Коробок от папирос.
Где-то рядом с дверьми раздались глухие смешки. Видимо, нас контролировали, явно что бы я, не дай Бог, мелкому главную военную тайну не рассказал.
Пик веселья нарастал,
Кто-то пел, а кто плясал,
Кто-то бабочке на ушко
Декламировал частушки.
Вдруг соседский паучок-старичок
Нашу муху в уголок поволок.
Муха стала отбиваться,
Да откуда ж силам взяться…[163]
А дальше я, хоть тресни, ничего не помнил. Но Сашка уже спал, разжав свой кулачок и выпустив на свободу мой палец.
— Да ты — поэт, — зашептала Оля, которая и подслушивала за дверью.
— Ну, а то! — я гордо выпятив грудь, приблизился вплотную к жене и, обняв её, поцеловал, и подхватив на руки, пискнувшую от неожиданности супругу, понёс её в зал к раздвинутому, и застеленному дивану.
…
— Проблемы у меня внучек, — завела со мной разговор бабушка после довольно позднего завтрака.
— Должна что ли кому? Или бандиты наезжают? — высказал я свои предположения, на которые она грустно улыбнулась и кинула взгляд в разные стороны, как будто мы находились на оживленной улице, а не дома.
— Наоборот, — почти шёпотом ответила она. — У меня скопилось уже больше миллиона рублей. И что с ними делать, я не знаю…
— Ого. Так ты теперь миллионерша? Поздравляю.
— Женька, что ты как маленький, — возмутилась она. — Что мне со всеми этими деньгами делать-то? Может, вы их с собой в Германию заберёте и там вложите куда-нибудь.
— Поменяй их на доллары. Почём они сейчас? В Москве я видел, что меняют за пятьдесят.
— А у нас шестьдесят. Я уже думала про это. Но как такую массу денег поменять и не привлечь внимания-то?
Шестнадцать или семнадцать тысяч долларов? Да вроде немного. Или для такого
