Судьба начертанная кровью (ЛП) - Дженсен Даниэль Л.

― То, что твое дитя избрано богиней, ― это привилегия, от которой никто не откажется, мама. Мне не за что тебя прощать.

― Я думала, что это Фрейя, ― прошептала она. ― Думала, что однажды ты призовешь ее имя и создашь жизнь там, где ее не было, поэтому и назвала тебя в ее честь. И ни о чем не догадалась, когда твой отец вернулся из Халсара с вестью о том, что провидица изрекла пророчество о дочери Хлин. Лишь ждала дня, когда ты обретешь свою силу, но каков же был мой ужас, когда это произошло, ибо не жизнь сулила твоя магия, а войну. Я прокляла тебя, любовь моя. Прости меня.

Трудно было не вздрогнуть от осознания того, что именно так она воспринимает мою магию, но все же я не понимала, почему она так переживает.

― Не за что прощать. Я довольна.

Она отстранилась и держала меня на расстоянии вытянутой руки, не сводя с меня глаз.

― Не лги мне, девочка.

Я дернулась.

― Я не лгу.

― Если ты так довольна своим мужем и своей жизнью, почему ты рискуешь всем этим, ложась в постель с его сыном?

Меня охватил шок, и я уставилась на нее.

― Прости?

― Не лги мне, любимая. Я знаю, как выглядит мужчина, который по-собственнически относится к тому, что, по его мнению, принадлежит ему, и Огнерукий смотрит на тебя именно так. Как и ты на него. ― Ногти матери впились в мои руки, и она яростно затрясла меня. ― Какое безумие владеет тобой, Фрейя? Твоя жизнь и жизни всех членов нашей семьи зависят от благосклонности Снорри, а ты наставляешь ему рога с его собственным сыном? Думаешь, это останется в тайне? Что он не узнает? Ты должна покончить с этим.

Я задрожала от гнева, стыда и страха.

― Неужели удовлетворение твоей похоти стоит жизни твоего брата? ― потребовала она, и мое нутро сжалось. ― Покончи с этим, Фрейя. Пообещай мне, что ты покончишь с этим ради всех нас. Поклянись в этом именем Хлин.

Странное головокружение охватило меня, но вместе с ним пришла неожиданная ясность. Я не могла исполнить пророчество Саги и быть с Бьорном. Я не могла защитить свою семью и быть с ним.

Я должна была выбрать.

Воздух словно задрожал, и краем глаза я увидела, как Бьорн осматривается в поисках возможных угроз.

Но я сосредоточилась на матери. На том, что она мне рассказала. На всем том, о чем она просила меня на протяжении всей моей жизни. И на том, что она требовала от меня сейчас. Мой гнев, всегда кипевший во мне, разгорелся в пламя.

― Не предъявляй ко мне требований.

Ее рот приоткрылся.

― Ты сошла с ума?

Я покачала головой.

― Нет, мама. Впервые в жизни я наконец-то вижу ясно.

― Что ты имеешь в виду?

Ее глаза были полны замешательства, и это только подогрело мой гнев, потому что как она могла не знать?

― Всю мою жизнь ты только и делала, что отнимала что-то у меня в пользу Гейра. Или в свою. Судя по твоим словам, ты ставила меня на последнее место с самого моего рождения.

― Фрейя…

― Ты заставила меня скрывать мое наследие, мою магию, то, кем я была, ― прошипела я. ― Выдала меня замуж за Враги, чтобы он принес богатство и привилегии нашей семье, хотя знала, как он будет со мной обращаться. Вы с Гейром принесли себя в жертву, как безмозглых козлов, чтобы у Снорри был рычаг давления на меня, потому что знали, что это будет вам на пользу. А теперь ты просишь меня отвергнуть единственного человека, который всегда ставит меня на первое место, единственного, кто заботится обо мне, потому что это угрожает твоей эгоистичной шкуре. Возможно, это правильный выбор. Но это должен быть мой выбор, а не твой.

Напряжение в воздухе словно схлопнулось, как слишком туго натянутая веревка, и мама сделала шаг назад.

― Тогда я ожидаю, что ты обречешь нас всех.

Я горько вздохнула.

― Ты сама выбрала свою судьбу. Ты могла легко ускользнуть от Биргера, но ты видела только преимущества, которые давало тебе серебро Снорри. То же самое с Гейром, который мог бы легко сбежать с Ингрид, но отказался потерять свое место в воинском отряде Снорри. В своем эгоизме и жадности вы сами подставили свои шеи под топор и жалуетесь, что это моя вина, когда лезвие грозит опуститься.

― Ты смеешь называть нас эгоистами, маленькая шлюха! ― Она подняла руку, чтобы дать мне пощечину, но тут на ее запястье сомкнулась гораздо более крупная рука.

― Извинись. ― Голос Бьорна был как лед.

― Это ты должен извиниться. ― Мама попыталась вырваться, но хватка Бьорна только усилилась. ― Это ты сделал ее такой. Раньше Фрейя была хорошей и верной женщиной.

― Она и сейчас такая. Просто ты больше не достойна ее верности.

― Неважно, ― ответила я, желая оказаться подальше от нее, прежде чем скажу что-то еще. ― Я ухожу, мама. Пришло твое время прокладывать свой собственный путь в этом мире.

Повернувшись, я направилась к своей лошади, Бьорн шагал рядом со мной.

― Фрейя! — кричала она, пока Бьорн усаживал меня на лошадь. ― Пожалуйста!

Я не оглядывалась.

Глава 31

― Нам нужно спешить. ― Я скакала быстрым галопом по узкой тропе, огибающей фьорд, понимая, что, несмотря на всю мою браваду, мне предстоит принять решение. ― У нас мало времени, чтобы вернуться.

Вместо ответа Бьорн резко остановил своего коня, и тот раздраженно вскинул голову.

― Зачем вообще возвращаться? Это наш шанс сбежать. Мы можем отправиться вниз по побережью и найти торговое судно, идущее на юг, где мы будем недосягаемы для всего этого.

― Чтобы Снорри казнил моего брата-идиота и нерадивую мать? ― Я фыркнула. ― Как бы это ни было заманчиво в данный момент, но нет.

Протянув руку, Бьорн вцепился в поводья моей лошади, не давая мне перевести ее на рысь и уйти от этого разговора.

― Фрейя, я должен тебе кое-что сказать.

― Если это твое мнение о моей семье, то я не хочу его слышать.

― Дело не в твоей семье. Дело в моей. ― Он поднял глаза, чтобы встретиться с моими. ― Предсказание моей матери… оно было не единственным, что она говорила о тебе.

Мое сердце заколотилось, в животе поселилось беспокойство, и я перестала пытаться освободить свою лошадь.

― Что она сказала? И когда?

Почему ты не сказал мне раньше?

― Я… ― Он сглотнул. ― Это было очень давно, когда я был еще мальчиком, но я помню это отчетливо.

― Ты, похоже, многое помнишь о ней очень отчетливо и при этом ничего не рассказываешь, ― огрызнулась я. ― Что она сказала?

Бьорн молчал, и тошнота скрутила мои внутренности. От того, что он мог сказать. И от того, что он вообще скрывал это от меня.

― Она впадала в странные трансы, когда ей что-то говорил Один, ― наконец ответил он. ― Я был с ней наедине, когда ее внезапно охватил один из них. Она сказала мне, что дева щита объединит Горные земли, но десятки тысяч людей будут убиты. Ты будешь ходить по земле, как чума, натравливая всех друг на друга, брата на брата, и все будут бояться тебя.

Его слова поразили меня, и я с трудом восстановила дыхание.

― Все, что она видела, приводило ее в ужас, ― продолжал он. ― Я был молод, и в моей голове засело, что дева щита будет скорее чудовищем, чем женщиной. Даже став взрослым мужчиной, я… именно такой представлял тебя. ― Он отвел взгляд. ― Это не могло быть дальше от истины. Не монстр, а красивая и храбрая женщина, которая спасает рыб и проходит сквозь огонь, чтобы защитить других.

Мои глаза горели, и я быстро моргала, чтобы не дать слезам пролиться.

― Я не говорил тебе, потому что ты не была такой, как описывала моя мать, ― сказал Бьорн. ― Я был уверен, что неправильно запомнил. Или что ты изменила судьбу, и будущее, которое Один показал моей матери, больше не существует, не только тьма и смерть, но и все остальное. Но потом начались испытания, боги спустились на землю, чтобы принять твою жертву, и я больше не мог отрицать, что тебе суждено вести за собой. ― Он глубоко вздохнул. ― Я наблюдал, как ты делаешь выбор, чтобы защитить Халсар, и мне казалось невозможным, что ты станешь чудовищем, несущим смерть и разрушение. Но после взятия Гриндилла…